Сиенна замерла в предвкушении.
Но Рэйф отстранился, внезапно прервав и ласки и шептания. Он откинулся на спинку своего стула и разложил салфетку на коленях, давая понять, что намерен основательно поужинать.
Потрясенная, Сиенна Уэйнрайт недоуменно посмотрела на него, но, конечно же, промолчала, последовав его примеру.
Он так и не поцеловал ее, а ведь она именно этого ждала.
Их самый первый поцелуй был незабываем. Он длился и длился, он был долог и томителен. Казалось, он не оборвется никогда. Поцелуй видоизменялся, переносясь с одной части тела на другую, пока они оба не заключили друг друга в объятья, не размыкавшиеся всю ночь…
Однако в этот раз все было совсем не так.
Рэйф словно играл с нею. Во всяком случае, в княжеском дворце Сиенна Уэйнрайт чувствовала себя как в ловушке.
Она ощущала власть Рэйфа над собой. Власть не только чувственную. Он действительно всецело мог распоряжаться ею, пока она находится в пределах его острова, покинуть который без ведома влиятельного повелителя Сиенна не могла.
Девушку это пугало.
Но и зачаровывало.
Она как будто превратилась в его невольницу. Почти его наложницу. В этом было что-то от сказки, что-то от мечты, что-то от ее собственных представлений о том, какой должна быть чувственная любовь, когда желание овладевает, сковывает и не отпускает.
Но пока он лишь мучил ее.
Ужин на самом деле был превосходный.
— Ты прав, — тихо проговорила Сиенна Уэйнрайт по его окончании.
— В чем именно? — небрежно спросил ее Рэйф.
— Я была очень голодна. И этот ужин лучшее, что мне доводилось пробовать в жизни, — ответила она.
— Я обязательно передам твои слова своему шеф-повару, — подчеркнуто вежливо проговорил Рэйф Ломбарди. — Но почему ты не пьешь вино?
— Я никогда не пью накануне полета, — отчеканила девушка-пилот. — Таковы правила, и я стремлюсь их придерживаться.
Как-то странно взглянув на нее, Рэйф ухмыльнулся, но предпочел промолчать.
— Почему? Почему ты так посмотрел на меня? — забеспокоилась Сиенна.
— Как — так? — спросил он, продолжая хитро щуриться.
— Да вот так, — кивнула она, — с подвохом.
— Тебе показалось, — растекся он в улыбке.
— Ничего подобного, — нахмурилась гостья, начиная сердиться. — Ты что-то замыслил. И мне это заранее не нравится, — проговорила она.
— Значит, ты просто предубеждена на мой счет, — отозвался Рэйф. — А это неправильно.
— Неправильно удерживать людей против их воли! — решительно объявила девушка. — Вот что неправильно.
— Ты очень напряжена, дорогая. Я настоятельно рекомендую тебе выпить немного вина. Это лучшее из того, что хранится в моих подвалах, — гордо произнес он, поднимая бокал с вином в заздравном жесте.
— Ты просто рассчитываешь напоить меня под любым предлогом, — покачала головой Сиенна Уэйнрайт.
— Для чего бы мне это делать? — полюбопытствовал принц Рафаэль.
— Для того чтобы соблазнить меня, — простодушно ответила она, на что правитель райского острова весело рассмеялся, откинув голову и обнажив два ряда ровных белоснежных зубов.
— Ах, вот оно что! — воскликнул он, отсмеявшись. — Но для этого мне вино вряд ли понадобится. Я и без его помощи сумею заполучить тебя к нашему взаимному удовольствию!
— О, как же ты самонадеян! — в возмущении отпарировала Сиенна.
— Вполне вероятно, но при этом прав, — отчеканил Рэйф с неизменной уверенностью.
Смахнув с лица прядь огненных волос, Сиенна недовольно вздернула подбородок и сощурила глаза медового цвета. Весь ее вид говорил о непримиримости.
— Что-то не так? — излюбленным тоном легкой насмешки спросил ее Рэйф Ломбарди.
— Все не так! — категорически подытожила Сиенна, гневно глядя на него. — Все наши поступки — непрерывная череда ошибок, включая и мой прилет сюда.
— Череда весьма приятных ошибок! — с удовольствием уточнил мужчина. — Ты ведь не возьмешься это оспаривать? — вопросительно посмотрел он на собеседницу.
— Для чего прилетела на остров синьорина Женевьева с матерью и почему ты не ужинаешь вместе с ними? — категорическим тоном потребовала отчета девушка.
— Я не ужинаю с ними, потому что отправил их на материк на пароме, — пожав плечами, ответил принц.
— Уже? — удивилась Сиенна.
— У меня и в мыслях не было, задерживать у себя этих дам, — хитро отозвался он.
— Но все-таки для чего они прилетали? — нетерпеливо выспрашивала рыжеволосая красавица.
— Ты очень любопытна, дорогая, — отозвался Рэйф, с явным удовольствием разглядывая гостью. — Просто я их приглашал для короткого собеседования, — уклончиво ответил он, наконец.
— Молодой синьорине Женевьеве нужна работа? — искренне изумилась Сиенна Уэйнрайт.
— Ну, наверное, в какой-то степени роль, на которую ее прочили, и можно назвать работой, — рассмеялся принц Рафаэль.
— Ты намеренно интригуешь меня? — раздраженно произнесла Сиенна. — Неужели нельзя хоть раз просто и прямо ответить на вопрос?!
— Хорошо, — вздохнул Рэйф Ломбарди, — отвечаю… Мои советники активно принялись подыскивать мне подходящую супругу. Время от времени на остров прилетают по воздуху, приплывают по морю потенциальные невесты со своими родителями. У родовитых семейств так заведено. Это своего рода ярмарка, смотрины. Мы знакомимся, разговариваем… да ты и сама обо всем уже догадалась.
— Так вот в чем дело! Ты хочешь жениться? — вырвалось у Сиенны.
— Правильнее будет сказать, что общественно-политическая обстановка обязывает меня позаботиться о скорейшем появлении наследника, — нехотя, несколько через силу, усталым голосом пояснил молодой правитель острова, — Во всем этом нет ни крупицы романтики, насколько ты понимаешь. Просто у острова Монтвелатте должна появиться хозяйка. Выбором этой самой хозяйки я сейчас и занимаюсь, — очень доходчиво растолковал ситуацию Рэйф своей ошеломленной гостье, словно не замечая, ее изумления.
Но Сиенна была не просто ошарашена этой новостью. Она в одночасье почувствовала себя раздавленной.
Девушка и предположить не могла, что подобные откровения окажут на нее такое удручающее воздействие. Но это свершилось.
Рэйф честно признался в том, что намерен жениться. И ее в списке потенциальных невест, увы, не значилось. А то, что они сейчас сидят и ужинают вместе, говорит лишь о том, что он видит в ней приятную компанию на ночь, но никак не спутницу жизни.
Такое не польстит никому, а уж тем более независимой женщине, каковой всегда считала себя Сиенна Уэйнрайт.
Она одновременно испытала и гнев, и боль, и стыд, и смутное желание покончить с недоразумением немедленно, дав этому самонадеянному принцу понять, что он просчитался.
Но отчаяние и апатия, охватившие Сиенну, связали ей руки. Она просто затихла, уставившись на него неподвижным взглядом огромных глаз. Немного помолчав, она негромко произнесла:
— Ты говоришь так, словно тебя в этой ситуации нужно еще и пожалеть. А каково тем девушкам,
