привлекательна, обладала психологически привлекательными размерами и формой, ее удобно было держать в руках, или поставить на стол, или приладить к любой модульной нише в квартире.
Естественно, что на Фредди посыпались деньги. Ильдефонса Импала, самая красивая женщина в городе, всегда интересовалась нуворишами. Примерно в восемь тридцать она зашла к Фредди взглянуть на него. Люди теперь решали быстро, и Ильдефонса приняла решение сразу же. Фредди тоже стремительно сделал выбор и развелся с Джуди Фиксико в Суде по малым искам. Молодожены отправились проводить медовый месяц на курорт Параисо Дорадо.
Это было чудесно. (Все браки Ильды были чудесны). Сногсшибательные окрестности, залитые лунным светом. Вода в знаменитых фонтанах подкрашена золотом, скалы — работы Рамблса, контуры холмов выполнены самим Спаллом. Пляж — точная копия мервальского. Самым популярным напитком в начале ночи был голубой абсент.
Но пейзаж — видишь ли ты его впервые или после перерыва — хорош только на время. И нечего засиживаться на одном месте. Заказанный и немедленно приготовленный ужин поглощался торопливо и радостно, и голубой абсент приносил удовольствие, пока был в новинку. Любовь для Ильдефонсы и ее спутников была делом стремительным и увлекательным; они с Фредди заказали медовый месяц «Люкс» продолжительностью один час.
Фредди не прочь был бы продолжить, но Ильдефонса взглянула на индикатор тенденций. Популярность манусных модул продержится только первую треть ночи. Те, кто более чутко следил за модой, уже начали от них отказываться. А Фредди не из тех, кого успех балует каждую ночь. Он преуспевал не чаще одного раза в неделю.
К девяти тридцати пяти они вернулись в город и развелись в Суде по малым искам.
Запасы манусных модул были распроданы по дешевке, а остатки предстояло сбыть любителям покупать уцененные товары. Рассветники раскупают что ни попадя.
— За кого я выйду теперь? — спросила себя Ильдефонса. — Уж больно медленно тянется эта ночь!
«Бейгелбейкер покупает!» — разнеслось по Денежному рынку. Но прежде, чем эта весть успела обежать всех, Бейгелбейкер уже снова продавал. Бэзил наслаждался, делая деньги, и смотреть на него было одно удовольствие, когда он заправлял всем рынком и цедил приказания армии посыльных и клерков. С его плеч сняли лохмотья попрошайки и облачили в тогу. Он направил посыльного, чтобы вернуть в двадцатикратном размере сумму, которую одолжила ему молодая парочка. Другой посыльный отправился к Ильдефонсе Импале с куда более значительной суммой: Бэзил высоко ценил их отношения.
Он разрушил дотла несколько возникших за последние два часа промышленных империй и неплохо погрел руки над их дымящимися руинами. Вот уже несколько минут как он стал богатейшим человеком на свете. Он был битком набит деньгами и уже не мог маневрировать с прежней ловкостью, как какой-нибудь час назад. Он зажирел, и стая матерых волков кружилась рядом, выжидая момент, чтобы схватить его за горло.
Вскоре ему предстояло потерять первое из состояний этой ночи. Бэзил отличался широтой: после того, как он готов был лопнуть от денег, Бэзил умел получать удовольствие, лихо спуская заработанное.
…Один глубокомысленный человек по имени Максуэлл Маузер создал труд по актинической философии. На это ему потребовалось семь минут. Для того, чтобы написать труд по философии, нужно использовать гибкие наброски и указатели идей.
Затем следует запустить все полученные формулировки в активатор. Глубокий знаток вводит туда еще материал по парадоксам и подключает смеситель поразительных аналогий, а также калибратор специфической точки зрения и характерного авторского почерка. Это, конечно, должна была быть высококлассная работа, ведь выдающееся мастерство стало уже автоматическим минимумом для произведений такого рода.
— Для остроты нужно добавить немножко пикантностей, — решил Максуэлл и нажал соответствующую кнопку. Просыпалась пригоршня оборотных словечек: «хтонический», «эвристический», «прозимеиды», — и теперь уже никто не мог усомниться в том, что держит в руках философский труд редкой глубины.
