итальянского языка, в результате чего Джулио получил прозвище «Тополино», изредка показывал рукой корректировку направления полёта.
Джулио вспомнил, что существует инструкция для американских морских пехотинцев, какое количество напитка и в какой стране можно выпить без риска для жизни. Что касается водки, то в инструкции указана цифра летальной дозы для «джи ай» в 300 миллилитров. При этом в скобках содержится исключение из правил: кроме русских.
Так этот русский штурман перекрыл норму американского морского пехотинца минимум в три раза, и ничего, работает.
Между пилотами, спиною к грузовому отсеку, разместился борттехник Чулков. Теперь он готовил машину к полётам.
«Теперь самое время, чтобы подложить русским адскую машинку. Это Великанцев заглядывал во все щели, спрятать мину было невозможно, только взять её с собой. Но это означало бы, что следует пожертвовать собой. А ради чего? Ради какой высокой цели? Ради бизнеса дядюшки Билли? А этот, хоть и действует в соответствии с требованиями инструкций, но не более того. Значит, эта скотина Билли скоро обратится ко мне», — думал Тополино. — «Я суну по штуковине под кресла пилотов. И стану богатым».
В то утро Джулио вышел из коттеджа и, открыв дверцу своего «пежо», бросил на заднее сиденье кейс, в котором лежала пара сорочек и бритвенный прибор. Впереди было три дня, свободных как от службы, так и всех других забот. Наконец-то, от него отстанут эти прилипчивые американцы, которые стараются втянуть его в какое-то грязное дельце.
Настроенный благодушно, Джулио, тронув машину, подъехал к контрольно-пропускному пункту. Он успел переодеться в гражданскую одежду и, подумав, что сержант, дежуривший у выезда, не узнает его, стал искать пропуск.
Но у шлагбаума торчал старый знакомый, пришедший на службу из резервистов. Он подошел, бесцеремонно сунул голову в открытое окно машины и просительным тоном, так, чтобы не слышали никто, кроме Джулио, сказал:
— Привет, Джулио. Наконец-то ты смог вырваться. Не иначе, как за тем, чтоб навестить свою крошку.
Джулио, расплывшись в улыбке, согласно кивнул.
— Раз так, сделай одолжение старику Жаку, привези пару бутылочек виски или, ещё лучше, русской водки. Надоело цедить нашу бурду.
Ворота отъехали в сторону Джулио, нажав акселератор, почувствовал, как «пежо» мягко взял с места и бесшумно понес его к шоссе. До радостной встречи предстояло проехать, без малого, сотню километров.
Джулио привычно взглянул в зеркало заднего вида. Он увидел, как удаляются ворота с названием базы и старину Жака, уже говорившего по телефону.
Откуда мог знать Джулио, что его старый знакомый Жак в это время говорил в телефонную трубку:
— Да, мсье. Он только что выехал с базы. Автомобиль марки «пежо», номер…
На базе царил «сухой закон», поэтому все служившие на ней как чуда ждали, когда настанет их черёд вырваться из-за колючей проволоки на свободу; счастливчик, отправлявшийся за ворота, получал массу поручений, направленных на преодоление неудобств «сухого закона».
«Пежо», выполнив на эстакаде правый поворот и не останавливаясь перед знаком «стоп», вылетел на шоссе. В этот ранний час многорядное шоссе было совершенно пустынным, только вдали маячил чей-то одинокий автомобиль, и Джулио, невольно нарушивший правила движения, тут же забыл о допущенной ошибке и добавил скорости.
Шоссе плавной дугой обогнуло холм и когда опять вышло на прямую, Джулио, бросавший время от времени по привычке опытных водителей взгляд в зеркало заднего вида, с досадой обнаружил, что его догоняет полицейская «канарейка» с включенной «мигалкой».
«Неужели засекли нарушение правил? — подумал Джулио, но, успокаивая себя, решил: — Наверное, ребята спешат по своим делам».
Полицейская машина, тем не менее, настигала его, потом, включив сирену, обогнала. На задней панели полицейского «рено» горел транспарант: «остановитесь».
