полукруглый диван «летучего мостика».
Я загнал патрон в патронник короткого автомата «коммандо», поставил оружие на предохранитель. Сэм повторил мои действия и встал за штурвал «зодиака». Отвязали швартов, затарахтел негромко подвесной мотор, и лодка плавно отвалила от борта траулера.
Так, начинать надо оттуда, где на борт легко забраться. Если идти к тем мегаяхтам, что выстроились в рядок дальше, то там сначала придется выбираться на пирс… который, кстати, ничем не защищен – они прямо к прогулочной набережной, променаду швартовались. А вот все остальные пирсы защищены, у них ворота есть на стыке с набережной. Или закрыть успели, или бардак здесь начался ночью и их вообще не открывали. Не то чтобы великая защита от зомби – иной мертвяк легко сообразит, как перелезть, – но стимула у них не было, наверное. Судя по перевернутым стульям в кафе и ресторанах, битым стеклам и разбросанным костям, тут все случилось достаточно неожиданно. Паника, суета, затем все умерли. Или убежали, надеюсь, потому что слишком много умерло в этом мире, хватит уже.
Лодка медленно подошла к причалу, втиснувшись между белыми большими яхтами, ткнулась в бетон надувным упругим бортом. Я быстро накинул трос на утку, подтянул.
Выбрались на пирс – и я тихо рассмеялся: было странно ощутить под ногами твердую землю вместо палубы. Тоже ведь приятное ощущение, отвык ведь начисто.
На набережной началось небольшое оживление: несколько мертвецов подошли к решетке, встали, уцепившись гнилыми руками в никелированные трубы, из которых она была сварена.
– Ты лучше на палубе постой, последи за ними, – сказал недовольно поморщившийся Сэм. – Найти танк я и сам сумею, ты там не нужен.
– Ты осторожней, тут где-то и дохлый хозяин может ошиваться, – предупредил я его.
– Он бы вонял хоть немного, – ответил Сэм, вытаскивая из кобуры «кольт». – Но за заботу спасибо – буду осторожен.
Стеклянные двери в салон не были заперты, Сэм вошел, остановившись на пороге на минуту, потом исчез из поля зрения.
Я топтался на палубе, стараясь одновременно смотреть во все стороны: из памяти еще не выветрился случай в яхт-клубе Мальборо, что на реке Гудзон, где на меня напал и чуть не покусал зомби, на которого я напоролся при осмотре лодки, – только чудом отбился. С тех пор некая фобия образовалась, пожалуй что и полезная. Сейчас любые фобии полезны, от них целее будешь.
Сэм вышел на палубу через минуту, явно очень недовольный, сказал:
– Откачали топливо.
– Может, закончилось? – предположил я.
– Не думаю: там явно кто-то слив вывинчивал, – с сомнением сказал он. – Ладно, глянем следующую лодку.
Все лодки в бухте нам осмотреть не удалось – их там были сотни, но в паре десятков, тех, которые мы все же посетили, горючего не было ни капли. Зато следы посещения их людьми становились все очевидней и очевидней. Здесь инструмент забытый, там шланг подрезали, где-то еще что-то. Говорить про заправку, разместившуюся на конце пирса, ограничивающего док для суперъяхт, вообще смысла не было – все люки открыты, ни капли топлива.
– Все украдено до нас, – сказал я вслух, после того как мы вернулись на «Проныру».
– Попробуем найти еще порт? – предположила Дрика. – Их здесь должно быть много. Мы с мамой сюда приезжали пару раз, летом, немножко помню. Можно на «зодиаке».
Я с сомнением посмотрел на стену волнолома. Затем сказал:
– Выходить в такую погоду нам все же не стоит: судьбу испытывать. Даже на «Проныре», а «зодиак» наверняка не пройдет. Надо ждать, когда погода исправится.
– А потом? – спросил Сэм, стоявший с чашкой кофе в руке. – Если кто-то так тщательно прошелся по одной марине, то почему он не мог пройтись и по остальным? Времени прошло много, да, сэр, успели бы все слить. Видно же, что приходили с моря и морем же уходили обратно. Так можно долго искать.
– А что предлагаешь? – обернулся я к нему.
