делается.
Вырвавшись вперед после спурта в начале моста, я спокойно перестроился на свободный средний ряд (всего на мосту четыре ряда в каждую сторону) и стал было сбавлять скорость, как мимо меня по левому ряду (с которого я сошел мгновение раньше) пронеслась черная 'Цешка' (Мерин С-класса).
'Спешит куда-то', - констатировал в рабочем порядке бортовой компьютер в моей голове (когда люди за рулем их головы всегда превращаются в бортовые компьютеры) и тут же о Мерине забыл.
Я перестроился в левый ряд за Мерином (в моем ползла Газель) и через метров 200 выехал к светофору с зеленым сигналом. В моем ряду образовалась и змейка из 5-8 машин, поэтому я, задумав перестроиться в один из средних рядов, посмотрел в зеркало заднего вида: ни единой машины позади. Зато краем глаза во втором среднем ряду я заметил спешащую 'Цешку', которая ехала на три корпуса позади меня.
Бортовой компьютер в моей голове мгновенно выдал сигнал тревоги неопределенной степени. Чисто на интуиции, на опыте. Даже не знаю, что меня забеспокоило. Тем не менее мне показалось странным, что машина, которая 15 секунд ранее, пулей пронеслась мимо меня, сейчас резко перестроилась из левого ряда и медленно шла в потоке машин справа от меня (и слегка позади).
Опыта подстав такого рода у меня, бог миловал, не было, поэтому подсознательный сигнал тревоги моего мозга был проигнорирован. И напрасно, ну да все мы задней думкой умны.
Теперь, следите внимательно: я перестраиваюсь вправо на совершенно свободный ряд (впереди до зеленого светофора нет ни одной машины), опять же краем глаза вижу, что 'Цешка' молниеносно метнулась за мной следом в тот же ряд. Но она была на два корпуса позади и это меня расслабило. Опять же - напрасно: расположение машин идеально соответствовало самой популярной схеме дорожной подставы. Правда, в классическом варианте вас сгоняют с ряда вправо какой-нибудь (псевдо) крутой тачкой, которая сигналит и мигает всем, чем только можно мигать, симулируя страшную спешку. В моем случае никакого 'сгонщика' не потребовалось - перестраивался я добровольно.
Я перехожу в правый от крайнего ряд, на мгновение вижу в районе своей задней правой двери 'Мерина', который секундой раньше молниеносно подтянулся, ликвидировав дистанцию в два корпуса, и почти одновременно слышу странный скрежет и удар. Что характерно: эти звуки не вызвали у меня никаких эмоций, потому что оказались незнакомыми. В меня раза три-четыре за 20 лет въезжали разные личности, поэтому в головном бортовом компьютере крепко-накрепко прописались звуки всех возможных столкновений. На сей раз ни удар, ни скрежет не вызвали рефлективного удара по тормозам - я просто резко сбавил скорость, продолжая катиться в сторону светофора.
В следующую секунду Мерин поравнялся со мной, водитель опустил стекло и принялся кричать, размахивая руками. Чисто конкретно мне тоже захотелось поделиться собственным недоумением: 'А что случилось, братишка?'
Это был самый важный и главный момент подставы, в который (все это я понял и расшифровал уже задним умом и сильно позже) 'братишки' определяли весь сценарий грядущего спектакля на основе визуального контакта со своим кроликом. Оценив меня внимательно, они приняли решение. Как потом оказалось, неправильное.
Продолжим в следующем посту.
Василий Щепетнёв: Тройной слепой метод
Автор: Василий Щепетнев
– Почему миллионы россиян доверяют 'Дурамурабурапыру'?
– Доверчивы-с!
Прежняя власть народ рекламой не баловала. 'Летайте самолетами Аэрофлота', 'Храните деньги в сберегательной кассе' - вот, пожалуй, и все. При полной монополии Аэрофлота на полеты, а сберкасс на финансовые услуги этого хватало. Конкурентов-то все равно не было. Реклама воспринималась очередным поучением как нужно жить. 'Любите книгу, источник знаний', 'Уходя, гасите свет' и, наконец, 'Уничтожайте мух!'
