— Сомнительно, чтобы мама четырехлетнего мальчугана упустила возможность выспаться всласть в свободную от дел субботу, — улыбнулась я. — Думаю, мы еще не скоро ее увидим. Но ты оставайся. Я вернусь через четверть часа.
В считаные минуты я прикатила в Биттлбург-Конэр, подрулив прямиком к лавке «Чилмарк», где я всегда закупала продукты во время своих приездов сюда. Остановив машину, я увидела Джастина Фридмана, который сидел на крылечке магазина в кресле-качалке и, попивая утренний кофе с бэйглом, пытался отличить приезжих от аборигенов острова. И я почувствовала, что очутилась дома.
— Кто ж охраняет большой город, пока ты тут, Алекс? — с улыбкой осведомился Джастин.
— А вы разве не слышали? С преступностью уже покончено. — И это я говорила лучшему адвокату города, специализирующемуся на ценных бумагах, за которым крупные воротилы буквально выстраивались в очередь. — Привезла подруг на выходные. Не хотите зайти к нам вечерком, выпить по коктейлю перед обедом?
Он похлопал рукой по газете, сложенной пополам так, что виднелось начало заголовка страницы «Метро».[79]
— Спасибо, но я скоро возвращаюсь в город. Среди ночи вызвали. — Он показал на заголовок, который я пыталась прочитать, заглянув ему через плечо. — Странный случай, но клиент из Метрополитен, так что ехать надо.
Я взяла из его рук газету и прочла: «РАЗБИЛСЯ РАБОЧИЙ, УПАВ С КРЫШИ МУЗЕЯ».
22
Сев в джип, я еще раз перечитала статью.
Двадцативосьмилетний подсобный рабочий, Пабло Бермудес, разбился насмерть, упав с крыши во время профилактической проверки водяных баков, входящих в систему охлаждения музейного комплекса. Бермудес проводил подобные проверки на протяжении двух лет каждую пятницу, и всегда обходилось без инцидентов. Репортер назвал смерть рабочего «загадочной», ссылаясь на слова его коллег, видевших Бермудеса за полчаса до несчастного случая и потерявших его из виду после того, как он, закончив проверку, стал выбираться наружу. Какова была причина того, спрашивал представитель музея, что в тот момент он потерял равновесие?
В конце материала приводился комментарий архитектора о том участке крыши, где произошел инцидент. Крыша там была плоской и огорожена парапетом шириной в фут и высотой до колен. Тело Бермудеса заметил музейный охранник, участвовавший в его поисках. Бермудес лежал на площадке примерно в ста футах от крыши у подножия вентиляционной шахты внутреннего дворика, разделявшего китайские галереи и крыло, где разместился Храм Дендура.
Я поспешила домой, прихватив с собой купленную к завтраку еду.
— Я сейчас буду звонить Майку, — предупредила я. — Дать тебе трубку, когда я закончу с ним разговаривать?
Вэл зарисовывала старую каменную стену, окаймлявшую весь мой участок, и, не отрываясь от альбома, сказала:
— Я уже ему звонила. Он сейчас на работе. До конца дня не хочу его беспокоить.
Я вошла в дом и набрала номер его мобильного.
— Да? — сразу же откликнулся Майк.
— Кажется, я тебя от чего-то оторвала. Просто я только что прочла статью и хотела…
— А-а, ты о прыгуне? О счастливом отце троих детей, который, как считают музейные шишки, сиганул с крыши потому, что вода оказалась не той температуры, как надо? Или тебе больше нравится версия о внезапном умопомрачении, по причине которого он потерял равновесие и навернулся вниз? Но вот незадача-то, его мозги сейчас разбрызганы по бетону, и что это было за помешательство, мы уже не узнаем. Да, я сейчас в Метрополитен. Так что ты хотела?
— В газете происшествие подали как несчастный случай, и я подумала, может, ты еще не знаешь об этом.
