воспоминаний. А уж тогда лично для нее, Лены, на встрече с Тамиром можно будет поставить жирный крест.
Как она и ожидала, последний аргумент оказался самым действенным, и Катя со Снежаной скрепя сердце согласились сопровождать подругу на этот визит вежливости. Правда, согласие отнюдь не означало, что бурчание и недовольство прекратятся.
— Ну ладно… пятнадцать минут.
— Час, — категорично заявила Лена. — Один час. Девчонки, ну поймите бога ради… Я его с рождения знаю. Да, он зануда. Но мы не виделись уже пять или шесть лет, старик чахнет от одиночества, для него мой приход — единственная радость в жизни.
— Луч света в темном царстве, — фыркнула Снежка.
— И потом… ну разве Тамир не говорил, что утрата человеком стремления сопереживать есть один из аспектов утраты Божественной Искры?
Это был сильный удар, и он достиг цели. Тамир и в самом деле говорил нечто подобное — он вообще изрядную часть своей проповеди отводил вопросам взаимоотношений между людьми. Правда, при этом получалось, что важнее всего не родственные или дружеские связи, а стремление к гармонии в общении человека с Богом…
— Ты права. — Лицо Кати тут же посветлело, словно ей мгновение назад открылся очередной кусочек Истины. — Хорошо, Лен, пусть будет час. Но не больше, иначе к Тамиру опоздаем. Я не прощу себе, если не попрощаюсь с ним. Когда еще доведется встретиться.
Больше возражений не звучало, хотя недовольные взгляды подруг Лена чувствовала спиной еще долго. Практически — до самого дома Моше Резника.
Старику следовало отдать должное — играл он замечательно. Может, излишне картинно, но, если подумать, а не так ли ведут себя старые родственники, если к ним вдруг нагрянут желанные гости. Моше, в ермолке и мягком домашнем халате, увидев Леночку, схватился за сердце, а затем бросился обнимать девушку.
— Радость-то какая… — Бормотал он, то прижимая Лену к груди, то делая шаг назад, чтобы лучше рассмотреть «дочь лучшего друга». — Какая же ты красивая, Эль! Вот порадовала-то старика, вот порадовала! Отец твой, как на свадьбу приглашал, отписал, что ты вроде как на службу поступила… ну, я и не поехал. Чего я там, на свадьбах, не видел? А ты вот тут, у меня в доме!
Леночка мысленно поставила Моше пять баллов за сообразительность. О том, что отец повторно женился, разговора не было, видать, старик изрядно потрудился, собирая информацию.
— Это ж сколько я тебя не видел, Эль! — продолжал восторгаться Резник. — Пять лет? Да нет, уж и побольше будет… Все собирался прилететь на эту вашу Сибириаду, но ведь, сама понимаешь, старые кости тепло любят. Да и не в моем возрасте насиженное место покидать, все верил, что и так дождусь. И надо же…
Наконец, восторги поутихли, и Моше соизволил обратить внимание на спутниц Леночки.
— О-о… какая честь! — он церемонно поцеловал руку сперва Кате, затем Снежане. — Я не ошибусь, если предположу, Эль, что твои очаровательные спутницы есть те самые госпожа Шелест и госпожа Соболева? Мы с Сашкой общаемся пусть и нечасто, но он рассказывал.
Катя удивленно приподняла бровь. Слово «Сашка» как-то плохо увязывалось с образом господина Градова-старшего… но если эти двое и в самом деле знают друг друга уже много лет, то мало ли какие меж ними установились отношения.
— Имею честь представиться, — старик поклонился. — Моше Резник, доктор исторических наук, да-с… Увы, моя докторская степень теперь такая же история, как и сама история, простите за каламбур. Но прошу в дом, прошу… Эль, умоляю, ты же не убежишь прямо сейчас? Мое сердце этого не перенесет.
— Вообще-то мы… — Катя сделала осторожную попытку определить временные рамки этого визита, но Моше тут же перебил ее:
— Ну я понимаю, понимаю, столь прекрасным дамам в этот солнечный день найдется чем заняться. И это будет куда интереснее беседы с выжившим из ума стариком, как не понять. Но чашечку чаю, а? Вы не представляете, какой у меня чай. Истинный «цейлон»… мало где такой сыщется, плантации Шри-Ланки, если вы не в курсе, почти полностью погибли в четырнадцатом, когда на остров рухнула сбитая «Черная вдова» амстад. А один мой приятель сейчас там как раз и занимается восстановлением экологии. Уже полвека прошло, а толком и половины не сделано. Но чаек мне присылает исправно.