– Пока не знаю, если честно, – ответил он. – Но если мы найдем хороший грузовик, то нам горючего хватит докуда угодно. И мы доберемся намного быстрее.
– На лодке не так страшно, – откровенно сознался я. – К хорошему быстро привыкаешь. И после Амстердама на ней путь понятен.
– Если найдем топливо, то почему нет? – пожал плечами Сэм. – Но можем и не найти. Это не Техас, здесь больших нефтехранилищ быть не должно, как мне кажется, так что вполне могли слить все, до чего дотянулись.
– Да, пожалуй, – осталось согласиться мне. – Или засели там, где оно осталось, как в Техасе, к слову. Для начала надо искать машину. А заодно выяснить, как лучше прорываться на берег. Это все, – я кивнул на забитую мертвецами набережную марины, – совершенно не вдохновляет.
– Можно вывезти тебя куда-нибудь на лодке, когда погода исправится, – сказала Дрика.
Мысль разумная, да непохоже было, что погода намерена исправляться. Ветер, дождь, хотя и не холодно. Юг Испании, чего же вы хотите, тут до Африки рукой подать. Можно бы подождать, но… домой очень хочется. И расслабляться нельзя: сделаешь себе одну поблажку – и завтра сделать вторую станет куда легче. Нет, надо сразу начинать шевелиться. Хотя бы разведать окрестности – не думаю, что такая плотность мертвяков на квадратный метр и дальше тянется. Тут что-то другое… видать, местечко популярное раньше здесь было, вот и тянутся, или что другое.
– В общем, так, – сказал я, – надо чистить набережную. Сначала с мостика, с оптикой, потом… потом видно будет.
– А для чего? – спросила Дрика.
– На мотоцикле прокачусь. Посмотрю, что здесь и как.
– А мы?
– А вы здесь подождете. Только пару канистр с соляркой на мотоцикл назад подвесим, на случай если что-то найду подходящее, а бак будет пустой.
25 мая, пятница, день. Спортивный порт в Пуэрто-Банусе
– М-да, – сказал я, откладывая заметно нагревшуюся М-16 с оптикой. – Они все же соображают.
– Все равно хорошо почистили, – сказал Сэм, оглядывая набережную, на которой появилось немало трупов уже окончательно упокоенных. – Теперь надо быть аккуратным и очень быстрым. Не теряй времени и не теряй головы.
– Это понятно, – согласился я и пошел к шлюп-балке, под которой уже болтался мотоцикл – синяя «Ямаха ХТ-600», довольно уродливый с виду, но лихой и проходимый эндуро.
Дрика медленно-медленно подавала яхту к причалу, точнее, к набережной, от которой они отходили. Расстояние между последним пирсом, где выстроился «парад тщеславия» в виде самых больших яхт, и следующим было достаточным для маневра. Ну и, кроме всего, следовало прижаться бортом: спустить что- то с кормы шлюп-балка не могла – не хватило бы длины.
Кстати, мечты о том, что в бездонных танках суперъяхт осталось топливо, развеялись сразу, едва мы вошли в этот док. В борту каждой из них была грубо пробита немалого размера дыра, через которую, по всему видать, внутрь шланг и подавали. Не тащить же его по всем изгибам судовых коридоров! Кто-то слил все, до последней капли, не пропустив ни единой посудины. А пробивали, похоже, взрывчаткой, что тоже наводит на мысли о серьезном подходе к делу.
Со швартовкой справились легко, простор для маневра был, и, пока Сэм с Дрикой, вновь вооружившись винтовками, меня прикрывали, я спустил мотоцикл на асфальт, попутно задев капот темно-синего «бентли», стоявшего наискосок.
Заранее прогретый мотор запустился с полоборота, и я, мысленно перекрестившись, толчком ноги воткнул первую передачу и тронул машину с места. Качнулись длинноходные амортизаторы, и я покатил по набережной, старательно объезжая трупы и мусор, которого здесь тоже хватало.
К счастью, выезд из порта нашелся сразу, совсем неподалеку. Я опасался, что придется ехать направо, по всей длинной и загроможденной набережной до дальнего ее конца, но на ближайшем углу, возле бара под навесом с перевернутыми стульями и огромными пятнами запекшейся крови на полу, обнаружился выезд
