Либкнехта, находились также указания на то_, как проводить коммунистический террор по большевистскому образцу. Пожар Рейхстага должен был послужить сигналом к кровавому восстанию и гражданской войне…» На днях фюрер написал, а президент Гинденбург подписал два декрета: «В защиту народа и государства» и «Против измены германскому народу и преступных происков». Эти документы, раз и навсегда покончившие с Конституцией Веймарской республики, угрожают за малейшее сопротивление нацистам казнями и каторгой.
— Моей задачей, — сказал Геринг в речи во Франкфурте-на-Майне, — является не
Мы добыли инструкцию полицейским управлениям. Вот выдержка из нее:
«Полицейским чиновникам, которые при исполнении своих обязанностей пустят в ход оружие, я окажу покровительство, независимо от последствий применения оружия. Напротив, всякий, кто проявит ложное мягкосердечие, дол жен ждать наказания по службе».
«Мы дадим работу пеньковой промышленности!» — сказал вице-президент рейхстага.
Третьего марта, сообщают газеты, арестован лидер коммунистов Тельман.
Выборы в рейхстаг 5 марта дали следующие результаты.
Двадцать два миллиона человек голосовали против нацистов.
Компартия, объявленная вне закона, получила около пяти миллионов голосов.
Правительство объявило недействительными мандаты коммунистов, избранных в рейхстаг, и запретило деятельность социал-демократической партии, голосовавшей против предоставления Гитлеру чрезвычайных полномочий.
Ныне у партии фюрера в рейхстаге подавляющее большинство.
Фюрер послал своих комиссаров в Тюрингию, Саксонию и другие земли. В Баварии комиссаром стал генерал Эпп, помогавший фюреру в дни «пивного путча» в 1923 году.
Крупнейший акционер Стального треста Фриц Тиссен назначен государственным комиссаром Рейнской области и Вестфалии, хозяйственным «вождем» огромного индустриального района. Создан высший штаб золотых мешков — Генеральный совет немецкого хозяйства.
Крупп — его глава, члены — Тиссен, Сименс; во власть этих людей отдана экономика Германии.
Нацистская партия и ее хозяева заботятся о наведении порядка на заводах. «Трудовой фронт» — отныне единственный представитель «интересов трудящихся», им руководит Роберт Лей. Он объявил о трудовом мире «путем создания у рабочих понимания их положения и возможности их предприятий», что, разумеется, соответственно оценено капиталистами: теперь они могут делать с рабочими и их зарплатой что угодно. И сразу же ввели десятичасовой рабочий день. Лей, обращаясь к промышленникам, сказал (цитирую из газеты «Ангрифф»):
— Теперь вы полные хозяева в своем доме.
Нацисты объявили крестьянство «имперским продовольственным сословием», и наградили званием «дворянства крови и земли», и установили, что их дворы впредь будут наследственными, неделимыми и переходящими от отца к старшему сыну.
Г. Фюрер не забыл лозунга: «Каждому в руки лопату!»
Тысячи девушек и юношей проходят парадом перед Гитлером в Нюрнберге на первом съезде наци после захвата власти.
Мы случайно были свидетелями этого зрелища.
Фюрер стоял на трибуне. Он вытягивал руку, приветствуя лопаты. Лопаты, лопаты, лопаты… Тысячи лопат! Десятки тысяч лопат!
— Я из Тюрингии! Я из Саксонии! Я из Померании! Я из Мюнхена! — раздавались голоса участников грандиозного спектакля.
— Мы отдаем тебе наши руки, фюрер!
— Мы отдаем тебе наши сердца, фюрер!
— Мы отдаем тебе наши жизни, фюрер! — Это выкрикивалось тысячами глоток, громовым эхом разносилось по окрестностям Нюрнберга и по всей стране; это кричали юноши и девушки, члены восьми распущенных юношеских организаций, ныне единой и руководимой распутным вождем молодежи наци — Бальдуром фон Ширахом.
Д. Очень важно.
Понимая, что завоеванное необходимо охранять, фюрер спешит с формированием отрядов СС. Сейчас в них, но мнению надежного источника, двести тысяч человек.
Четыре полка СС сведены в дивизию «Мертвая голо ва» — для расправы с инакомыслящими, охраны концлагерей, где инакомыслящих уже перевалило за миллион, и в помощь полиции.
Проведены новые законы.
Чиновниками могут быть только члены НСДАП. Утвержден закон о единственной в стране легальной партии национал-социалистской. Еще один закон утверждает лишь за членами партии право быть членами рейхстага. Запрещено ввозить в Германию и читать иностранные газеты. Идет чистка библиотек, и сжигают книги, «вредно влияющие на национал-социалистское мировоззрение». Немецкая нация объявлена «расой господ». Истребление и ограбление евреев разрешены. Народу вдалбливают мысль, что война является нормальным состоянием человеческого духа, а немецкого тем более, ибо «мы — народ без пространства». Лгут о надклассовой сущности нацистской диктатуры.
Глава пятая.
ВЫСОКИЙ ГОСТЬ
1
В один из этих дней Клеменса навестил Фриц Тиссен. Просто зашел поболтать, что случалось с ним изредка, когда он покидал свой замок. Разговор зашел о последних событиях.
— Политика не моя стихия, дорогой Фриц, — прервал Тиссена Клеменс. — Не буду лицемерить. Конечно, я разбираюсь в ней, как каждый нормальный человек. Но увлекаться?… Избави бог!
— Хотелось бы мне знать, чем вы увлекаетесь?…
— Ну, например, спортом. Уверяю вас, гораздо интереснее и полезнее. Особенно в нашем возрасте.
— Ну, меня тоже массируют по утрам, — прокряхтел Тиссен. — Потом сажают в какую-то глупейшую ванну и выколачивают из меня жир — Он похлопал себя по животу. — Черт его знает, откуда берется эта дрянь! Ем овсянку и овощи. Они мне поперек горла… Того нельзя, к этому не прикасайся. Спрашивается, на кой дьявол мне мои миллиарды, если я не могу съесть кусок сочной баранины и запить добрым рейнвейном?
Клеменс рассмеялся.
— Бросьте наживать миллиарды, только и всего!
— Вы все шутите! — Тиссен снова покряхтел, поглубже устраиваясь в кресле — оно едва вмещало его сильно раздавшуюся фигуру. — Завидки берут, право, — пробормотал он, — Моложе меня всего-то лет на пять, а выглядите молодцом. Эк загорели! И фигура — словно у гладиатора!
— Могу предъявить! — усмехнулся Клеменс, заворачивая рукава сорочки. — Пощупайте!
— Сталь! — пропыхтел Тиссен, пощупав вздувшиеся у предплечья могучие бицепсы Клеменса. — А у меня не мускулы, а простокваша. Как это вы умеете?
— Опять же скажу, не тратя времени на разговоры о политике, предпочитаю теннисный корт, бассейн, весла, добрую лошадку под седлом.
— Все это есть и у меня, — ворчливо отозвался Тиссен. — Конюшни набиты лошадьми самой лучшей породы, до черта кортов, в каждом замке — спортивные залы, на любой реке и в море — яхты… А мне все
