— Нет, после рынка, — буркнул я и пошёл к себе в комнату. — Ты как, не хочешь подстричься? Зарос, как не знаю кто.
— О, кстати! — прищёлкнул пальцами парень. — Я машинку починил. Обкорнаешь сегодня?
— Да не вопрос. Вечером постригу.
— Договорились. — Стас остановил инвалидное кресло на пороге моей комнаты и спросил: — Денег сколько с собой возьмёшь?
— У нас как, совсем шаром покати?
— Ну, типа того.
— Тысяч пять надо брать тогда, — прикинул я и, опустившись на колени, сунул наган в тайник. Главное только не забыть потом его в пакет убрать. А то заржавеет.
— Не до фига ли? — удивился парень и протянул мне какую-то бумажку. — Я список накидал, трёх тысяч за глаза хватить должно.
— Чего-нибудь консервированного дополнительно возьму, — просматривая сделанные карандашом почеркушки, пояснил я. — Надо уже на зиму запасы готовить.
— Держи. — Надорвав упаковку, Стас на глазок выдернул из пачки половину банкнот и протянул мне. — Точно не много?
— Нет. — Я спрятал деньги в карман, сунул в петлю уже отчищенную от крови лингера арматурину и попросил: — Закрой за мной.
— На войну собрался?
— Мало ли. Вдруг на Круглого нарвусь.
— И?
— Что — и? Башку ему проломлю.
— Серьёзно?
— Нет, блин, шутки шучу.
— Если тебя грохнут — это будет не очень здорово, — предупредил Стас.
— Да не буду я сам нарваться. Просто один из его корешей на меня сильно нагретый. Надо подстраховаться.
— Поосторожней там.
— Само собой.
Идти до Дневного базар было недалеко. Прогулочным шагом по дворам, потом рысцой через Братьев — и уже почти на месте. Рынок располагался тут и раньше, но тогда по его ограде не тянулись витки колючей проволоки, въезд не блокировали бетонные блоки, да и сторожевых вышек не наблюдалось. Об автоматчиках-караульных и вовсе молчу. Не было в них необходимости раньше. А теперь есть.
Базар, кстати, получил название «Дневной» вовсе неспроста. Контролировавшие его жулики предпочитали не рисковать и под вечер выгоняли всех торговцев вместе с товарами за ворота. Поэтому и проблем не знали: ну кому придёт в голову устраивать налёт на неплохо защищённую точку, где и взять-то нечего? Продавцы, правда, были недовольны, но на их жалобы никто внимания не обращал.
Настороженно поглядывая по сторонам, я прошёл в ворота, у которых кучковалось пятеро охранников с дробовиками и автоматами, и неторопливо зашагал вдоль торговых рядов. Приценился к кильке в томатном соусе, забраковал просроченную тушёнку и уже собрался прикупить несколько банок сгущенного молока, когда из соседнего бокса меня окликнул шапочно знакомый торговец.
— Володя, здравствуй! — гостеприимно распахнул дверь уроженец очень Средней Азии, приглашая внутрь. — Разговор есть.
— Что такое? — поинтересовался я, заходя в бокс, в углу которого стояла одна-единственная коробка с пищевым концентратом.
— Как дела? — улыбнулся торгаш, ничего не ответив по существу. — Чай будешь?
— Дела как сажа бела, — улыбнулся я, припомнив старую присказку, и с завистью глянул на распечатанный блок сигарет, лежавший на раскладном столике. — Но ты же меня не чай пить позвал?
— Посуда нужна.
— Какая? — не на шутку удивился я.
— Ну, — замялся торговец. — Обычная посуда. Только железная. Кастрюли, сковороды. Ну ты знаешь…
— Сколько?
— А сколько принесёшь. Заказ есть.
— Точно возьмёшь?
— Точно-точно. Только обязательно на этой неделе приходи.
— Договорились, — кивнул я и вышел за дверь.
Иногда торговавшие с «большой землёй» деятели и в самом деле забивали идущий отсюда порожняком транспорт всяким барахлом, рассчитывая впарить его обустраивавшимся на новом месте переселенцам или сдать для дальнейшей перепродажи скупщикам. Некоторые помоишники только тем и кормились, а вот мне лазить по чужим квартирам особого удовольствия не доставляло. Да только голод не тётка, в самом-то деле…
Приглядываясь к товарам, я зашагал вдоль рядов и вдруг заметил неторопливо бредущего навстречу Жору Суворова.
— Привет!
— Ух-ты! Живой! — удивился парень.
— А не должен? — насторожился я.
— Так ты же с Храмовым был! — пояснил Жора свои слова.
— Тише ты, — шикнув на него, заозирался я. — Никому об этом. Лады?
— Хорошо, — пообещал держать Суворов язык за зубами и немедленно уточнил: — Проблемы?
— Шилов не одобрит, а мне лишние заморочки ни к чему.
— Понятно. А я Храмова с утра видел. Он сказал, что звери всех положили. Насвистел, выходит.
— Не насвистел, — покачал я головой. — Мне просто сдёрнуть повезло. Сам Юра как?
— Пять пуль словил, но бронежилет спас. Он у него какой-то навороченный был.
— Слушай, а не знаешь, где Храмов сейчас? Поговорить с ним надо.
— Да его пару часов назад увезли, — разочаровал меня Жора.
— Кто?!
— Ребята из ОКНА.
— Так вот он на кого работал! — сообразил я.
Террористическая группировка «Охрана коренного населения» действовала в основном там, где у местных возникали проблемы с переселенцами. А поскольку проблемы возникали едва ли не везде, куда этих самых переселенцев завозили, в пятна радикалы обычно не совались. У них и без того «работы» хватало.
— Не знал, что ли? — удивился Суворов.
— Не-а.
— Да он давненько с ними уже дела ведёт.
— Проехали, — махнул я рукой и понизил голос: — Кстати, у вас не слишком