Когда чай был разлит по чашкам, старик откинулся в кресле и прикрыл глаза.
— Традиции чайной церемонии во многом утрачены, сообщил он. — Если вы хотите в полной мере оценить всю прелесть этого обряда, то вам непременно нужно слетать на Ями-но-Юри. Но я ведь не японец, поэтому придумал собственный ритуал. Знаете, милые дамы, за долгие годы я убедился, что это очень правильный ритуал. Все очень просто — надо лишь закрыть глаза и медленно потягивать чай. И думать о чем-то приятном. Уверяю, что вы ощутите истинную прелесть древнего напитка, вобравшего в себя тепло южного солнца и свежесть морского воздуха. Просто расслабьтесь и пейте.
Катя, все еще ожидавшая «пыльных фотоальбомов», была приятно удивлена тем, что от нее не требовалось поддерживать разговор. А чай и вправду оказался восхитительным… Интересно, после этого божественного напитка она сумеет без содрогания пить то, что называлось «чаем» в столовой станции «Скайгард-7»? Может быть… со временем. Живительное тепло приятно разливалось по телу, расслабляло и вызывало чувство умиротворения. Катя и сама не заметила, как ручка чашки выскользнула из ее пальцев и тонкий фарфор жалобно звякнул, столкнувшись с полом.
— Они спят? — на всякий случай уточнила Леночка. Тот факт, что прямо на ее глазах подруги только что подверглись очевидному пси-воздействию, вызывал явное беспокойство. — Вы, помнится, говорили, что использование способностей запрещено.
— Я говорил, что моя жизнь контролируется, — поправил ее Моше. — Но ты права, Эль… Ничего, что я тебя так называю?
— Мне нравится, — искренне призналась она.
— Да, ты права. Применять пси-способности мне запрещено. Как и всем другим носителям пси-гена, состоящим на учете. Но ты ведь не побежишь доносить, верно? А пристального контроля спецслужб я не замечал уже многие годы.
— И все-таки?
— Они спят. Я ведь говорил, что мой пси-уровень невысок. Со спящим работать легче. Теперь постарайся не отвлекать меня. Это довольно тяжело, я ж не Карина Мец.
Он замолчал и снова смежил веки. Можно было подумать, что Моше заснул, но уже через несколько минут Леночка заметила, как на лбу у старика выступили блестящие Капли. Вторжение в чужое сознание давалось нелегко кожа побледнела, пальцы все сильнее впивались в подлокотники кресла. Прошло не менее четверти часа, прежде чем Резник шумно выдохнул и обмяк. Девушка, затаив дыхание, ждала, когда старик придет в себя — пока что тот лишь молчал да изредка проводил по лицу рукавом халата, смахивая обильно струящийся пот.
Вероятно, ему и в самом деле было плохо — со встревоженным мявом в комнату влетел черно- серебристый Александр, с разбегу запрыгнул старику на колени и принялся тереться об хозяина… Это не было способом привлечь внимание, напроситься на ласку — животное словно выполняло нужную и срочную работу, да с таким рвением, что, казалось, еще немного, и от роскошной шерсти кота поползут к потолку струйки дыма.
Прошло еще минут пять. Кот успокоился, сполз со стариковских колен, но не ушел, а свернулся в клубочек рядом, время от времени поглядывая на хозяина с явным неодобрением. Горящие глаза периодически зыркали в сторону Леночки, и в них явственно читался вопрос «Ну что, доигралась? Довела дедушку, злыдня…»
— Ну что ж, не зря ты привела их сюда, ох не зря! — Голос Моше поначалу звучал еле слышно, но постепенно набирал силу: — Мозги твоим подругам определенно подправили. И сделал это, вне всякого сомнения, Пси. Не очень сильный, я бы сказал, баллов на сорок по шкале Бинера. Может, чуть больше — сама понимаешь, разобраться со слабейшим куда легче, чем оценить силу того, кто тебя превосходит. Плохо другое: этот Пси толком не обучен пользоваться своими возможностями. Сила есть — ума не надо.
Он перевел дух, затем пояснил:
