Узнав, что Альтшулер - медик, специалист по гематологии, полицейские попросили доктора осмотреть странным образом изуродованную лошадь, которую обнаружили неподалеку десять дней назад. Альтшулер помог в расследовании таинственного происшествия, а затем поверг полицейских в глубочайшее изумление своей просьбой.
Я умолял их не упоминать моего имени или места работы и был до того перепуган, что не мог ни есть, ни спать. Меня страшило, что кто-нибудь узнает о моем участии в расследовании, и я окажусь дискредитированным, заклейменным позором - потеряю всякое доверие своих коллег-медиков. Мои приключения в 1967 году настолько ошеломили меня, что я отрицал их не только перед посторонними, но даже перед самим собой. Это было актом самосохранения, попыткой как-то застраховаться, чтобы сохранить возможность и дальше работать в области медицины.2
Реакция доктора Альтшулера может показаться слишком бурной. Однако он ясно представлял, какая большая угроза нависла над его положением в медицине, которого он с таким трудом добивался многие годы. Сам того не желая, доктор попал в опасную ситуацию - его имя могло оказаться связанным с темой, к которой общественность относится с резким осуждением. Подобный страх 'замарать' свое имя испытывает каждый представитель научных или академических кругов, когда речь заходит об изучении или публикации любого рода данных об аномальных явлениях. Осмеяние и остракизм - весьма эффективные наказания, и всякий знает,