— Ага, только я приступил к сочному стейку и пюре с чесночной приправой, как началась кутерьма. Сначала в Роузлэнде «Ангелы Ада» вместе с «Язычниками» выехали на мотопроменад, как вдруг началась пальба, по итогам которой один из «ангелов» ускоренным рейсом отправился к святому Петру. Потом какой-то молодой делец из Йорквилля рассердился на свою сожительницу за то, что та выпивала в местном баре с другим парнем. Стоило ей переступить порог дома, как он огрел ее по голове десятифунтовой гирей из набора для тренировок по системе Ричарда Симмонса.[80] На мой взгляд, это еще раз доказывает, что от этих тренировок один вред. Ну а потом еще это.
— О Бермудесе тебе сообщил кто-то из сотрудников музея? — уточнила я.
— Так, на сегодня ты уже исчерпала свой лимит на глупые вопросы, — поддел меня Майк. — Разумеется, нет. Я спокойно сижу в отделении «неотложки» госпиталя Маунт-Синай, собираясь задать пару вопросов обезумевшему влюбленному, чья подруга скончалась от перелома черепа, к которому он лично приложил руку, как вдруг в очередной машине «Скорой помощи» привозят этого Бермудеса. СПП.[81]
— Его привезли на «Скорой» только к середине полуночи? — удивилась я.
— Бедняга пропал вскоре после обеда, тогда же начались и поиски по всему музею. Искали преимущественно в подвальной части, где он обычно работал. В конце концов, когда уже стемнело, решили вернуться на крышу, и тут одному охраннику пришла в голову разумная мысль посветить фонариком во внутреннем дворе за бортиком крыши. Тогда-то и увидели это зрелище. Рабочие ботинки бедняги Бермудеса были окантованы такой оранжевой неоновой полоской, так что на парне будто два светлячка горели. И вот одной ногой он упирался в китайскую галерею, другой — в египетскую.
— Полицию-то вызвали?
— Да, и аварийную службу, которая и вытащила из узкого проема то, что от него осталось. Именно их автобус доставил парня в госпиталь, собственно, так я и узнал о ЧП в музее. Это уже потом твоя подружка явилась.
— Кто-кто?
— Ева Дрекслер.
— А, ну да. Вероятно, она представляет Тибодо в его отсутствие.
— Да, тот все еще в Вашингтоне. Ева приехала уладить с семьей Бермудеса вопросы относительно компенсации и сделать заявление перед прессой.
— А какую работу Бермудес выполнял в Метрополитен?
— Да все, что потребуется, как и большинство сотрудников его подразделения. И если тебя волнует вопрос, переносил ли он экспонаты, что привозились в музей или покидали его, он этим тоже занимался. Блондиночка, я тут вообще-то не дурака валяю. Я уже сказал Еве, что нам нужны данные обо всех заданиях, которые Бермудес выполнял за последний год. Журналы регистрации, табели, наряды на работу. Я сейчас в ее кабинете, жду, что они мне могут дать уже сегодня. Потом мы поговорим с его друзьями и коллегами. Нужно выяснить, почему Бермудес не пользовался страховкой. А теперь возвращайся в свою компанию. Тут и без тебя обойдемся.
Я проверила электронную почту, ожидая увидеть ответ Клема. Но напрасно. О каком склепе он говорил и чью могилу посетил во время поездки домой, оставалось тайной. От других корреспондентов пришло три безобидных сообщения. Их авторы интересовались, что меня связывало с Катриной и почему уже столько месяцев от нее нет известий. Я решила пока оставить их в неведении относительно судьбы Катрины, по крайней мере, в течение следующих двадцати четырех часов. Вполне возможно, что кто-то из них мог знать Клема, а значит, мог сообщить ему о смерти Катрины прежде, чем я бы попыталась выяснить у него, кто он ей и что знает о музейном склепе.
Делать мне больше было нечего, и я уже почти жалела, что уехала из города. Я вышла из дома и спустилась к Вэл.
— Можешь оторваться от своего занятия? Пока Нина досматривает свои сны, я могу устроить тебе
