Невидимые академики / Unseen Academicals

получает неплохие денежки от принадлежавшей ему недвижимости. Побольши были весьма богатым семейством.

- Хмм, да. Что-то припоминаю. Спасибо ему, конечно. И что?

- Гм, я был бы весьма рад, если бы мой предшественник уделял в последнее время больше внимания старым традициям, - заявил Думмер, который полагал, что плохие новости надо выдавать постепенно, в час по чайной ложке.

- Конечно, но он же был мёртв.

- Да, верно. Может быть, сэр, нам следует завети традицию периодически справляться о здоровье Мастера Традиций?

- А он и не болел, - возразил Архиканцлер. – Просто умер, и всё. Для мертвеца был весьма здоровеньким.

- Мы нашли всего лишь кучку пыли, Архиканцлер!

- Ну, это не то же самое, что болезнь, - не сдавался Чудакулли, который вообще не привык сдаваться. – Весьма стабильное состояние, в широком смысле слова.

- Просто в завещании есть одно условие… Мелким шрифтом, - сказал Думмер.

- О, я никогда не утруждал себя чтением мелкого шрифта, Тупс!

- А я утрудил, сэр. Там сказано: '…действительно до тех пор, пока Университет выставляет команду для игры в футбол, иначе называемый Забава Бедняков'.

- Орава медяков? – переспросил профессор Бесконечных Исследований.

- Чудачество какое-то! – заявил Чудакулли.

- Чудачество или нет, но таково условие завещания.

- Но мы перестали играть в футбол множество лет назад, - возмутился Чудакулли. – Толпа на улице, все пинаются, толкаются и орут… и это только если об игроках говорить! Зрители вели себя ничуть не лучше! Сотни человек в каждой команде! Игра могла растягваться на много дней подряд! Вот почему его запретили.

- Строго говоря, формального запрета никогда не было, Архиканцлер, - заметил Старший Спорщик. – Мы прекратили играть, это верно. И Гильдии тоже. Просто футбол перестал считаться подходящей игрой для джентльменов.

- Тем не менее, - заявил Мастер Традиций, продолжая водить пальцем по странице, - таковы условия. Тут много и всяких других условий… О, господи. О, горе нам. О, нет, только не это…

Его губы продолжали беззвучно шевелиться, повторяя страшные слова из книги. Все волшебники, как один, изогнули шеи, пытаясь рассмотреть, что такое ужасное читает Тупс.

- Ну, давайте, не томите! – взревел Чудакулли.

- Минутку, я хочу вначале проверить кое-что, - ответил Мастер Традиций, – не хотелось бы беспокоить вас понапрасну. – Он снова заглянул в книгу. – Будь я проклят!

- Да о чём вы?

- Кажется, мы… нет, я не хочу портить вам вечер, Архиканцлер, - упирался Думмер. – Я, наверное, что-то не так понял. Не может же он требовать… О, боже!

- Покороче, пожалуйста, Тупс, - зарычал Чудакулли. – Я ведь, кажется, Архиканцлер университета? На дверях моего кабинета именно так и написано, я уверен.

- Конечно, Архиканцлер, однако я полагаю, что с моей стороны будет страшной ошибкой…

- Я очень ценю ваше нежелание портить мне вечер, сэр, - заявил Чудакулли, - однако ничто не помешает мне испортить вам весь завтрашний день! Учитывая данный факт, откройте уже нам: о чём, чёрт возьми, вы тут толкуете?!

- Гм, кажется, Архиканцлер, дело в том, что, гм… Вы знаете, когда мы в последний раз играли в футбол?

- Кто помнит? – обратился Архиканцлер ко всем присутствующим.

Приглушённо посовещавшись, волшебники пришли к консенсусу: двадцать лет назад, плюс- минус.

- 'Плюс-минус' сколько? Нельзя ли уточнить? – взвился Думмер, который ненавидел такие уклончивые ответы.

