указывает, что стихотворение «Ниоткуда с любовью…» написано в 1974 году (Полухина В. Иосиф Бродский. Жизнь, труды, эпоха. СПб., 2008. С. 228).
70
Куллэ В. Структура авторского «я» в стихотворении Иосифа Бродского «Ниоткуда с любовью^» // Иосиф Бродский: творчество, личность, судьба. Итоги трех конференций. СПб., 1998. С. 137.
71
См., например, Бройтман С.Н., Ким Х.-Е. О природе художественной реальности в цикле И. Бродского «Часть речи» // Поэтика Иосифа Бродского. Тверь, 2003. С. 329–343; Кашина МА. «Вещный мир» И. Бродского (на материале сборника «Часть речи»: к вопросу о языковом мире поэта). Автореферат на соиск… канд. филол. наук. Череповец, 2000; Ким Х.Е. Поэтический перенос в цикле «Часть речи» И. Бродского // Slavistica. 2002. № 18. P. 150–166; Полухина В., Пярли Ю. Словарь тропов Бродского (на материале сборника «Часть речи»). Тарту, 1995; Пярли Ю. Лингвистические термины как тропы в поэзии И. Бродского // Труды по знаковым системам. Tartu, 1998. Vol. 26; Пярли Ю. Синтаксис и смысл: Цикл «Часть речи» И. Бродского // Studia Russica Helsingiensia et Tartuensia. V: Модернизм и постмодернизм в русской литературе и культуре. Helsinki, 1996. С. 409–418; Ранчин А. «Я родился и вырос в балтийских болотах, подле…»: поэзия Иосифа Бродского и «Медный всадник» Пушкина // Новое литературное обозрение, 2000, № 45; Семенова ЕА Поэма-цикл в творчестве Иосифа Бродского (Традиции А. Блока, М. Цветаевой, А. Ахматовой в поэме И. Бродского «Часть речи»). Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 2001.
72
Впервые выделил «ценностные контексты» в лирическом произведении М.М. Бахтин — в работах «Философия поступка» и «Автор и герой в эстетической деятельности» он таким образом построил анализ пушкинского стихотворения «Для берегов отчизны дальней» (Бахтин М.М. Работы 20-х годов. Киев, 1994. С. 61–68, 73–77).
73
См. разработку данных категорий в работе Козлов В.И. Здание лирики. Архитектоника мира лирического произведения. Ростов-на-Дону, 2009.
74
Здесь и далее текст цикла «Часть речи» приводится по изданию Сочинения Иосифа Бродского. ТЛИ. СПб., 1997. С. 125–144.
75
Нужно отметить, что В. Куллэ трактует все эти обращения таким образом, что все они могли быть обращены к женщине (Куллэ В. Указ. соч. С. 139). Но, как представляется, такое толкование значительно сужает проблематику стихотворения, поскольку адресат в данном случае гораздо шире. И эта широта толкования образа очевидно заложена в стихотворении.
76
Куллэ В. Там же.
77
Этот переход подмечает и М. Крепс: «Из иллюзорного мира гоголевского сумасшедшего вдруг происходит резкий скачок в реальность — поэт ночью, лежа в кровати, болезненно ощущает разлуку с любимой не только мозгом, но и телом, которое страдает не меньше, чем мозг, заставляя поэта извиваться на простыне» (Крепс М. О поэзии Иосифа Бродского. СПб., 2007. С. 184).
78
В данном случае анжебеман (ритмический перенос) явно ожидаем, однако его нет. Потому его можно назвать ложным. В этом стихотворении встречается и второй пример использования этого приема: «За морями, которым конца и края». Строчка опять синтаксически оборвана, хотя и подразумевается, что морям «конца и края нет». Однако если в этом выпадающий элемент невариативен, то в первом случае это не так. Таким образом, ложный анжебеман можно определить как один из приемов, работающих у Бродского на полисемию лирического высказывания.
79
Куллэ В. Указ. соч. С. 141.
80
См., например, стихотворения «Бабочка» (1972), «Похороны Бобо» (1972), «Лагуна» (1973), «Колыбельная Трескового мыса» (1975), «Мексиканский дивертисмент» (1975). В этих стихах прямо заявляется Ничто как противостоящая человеку пустота и удел человека. Однако присутствие этой ценностной позиции ощущается в большинстве стихотворений так называемого первого заграничного