В связи с отсутствием рекламы на протяжении поколений иммунитет к ней угас. И потому в девяностые годы она, реклама, пронеслась над Россией, как оспа над Америкой во времена конквисты. МММ, Селенги и прочие хопры легко пробивали ментальные пленочки, которыми сознание пыталось отгородиться. Напрасно обвиняли россиян в жадности, желании купить на грош пятаков. Россиянин не жаден, он доверчив. Если кругом все выбираются из грязи в князи, отчего бы и самому не попытаться, тем более что по телевизору показывают, прокуратура видит. Значит, правду говорят, разве ж они бы посмели врать прилюдно.
Ладно, прививочку получили, хотя дорого она обошлась и тем, кто отнес деньги хопрам, и тем, кто оставил их в сберкассе. Теперь, как это и бывает после прививки, к старым хворям мы нечувствительны. 'Хопру' нас второй раз не обмануть. Но вирусы мутируют, и уже свежие штаммы штурмуют наши неокрепшие души.
И никуда не денешься. Да и не нужно деваться. Проблема не в рекламе, как таковой, а в достоверности представляемых сведений.
И вот тут-то и встает проблема: как ее обеспечить, достоверность представляемых сведений? Ведь обманывают, часто и много обманывают - всех. То расскажут об иракской ядерной программе, о заводах по производству ОВ, про Аль-Каиду под каждым багдадским кустом. Война, жертвы, 'ой, ошибочка вышла'.
Талидомид - лучшее лекарство для беременных! Десять тысяч изуродованных новорожденных, 'ой, ошибочка вышла'.
Чернобыльская катастрофа, атмосфера заполнена изотопами йода и стронция, но школы обязаны вывести детей на первомайскую демонстрацию. Даже 'ой' не последовало, государство не ошибается.
Реклама нужна, говорю от души. Но - правдивая. Уж если обещают в процессоре восемь ядер, так чтобы и было их восемь, а не два.
А разве бывает так: заявлено восемь, а на деле два? Еще как бывает! Бывает, что и вовсе ни одного ядра нет, под видом процессора вам подсунули муляж. По крайней мере, в мире лекарств подобное случается. Сплошь и рядом за 'новейшей разработкой отечественных ученых' стоит, как писали в допотопные времена, 'одна лишь жажда наживы'.
Но ведь перед тем, как выпустить препарат в мир, положено провести ряд исследований, подтверждающих как эффективность нового лекарства, так и его безопасность.
Положено. Практика доказала необходимость слепого метода: одной группе больных дают лекарство, другой - плацебо, пустышку, и смотрят, есть ли разница, и насколько она, разница, статистически достоверна. При двойном слепом методе не только больной, но и лечащий врач не знает, что в таблетке - мел или лекарство. Это должно способствовать максимально объективной оценке препарата. Должно-то должно, но не всегда работает.
Потому что в итоге данные попадают к эксперту, и уж он-то знает, как следует оценить препарат. Оценишь 'не так', а вдруг после этого выпадешь из обоймы экспертов?
Чем тогда жить? Семь-восемь тысяч российских рублей в месяц - обыкновенная зарплата врача- кандидата наук. Участие в исследованиях нового препарата - шанс подкормиться, приодеться, даже иногда автомобильчик купить. Шанс, который упускать нельзя. Семья не простит. В результате и появляются препараты 'от всего', помогающие в комплексной терапии рака, бородавок, хламидиоза, гриппа и проч.
Не раз приходилось читать примерно такое: 'группе больных из пятнадцати человек удаляли бородавки методом электрокоагуляции на фоне внутривенного введения дурамурабурапыра. В итоге произошло полное излечение больных, что свидетельствует о несомненном положительном воздействии препарата дурамурабурапыр в комплексной терапии бородавок'. Я нарочно упростил текст, научные термины звучат внушительно и скрывают тот факт, что и без внутривенных введений электрокоагуляция бородавок заканчивается успехом.
Вот тут-то и пригодится нововведение - тройной слепой метод. От двойного слепого он отличается тем, что эксперт не знает, кто ему платит, производитель препарата или его противник, и, следовательно, какой