«Вот досада! Совсем нет времени на выяснение отношений с ажанами, а ещё нужно заскочить за напитками, которые так хотелось захватить с собой».
Как все водители, Джулио не выходя из машины, достал документы и, приоткрыв окошко, ждал, когда полицейские подойдут.
Один из них действительно подошёл, другой, подстраховывая его, держался поодаль, делая вид, будто разглядывает какие-то дефекты на кузове «пежо». На боку ажана болтался бинокль без футляра.
— При выезде на главную дорогу вы пренебрегли знаком «стоп», не так ли? — сказал полицейский.
— К тому же у вас повреждена облицовка радиатора, а мы как раз ловим машину с такими приметами, — продолжал ажан и, увидев, как удивлённо поползли вверх брови на лице Джулио, уверенного, что его машина цела и не имеет даже малейших повреждений, добавил: — Вы можете выйти и убедиться в этом.
Джулио вышел из машины, и в то же время полицейский невзначай обронил на дорогу его документы. Джулио подсознательно нагнулся, чтобы поднять их, и тут же сильный удар по затылку вогнал его в нокаут. Угасающим сознанием он понял, что ему заламывают руки и увидел, как из проносящейся на эту сцену удивлённо, сплюснув нос о боковое стекло, смотрел какой-то малыш…
Джулио медленно приходил в сознание. Он увидел себя в белой комнате с блестящими стенами. Какие-то люди сидели вокруг стола. Заметив, что он начал шевелиться, из-за стола выбрался огромный детина, подошёл к Джулио, поглядел внимательно ему в глаза и сунул под нос флакон с жуткой гадостью.
Резкий запах встряхнул всё существо Джулио, заставив его вздрогнуть всем телом и глубоко вдохнуть, отворачиваясь от детины, продолжавшего совать ему свой флакон с тупой безжалостностью.
Из-за стола вышел ещё один человек и, прихватив стул, устроился напротив Джулио. Это был тот американец, дядюшка Билли, показавшийся теперь Джулио всесильным, потому что ему подчинялась даже французская полиция. Дядюшка Билли уже пытался склонить Джулио к сотрудничеству с ним.
С мягкой, отеческой улыбкой, дядюшка Билли сказал:
— Похоже, сынок, ты приходишь в себя и начинаешь узнавать дядюшку Билли. Верно, ты подумал, что тебя приволокли в полицию, и по этой причине сильно расстроился, даже сознание потерял.
Улыбка американца показалась Джулио обаятельной.
— Или, может быть, мои ребята перестарались и вкатили тебе слишком крепкую оплеуху? Вообще-то я предупреждал этих скотов, — дядюшка Билли кивнул в сторону стола, — чтобы они аккуратней обращались с офицером французской армии.
— Почему меня притащили сюда? — спросил Джулио.
— Узнаю в тебе настоящего мужчину, сынок. Франция всегда была богата суперменами. Ах да, ведь ты итальянец, хотя и с французским паспортом, — дядюшка Билли критически осмотрел жалкую на данный момент фигуру Джулио, словно уточняя, правильно ли в данном случае он применил слово «супермен». — Я ни одной минуты не сомневаюсь в том, что в глубине души ты тайно ненавидишь французов, этих ничтожных лягушатников. Поэтому, ты должен прислушаться к голосу собственного разума и дать согласие на то предложение, что я уже однажды сделал тебе. Ты ведь прекрасно понимаешь, раз я открыл тебе наши карты, ты просто обязан принять это предложение.
— А если, — заикнулся Джулио, — а если это невозможно?
— В таком случае, ты просто исчезнешь с лица земли, пропадёшь без следа, никто даже не узнает, какая судьба настигла тебя. Пойми, мы не имеем права оставить тебя в живых, раз тебе известны наши намерения. И покинуть этот мир тебе придётся прямо сейчас и твоего согласия уже не потребуется.
— А если я соглашусь работать на вас? — дрогнул Джулио.
— В таком случае, ты будешь иметь всё, сынок! Всё, что только пожелаешь! Ты навсегда забудешь о необходимости постоянно подсчитывать остатки жалованья в конце каждого месяца. Судя по твоему багажу,