- О, ну вы же понимаете, о чём речь. Нечто вроде того. Приблизительно, так сказать. Более-менее. Сами знаете.

- О чём знаю? – возмутился Думмер. – Ничего я не знаю! Нельзя ли поточнее?

- Да зачем же?

- Затем, что если университет не играл в Забаву Бедняков более двадцати лет, всё завещанное имущество перейдёт в собственность родственников Архиканцлера Побольше.

- Но игра запрещена! - возмутился нынешний Архиканцлер.

- Гм, в общем, не совсем. Все знают, что лорд Ветинари футбол недолюбливает, однако если игра проводится на окраине города и не выходит за пределы периферийных улиц, Стража закрывает на неё глаза. Почему? Да потому что игроков и болельщиков гораздо больше, чем штатных сотрудников Стражи. Уж лучше закрывать глаза, чем зажимать разбитый нос.

- Какой изящный каламбур, Тупс, - заметил Чудакулли. – Вы меня удивили, надо признать.

- Спасибо, Архиканцлер, - скромно ответил Думмер.

На самом деле, каламбур он вычитал в 'Таймс'. Прочие волшебники газету недолюбливали за то, что она не цитировала их, или же, наоборот, цитировала с досадной точностью.

Приободрившись, Думмер добавил:

- Должен заметить, Архиканцлер, что любой запрет так или иначе не имеет значения. Согласно правилам НУ, волшебники могут не обращать на него внимания. Мы не подчиняемся мирским законам.

- Разумеется. Но мы, тем не менее, обычно уважаем светские власти, - заявил Чудакулли, произнося слова так осторожно, словно вынимал их из шкатулки и внимательно рассматривал, прежде чем употребить.

Остальные волшебники согласно кивнули. Они поняли недосказанное: 'У Ветинари есть свои причуды, однако он самый разумный из правителей за последние несколько сот лет. Он пока что не трогает нас, но никогда не знаешь, какой туз припрятан у него в рукаве'. Нет смысла спорить с очевидными фактами.

- Ладно, Тупс, что вы предлагаете? – спросил Чудакулли. – Я знаю, вы рассказываете мне о проблеме, только если уже придумали решение. Противная привычка, честно говоря, но я её уважаю. Уже знаете, как нам выкрутиться, верно?

- Полагаю, что так, сэр. Думаю, нам следует, ну, собрать команду. Насчёт выигрыша в завещании нет ни слова. Мы просто обязаны сыграть, этого достаточно.

В свечном подвале было всегда тепло. К сожалению, в нём также было влажно и очень шумно, причём в самые неожиданные моменты. А всё потому, что под потолком проходили трубы отопления и горячего водоснабжения, подвешенные на металлических тросах с непредсказуемым коэффициентом теплового расширения. И это лишь для начала. Тут же размещались трубы балансировки общеуниверситетского слудного потенциала, труба подавителя потока антропических частиц, который в наши дни работал кое-как, а также воздуховоды, которые вообще не работали с тех пор, как заболел ослик, приводивший в движение систему вентиляции. Кроме того, здесь же располагались трубы, оставшиеся от неудачной попытки предпоследнего Архиканцлера наладить коммуникационную систему университета при помощи дрессированных мартышек. Иногда все эти трубы начинали гудеть в унисон, издавая целую симфонию бульканья, щелчков, раздражающей органической капели, и, порой, необъяснимый 'буммм!', который разносился далеко по подвалу.

В целях экономии тепла конструкция железных труб была улучшена путём обматывания их старым тряпьём, державшимся на месте при помощи верёвочек. Часть тряпок была прежде одеждой волшебников, а одежда волшебников, как её ни отстирывай, неизбежно сохраняла в себе остатки магических заклинаний, что приводило к возникновению неожиданных фонтанов разноцветных искр, и, порой, самозарождению мячиков для пинг-понга.

Несмотря на всё это, Орехх чувствовал себя в свечном подвале, как дома. Порой это его беспокоило.