Но даже официально объявленная кибервойна может иметь правила, отличающие её от традиционных боевых действий, предупредил Хейден. Одним из вариантов учета этого обстоятельства, по его мнению, стали бы шаги крупнейших и наиболее влиятельных государств, вроде групп G8 или G20. Эти страны могли бы подписать совместное соглашение, декларирующее, к примеру, что "киберпроникновения в любую (финансовую) сеть являются настолько катастрофическими для международной финансовой системы, что по серьёзности ущерба подобны применению химического оружия – то есть никто и никогда не должен их применять".
Другим вариантом для сообщества наций была бы декларация о том, что "за пределами настоящих физических атак в официально объявленных конфликтах, атаки типа отказ в обслуживании никогда не разрешаются, абсолютно запрещены и никогда не предпринимаются". А международный консенсус наций по этому вопросу, соответственно, подобного рода кибератаки мог бы свести на нет, считает Хейден, потому что создались бы условия, когда "нации не делают этого сами и не позволяют этому происходить из их суверенного пространства".
Примерно к тому же самому — к многостороннему договору о безопасности в киберпространстве — все последние годы, как известно, энергично призывает Россия (см. материал "Признаки согласия"). Вполне очевидно, что эти куда более здоровые идеи находят сторонников даже в Пентагоне и разведсообществе США. Не говоря уже обо всех прочих странах, лишенных амбиций мирового доминирования. Поэтому было бы намного естественнее, если бы международное сообщество конструктивно откликнулось на официальные российские инициативы, а не на "Киберстратегию 3.0".
Но большая политика, увы, нечасто ходит естественными путями. В особенности, когда её диктует военно- промышленный комплекс.
Василий Щепетнёв: Как у всех
Автор: Василий Щепетнев
Знакомиться с новостями, следить за миром, когда канал интернет-связи тонкий, но дорогой - дело достаточно канительное. Убираешь изображение, звук, и всё равно что-то загружается, загружается, загружается. Семь элементов, пятнадцать, сорок девять... Всего-то страничка содержит текста на пять килобайт, а израсходовано пятьсот двадцать пять. И потому вместо тридцати-сорока страничек новостей обходишься десятком. Поневоле оказываешься на голодном пайке, когда вместо гигабайта в сутки вынужден довольствоваться десятью мегабайтами. Что-то пропускаешь. Постишься.
Когда я увидел заголовок "Стартовала экспедиция на Марс", то решил: вот оно! Свершилось! Как в советские времена, когда полёты готовили в обстановке строжайшей секретности, а потом радовали все прогрессивное человечество. Включишь телевизор, а там торжественное "Человек Страны Советов в космосе!"
Вот и на Марс, оказывается, полетели! Дождался! А то американцы, понимаешь, трубят, готовятся, а мы храним гордое молчание.
Все это я думал пока грузилась страница, а когда вник в суть, лишь вздохнул. Речь шла об эксперименте, имитации полета. Тоже дело нужное, конечно, но, во-первых, таковой уже был много лет назад, а во- вторых, имитация без невесомости - это и не имитация вовсе, а так... освоение выделенных средств. Нет, реального полета я не дождусь, увы.
Лететь на Марс, используя существующие двигатели, - всё равно, что охотиться на тигра-людоеда с одним патроном в ружье. Любая ошибка, любая случайность, любой промах - и смерть. Гептил и амил - это звучало в двадцатом веке (вернее, не звучало по причине секретности, вот даже словарь текстового редактора их не знает), но для дальнего космоса нужен двигатель с КПД на порядок выше. Нет таких двигателей.
Я, конечно, надеюсь, что в обстановке все той же строгой секретности готовят что-то замечательное, космические корабли будут летать активно, разгоняясь, останавливаясь и маневрируя без оглядки на топливный бак, достигая скорости в пятьдесят, а то и в сто пятьдесят километров в секунду. Но покамест это лишь мечты, которые станут былью неизвестно когда. Если станут вообще.
Прогресс - штука неясная, возьмёт и остановится. Вот уже век автомобиль обходится двигателем внутреннего сгорания, никакой революции, дизельный двигатель тоже с седой бородой. Электромобили - игрушки, не подходящие для наших дорог, и, опять же, не новость. Сейчас производство автомобиля больше зависит от дизайнера, нежели от техника-инженера. Новая модель отличается от старой формой, цветом, обивкой, но не производительностью двигателя.
Скоро, опасаюсь, и новый компьютер будет превосходить старый не в пять раз, а на пять процентов - и ещё хорошо, если на пять. Но это отнюдь не повредит отрасли. Люди будут покупать новые модели не потому, что они производительнее, а потому, что с этого года в моде деревянные корпуса, приятные и на вид, и на ощупь, а иметь компьютер с алюминиевым корпусом - позорище и стыдоба.
Родители уже сейчас готовятся к тому, что в сентябре любимое дитя начнет ныть: мол, у всех в классе теперь iPhone 4, одно оно, дитя, ходит с iPhone 3G, и потому выглядит на фоне всех чучелом и нищебродом. Что ж, если оно не может быть, как все, ничего не поделаешь, жизнь не удалась со старта, приходится сойти с круга. Такую песню ("этот стон у нас песней зовётся") будет петь каждый одноклассник, и родители, если не все, то многие, сдадутся, куда ж им деться.
Желание, чтобы у ребенка было, как у всех иногда перерастает в манию и толкает к самым невероятным поступкам - смене профессии, гражданства и сексуальной ориентации. Некоторые идут в шпионы. Самые отчаянные даже берут банковские кредиты.
А одежда? Разве её покупают потому, что старая сносилась и более не греет и не защищает? Нет, бывает и такое, но чаще причина приобретения обновки - "будут носить длинное и широкое". И прежняя куртка, костюм или юбка, вполне ещё добротные и приглядные, будут висеть в шкафу, пока моль не сожрет, или выброшены на помойку, поскольку недостаточно длинны и широки. Не как у всех.
Понятно, что финансовая стесненность заставляет идти на компромиссы: Эллочка-Людоедка, не имея возможности носить норковый палантин, красит мех кролика зеленой акварельной краской, родители не купят чаду iPhone 4, но пообещают купить сразу iPhone 5, а подготовка к полету на Марс сводится к ролевой игре. Но какое-то утешение - "как у всех" - подобные замены могут принести.
Промзона: Коляска-трансформер
Автор: Николай Маслухин
Что делать с коляской, когда ребенок подрастет? Дизайнеры Цзон Хайдон и Баэ Цзюнсюн считают, что современная коляска должна меняться вслед за ребенком и отвечать потребностям нескольких возрастов. В результате на свет появилась коляска-трансформер Babyoom, которая подойдёт как грудничку, так и ребёнку до 6 лет.
Пока малышу не исполнится три года, Babyoom используется как обычная коляска или удобное переносное сиденье. В возрасте от трёх до шести лет Babyoom может стать детским велосипедом или тележкой для походов по магазинам.
