Крис была сыта по горло бодряческими репортажами, которые ей поручали. «Поезжай-ка ты, Крис, в Ботхелл и забацай репортаж про тамошние ливни». А какого рожна туда переться? Будто и так непонятно, что в Ботхелле льет как из ведра! Городок в получасе езды от долбаного Сиэтла. Если в Сиэтле дождь — то и в Ботхелле, естественно, не засуха! Это называется разбазаривать великий талант по мелочам! Нет чтобы допустить ее до по-настоящему крутых сюжетов!
Скажем, облава на наркодельцов в самом центре Сиэтла — вот где можно было развернуться и набрать очки! Или парень, которого в доках раздавило упавшим краном, — тут бы все увидели, с каким искусством она умеет вербально воссоздавать душераздирающие драмы. А уж совсем конфетка — та семья из шести человек, которая вмазалась на шоссе в бетономешалку! Куча человеческого мяса, море кровищи! Уж она бы выжала из этой истории все до самого донца, чтоб телезрители рыдали на своих диванах! Только такие истории достойны ее могучего дара.
Крис догадывалась, что Рик ее люто ненавидит, и поэтому уже готовила почву для его увольнения: в разговоре с важными персонами упоминала его только в отрицательном контексте — не то чтобы в чем-то обвиняла, а так, зарождала сомнения. Для нее, кстати, не было ничего важнее важных персон — Крис тщательно и быстро обрастала связями. И чувствовала, что совсем скоро ей будет легче легкого угробить любого коллегу, который ей не угодит или посмеет вякнуть против. Ее пока что короткая, но стремительная карьера на телевидении, собственно, и состояла из того, что Крис ловко выдавливала коллег с насиженных мест, умело расчищая себе дорогу наверх. Самой себе она напоминала злого мальчишку в одной из серий «Сумеречной зоны»: того, кто ему не понравился или обидел его, он посылал на… кукурузное поле, которое на самом деле было чем-то вроде жуткого чистилища, где жизнь утекала из человеческих тел. Крис нравилось думать, что и она может любого своего недруга послать не просто куда подальше, а прямиком на заветное кукурузное поле. Вот и теперь она прокручивала в голове возможные меры наказания ее зажимщиков, сидящих в сухой и уютной студии.
И самоуверенного Рика, который посмел устоять перед ее чарами, она однажды спровадит на кукурузное поле…
Она снова пустила в его сторону облачко дыма и насмешливо сказала:
— Ах, прости, Рик. Нет сил ждать обещанного тобой навеса.
Запуская двигатель и отъезжая от тротуара, Рик продумывал ответ этой хамке. Ответить хотелось хлестко и вместе с тем юридически корректно — чтобы эта божественно красивая сучка потом не притянула его к суду за сексизм, харассмент или какой другой «изм» или «мент». Но тут ожил радиопередатчик, соединяющий их со студией в центре Сиэтла.
— Мобильная бригада пять, вы меня слышите? Рик? Крис? Отзовитесь!
Знакомый девичий голос студийного диспетчера.
Рик и Крис обменялись быстрым взглядом. Она курила, он вел машину. Оба выжидали. Кто первым сломается? В итоге Рик досадливо крякнул и взял микрофон.
— Ну, слышим вас, слышим.
— У нас есть сюжет для одиннадцатичасовых. Пропали два адвоката. Пошли этим утром прогуляться в горы. Шериф нашел их машину, а сами они словно в воду канули. Есть слушок, что пропавшие адвокаты — добрые приятели сиэтлского мэра. Ваша бригада ближе других к месту происшествия. Это где-то на шоссе номер два, выше Голд-Бара. Давайте сразу туда, а мы здесь выясним точные координаты и сообщим. Крис рядом?
Рик передал микрофон Крис. За три недели он не слышал, чтоб она перекинулась хоть одной шуткой с диспетчером. Деловита как сто чертей.
— Добудете информацию — перекиньте прямо на мой карманный компьютер, — сказала Крис. — И пусть кто-нибудь в отделе иллюстраций подготовит к показу карту. Кто сейчас на месте происшествия?