Максуэлл Маузер послал рукопись издателям, после чего она стала возвращаться обратно примерно через каждые три минуты. И всякий раз прилагался подробный анализ его труда с изложением причин, по которым рукопись не принята к печати, — главным образом потому, что такие работы уже выполнялись и на более высоком уровне. За тридцать минут Максуэлл получил десять отказов и впал в уныние.
И вдруг наступил перелом.
В следующие десять минут огромным успехом стал пользоваться труд Ладиона, и одновременно было признано, что монография Маузера может служить как ответом на ряд поставленных в труде вопросов, так и своеобразным дополнением к нему. Не прошло и минуты, как произведение Маузера было принято и опубликовано. В первые пять минут рецензии еще носили осторожный характер, а потом вспыхнул подлинный энтузиазм. Несомненно, это был воистину один из крупнейших философских трудов, увидевших свет в начале и середине ночи. Некоторые даже утверждали, что создано произведение, которое переживет часы и, может быть, даже на следующее утро найдет путь к сознанию рассветников.
Само собой, Максуэлл стал очень богат, и само собой, примерно в полночь Ильдефонса заглянула к нему. Он был революционно мыслящий философ, презирающий условности в любви, но Ильдефонса настояла на браке. Так что Максуэлл развелся с Джуди Маузер в Суде по малых искам и отправился вместе с Ильдефонсой в свадебное путешествие.
Эта Джуди, хотя и была не так красива, как Ильдефонса, но обладала феноменальной интуицией и постоянно опережала соперницу. Таким образом, Ильдефонса считала, что уводит мужчин у Джуди, а Джуди убеждала всех, что это она оставляет сопернице объедки.
— Но первая, кого он выбрал, — была я! — издевательски бросила она Ильде, пробираясь сквозь толпу в Суде по малым искам.
— Это невыносимо! — стонала Ильдефонса. — Скоро она начнет носить мою прическу раньше меня.
Максуэлл Маузер и Ильдефонса Импала отправились проводить медовый месяц на курорт Мюзикбокс-Маунтин. Это было чудесное место. Горные пики были отделаны зеленым снегом по мотивам Данвара и Фиттла. (А тем временем на Денежном рынке Бэзил Бейгелбейкер сколотил уже третье — самое большое состояние этой ночи, которое превосходило по размеру даже его четвертое состояние минувшего четверга). Шале, где поселились Максуэлл с Ильдефонсой, было пошвейцаристей самой Швейцарии, в каждой комнате жил настоящий горный козел. (А в это время стал возвышаться Стэнли Скулдуггер — создатель блестящих образов, ведущий артист середины прошлой ночи). Самым популярным напитком этого периода был глотценглуббер с рейнвейном, который полагалось охлаждать розовым льдом. (А между тем в городе видные никталопы собирались на полуночный перерыв в Клубе носителей цилиндров).
Конечно же, это было чудесно — как и каждый медовый месяц Импалы. Только вот она никогда не была сильна в философии, поэтому заказала специальный тридцатиминутный медовый месяц. Чтобы избавиться от сомнений, она сверилась с индикатором тенденций. Оказалось, ее супруг уже устарел, его опус стал предметом всеобщих насмешек, и называли его не иначе, как «ржавый маузер». Она вернулась в город и развелась в Суде по малым искам.
Состав Клуба носителей цилиндров был непостоянным. Чтобы оставаться членом Клуба, необходимо преуспевать. За одну ночь Бэзил Бейгелбейкер от трех до шести раз мог оказаться членом Клуба, стать его президентом и быть исключенным из состава. На членство могли рассчитывать только влиятельные лица — или те, кто пользовался в данный момент влиянием.
— Я, пожалуй, посплю утром, когда рассветники встанут, — сказал Оверколл. — Попробую-ка съездить на часок в новый Космополис. Говорят, там неплохо. А ты где будешь спать, Бэзил?
— Видно, в ночлежке.
— Думаю поспать часок по методу Мидиана, — сказал Бернбаннер. — Мне сообщили, что построена отличная клиника. А может быть, сначала посплю способом Прасенка, а потом — по Дормидио.
— А вам известно, что Крекл каждые сутки один час спит естественным методом? — спросил
