— Давайте на испытательный срок оставим такую же, а дальше посмотрим?
— Ага! — перебил его хозяин, — зачем ей бросать одну работу, чтобы уйти на те же деньги на другую? Прибавь пару тысяч. А там посмотрим. Вас это устроит?
— Да, вполне!
Молодой человек, манеры которого отличались непринужденностью, продолжил:
— Я планирую, что мы все в ближайшее время переедем в другое здание. Будешь сидеть со Светой. Кроме того, с завода приглашу к вам еще и Нину Константиновну. Она — человек опытный. Пока не знаю, как вы там технически распределитесь; ты и Света под Ниной Константиновной или ты под Светой (Вика тут же напряглась) и Ниной Константиновной. Видно будет. Пока будете здесь. По всем вопросам обращайтесь к Мухину — он Ваш рулевой. Две недели отрабатывать нужно?
— Да, конечно.
— Отрабатывайте. Какие- то еще вопросы есть?
— Нет.
— Мухин, а у тебя?
— Тоже нет.
— Ну, все тогда! Ждем на новой работе. — Он улыбнулся. Улыбка была приятной, теплой. Глаза озорные.
Она попрощалась и, воодушевленная, очутилась на улице. Хотелось работать и зарабатывать. Голова у неё светлая. Только бы с этими директорами повезло!
Глава 7
— Здравствуйте, — дверь в кабинет Пирожкова приоткрыта. — Можно?
— Конечно, присаживайтесь. Вы что-то хотели?
— Мне с Вами нужно переговорить.
Вика, долго готовившаяся к этому, почувствовала легкую дрожь и неуверенность в голосе. Все «домашние заготовки» мигом вылетели из головы при виде расслабленной самодовольной физиономии мужчины, сидевшего напротив. Как ему скажешь? Язык странно онемел; при мысли, что сейчас может быть все, что угодно, стало страшно.
«Быстро успокоилась!», — строго приказала она себе, потом без обиняков выпалила:
— Мне предложили другую работу!
Растерянное выражение лица с приоткрытым округленным ртом сменило широкую улыбку директора и несколько мгновений, словно экранная заставка, стояло перед ее глазами. Неосознанно у него вырвалось:
— Зингерман?
«А Галя была права! Он и правда думал, что я мечтаю переметнуться к аудитору».
— Нет.
— А кто?
Главный бухгалтер опустила глаза, рассматривая царапины на малиновом столе и давая ему время прийти в себя, — разговор обещал быть долгим. Что-то похожее на желание отомстить поднималось в душе — чувство справедливости просило расставить все на свои места. А главное- поставить на место его, уверенного в том, что вокруг него всегда все будут прыгать на задних лапках, стереть эту его ухмылку. Она взяла ручку и стала рисовать крестики на бумаге. Через минуту, видимо, Пирожков вышел из состояния шока:
— Ты хорошо подумала? Сколько тебе предложили?
— Больше.
— Насколько?
— На несколько тысяч.
— Это не проблема; я готов заплатить тебе эти деньги.
«Ага, я это уже когда-то слышала, только получила обещанное через полгода, и мне пришлось перед этим за тобой хорошенько побегать».
— У меня там должность будет другая.
— Какая?
— Финансовый директор.
— Ну и что? Мы тебе в трудовике можем сделать такую же запись, — сама себе ее и сделаешь.
— Мне не нужна просто запись. Там работа финансового директора, а не главного бухгалтера.
— Ну, ты здесь частично тоже выполняешь обязанности финансового директора. А какая хоть фирма, название можешь сказать?
— Нет.
— Почему?
— Я думаю, Вы сами понимаете — почему.
Наступила пауза.
— А чем хоть занимается?
— Строительством. Там обороты совсем другие.
Вика, предугадывая реакцию, стрельнула глазами в сторону директора, проверяя, зацепило ли. Да, зацепило. Он, как ужаленный, подскочил и переспросил:
— А у нас что, небольшие обороты?
Девушка хмыкнула про себя и, вспомнив дядюшку Фрейда, с печалью выдохнула:
— По сравнению с той фирмой в разы меньше. Но Вы не волнуйтесь, я все свои хвосты доделаю. Новому человеку все дела передам. Все объясню. Как полагается. Через две недели.
— Я прошу Вас, Виктория Алексеевна, не делать поспешных выводов. Еще подумать — утро вечера мудренее. Переспите с этим ночку. У нас фирма все-таки, и благодаря Вам, в том числе, хорошо развивается. Мы тоже строимся, новое производство открываем. Сами прекрасно знаете.
— Я уже пообещала.
— Ну, всегда можно отказаться.
— Неудобно, — но я все же подумаю над Вашим предложением, — она осторожно встала, хотя шеф об окончании разговора еще не сообщал и, пользуясь его растерянностью, извинилась и тихо вышла.
— Ну, что? — встретила ее с нетерпением в голосе Галя, как всегда, блистая безупречным маникюром и идеальной укладкой.
— Все еще впереди, — мрачно резюмировала та, — мне кажется, его нездоровое самолюбие еще себя покажет.
— Зацепила?
— Не сдержалась!
— Нет, ну зачем? Сама себе проблем насоздавала. Балда!
— Галь, страстное стремление огорченной души! Понимаешь?
— Ладно, как-нибудь отработаешь две недели. Не так долго, — обнадежила подруга. — Мне муж тоже предлагает перевестись к его отцу в фирму. Здесь, говорит, работа нервная, а тебе только этого сейчас не хватает, в твоем — то положении! Короче, я уже договорилась с его бухгалтером, что они меня к себе оформят на время декрета.
— Замечательно! Я, честно говоря, за тебя переживала. Как ты тут будешь одна, беременная, с новым человеком уживаться? Рада, что все складывается.
— Ты уйдешь — обрадую руководство. Не вываливать же на него все в один день. Ты, кстати, Пирожкову что-нибудь должна?