Хотя большую часть энергии Крис Уокер тратила на подсиживание коллег, журналистская хватка у нее действительно была.
— Там кто-то из управления шерифа округа Снохомиш. Ваш репортаж запланирован на одиннадцать десять — значит, пленку от вас мы должны получить не позже десяти пятидесяти. Иначе будете работать в прямом эфире. Выясню точные координаты — тут же опять выйду на связь.
Крис вернула микрофон на его обычное место.
— Ну, это уже что-то! — воскликнула Крис и с мольбой возвела глаза к небу, где находилась Самая Важная Персона. — О, пожалуйста, сделай так, чтоб они не нашли их до того, как я сооружу из этого грандиозную историю!
Рик насмешливо покачал головой. Но это были строго выверенные, практически невидимые движения головы, которые при всем желании нельзя было подверстать к делу о злостном преследовании молодой хорошенькой репортерши.
Карильо не был в восторге от того, что приходится работать в горах и под дождем. Но когда подкатила передвижная репортажная телевизионная станция «Седьмой канал» и из него выпорхнула златокудрая богиня-репортерша, настроение Карильо заметно поднялось. Но он не успел обменяться соленой шуточкой с Маком — блондинка в пестром макинтоше быстро подошла к ним и протянула Маку руку:
— Крис Уокер, «Седьмой канал». Вы здесь главный?
Мак пожал протянутую руку:
— Да, я отвечаю за следствие.
Несмотря на холод и сырость, рука репортерши была теплая и сухая и добровольно задержалась в руке Мака на секунду-другую дольше, чем требует официальное рукопожатие. «Черт, а в жизни она еще лучше!» — ахнул про себя Мак. На него даже некоторый столбняк нашел.
— В вас сразу видно начальника, — сказала Крис и со значением, медленно улыбнулась. — А зовут вас?..
— Мак Шнайдер, детектив из управления полиции округа Снохомиш. А это мой коллега, детектив Карл Карильо.
Крис пожала руку и Карильо. По тому, как он схватил и давил ее руку, она безошибочно угадала: женат, но не прочь гульнуть на сторону. Крис решила держаться Шнайдера — комплимент ему она сделала машинально, по заученной тактике. Однако он и на самом деле производил впечатление человека основательного, волевого, прирожденного вожака.
Крис взглянула на наручные часы и сказала:
— Мне предстоит вести репортаж в прямом эфире примерно через двадцать пять минут. Поэтому я должна по-быстрому выяснить факты, кое-что заснять, а потом мы подготовимся к интервью в прямом эфире. Согласны?
— Какое интервью? С кем?
— С вами.
— Э нет! У нас все заявления делает сотрудник информационной службы, — сказал Мак.
— Да бросьте вы! Зачем так официально? Нужно просто подтвердить уже известные факты. У меня нет времени дожидаться парня из вашей информационной службы.
Действительно, все важные заявления от лица полиции делал специальный представитель, но… но тут, уговаривал себя Мак, речь идет о пустячной информации… ну и конечно, не всякий день случается давать интервью такой фантастической красавице!
— Да тут и рассказывать пока нечего…
— Ну, это мы сейчас и выясним… — Крис вынула карманный компьютер с функцией диктофона и стала наговаривать на него: — «Митчелл Робертс и Джек Ремсбекер, адвокаты известной и солидной юридической фирмы „Аддисон, Олинк и Котран“. Дружеские отношения с мэром, губернатором, бла-бла-бла. Робертс женат, двое детей. Ремсбекер — холостяк. Ровесники, по тридцать шесть лет». Итак, оба бесследно пропали. Не тот или другой, а разом. Схода снежных лавин не наблюдалось. Что же предположить? Как могут потеряться двое взрослых мужчин? Как могут потеряться два адвоката, про которых всем известно, что они ни при каких условиях не теряются? Тем более тут и заблудиться-то негде: судя по карте, к вершине и обратно ведет одна-единственная тропа — среди густых, непроходимых зарослей.
Мак и Карильо переглянулись. Похоже, репортерша знает больше их самих! Этот быстрый обмен растерянными взглядами Крис не только заметила, но и намотала на ус: стало быть, пока что известно
