моего друга позже меня. Это немного утешало.
— Почему ты не сказал?! Ты что, не знаешь…
Бэмби уехал в больницу к отцу. А я имел неосторожность все рассказать Лизе.
— Знаю, — оборвал я ее, размышляя, стоит ли жизнь человека моих усилий.
— Но…
— Во-первых, прекрати орать, Лиза! А во-вторых, каким образом это касается тебя?!
Она немного сбавила тон, но не настолько, чтобы я почувствовал существенную разницу.
— Самым прямым! — Да?
— Да! Как я могу встречаться с его сыном? Меньшее, что сделают со мной, когда узнают, это просто запрут в доме! Или выгонят из племени! Или убьют Бэмби!
— Твой отец все знает, — заметил я спокойно. — И пока я что-то не вижу, чтобы тебя запирали в доме или выгоняли из него.
— Что?!
— Собственно говоря, именно Эдвард с Яном донесли до моего сведения подробности биографии Бэмби. Когда я пришел в поселок, я не знал, что Артур Чернышев — его отец.
— О-ой…
Я уперся рукой в стену за ее спиной.
— Скажи мне, сестренка, этот человек… он нужен тебе? Или это так, развлечение?
Лиза внезапно всхлипнула. Я растерялся. Ей было двенадцать, когда я последний раз видел ее плачущей. Мы вместе играли, Лиза упала с дерева и сломала лодыжку. Я нес ее домой и очень боялся, что она не перестанет плакать никогда. Впрочем, может, она и плакала потом. Откуда мне знать? Мы не виделись четыре года.
— Не смотри на меня, Ной…
— Не буду, — согласился я и отвернулся, краем глаза замечая, как она вытерла щеку. — Так нужен он тебе или нет?
— Нужен…
— Тогда забудь об Артуре Чернышеве. Это — моя месть, и я сам с этим разберусь. Ты согласна?
Она вытерла другую щеку.
— Мое согласие или несогласие не играет никакой роли, Ной.
— Вот именно.
— И как же теперь быть?
Я долго молчал, собираясь с мыслями, боясь сказать лишнее или пропустить важное. И она тоже молчала. Хорошо хоть, не плакала больше.
— Послушай, Лиза… понимаешь… я не могу убить Артура Чернышева. Четыре года назад, когда я только пришел в город, я вытащил его из горящего дома. Я дал ему жизнь, и не могу теперь забрать ее назад. Нельзя искать смерть там, где однажды сам прогнал ее. Пусть он живет, сестренка. Иногда это страшнее смерти.
— Наверное, ты прав.
Я вздохнул. Даже ей я не сказал, что сделал с Артуром Чернышевым. Когда тайну знает только один, есть шанс, что она останется тайной. А я хотел сохранить дружбу Бэмби.
— Я прав, Лиза. И знаешь, я очень устал, чтобы доказывать тебе что-то еще. Здесь я главный, я приказываю. Не будешь слушаться, отправлю обратно в поселок. Доступно объяснил?
— Доступно.
— Вот и ладненько.
— Племя все равно узнает.
Я понял, о чем она подумала.
— Бэмби не тронут, если ты будешь рядом. Как не тронули в свое время Катю и твою мать. А его отец… это его заботы, не мы отвечаем за его жизнь.
Сестра кивнула. Кажется, одну проблему я все-таки умудрился решить цивилизованными средствами. Какое счастье, что Лиза оказалась сговорчивее моего брата. Хотя, она была всего лишь человеком. Волки живут по другим меркам.
В ту ночь Лиза спала с Бэмби. Я не возражал. Пусть. Наверное, для него и для нее так было безопаснее.
Полковник Чернышев вышел в отставку. Один раз я напросился с ребятами навестить его. Какая-то женщина, кажется, тетка Бэмби, суетилась вокруг Лизы и Дениса. А я смотрел в слепые глаза мужчины, и чувствовал, как нагревается Клык. Я боролся с искушением отдать ему человеческую жизнь. Я цепенел от ненависти и задыхался дымом костра, который давно уже догорел. Я ничего не мог с собой поделать.
Потом засмеялась Лиза. И оцепенение прошло. Я решил, а я не имею привычки менять свои решения.
— Спасибо, — тихо сказал слепой человек. Каким-то образом он все понял.
Мой отец был отомщен. Даже волки должны были это признать.
Я открыл дверь. Не потому что услышал стук. Никто и не стучал. Просто из-за двери отчетливо пахло волком.
— Ты позвал, мы пришли, — сказал Эдвард тихо, перешагивая порог. — Ты ведь звал нас, не так ли? Мы видели сон…
— Я звал вас, дядя.
— Хорошее место, — заметил Ян, оглядываясь. — Большая квартира. Ты раньше жил здесь?
— Да.
Мои гости вошли в зал, и он зрительно сразу уменьшился в размерах. Широкоплечие, высокие, они вдвоем почему-то занимали в комнате больше места, чем вся наша компания, включая Марата и Андрея, вместе взятая.
— Зачем ты позвал нас? — спросил Ян, усаживаясь в кресло. Его темно-зеленая обивка давно полиняла, вытерлась на углах, и кресло сильно напоминало поросший мхом пенек.
Эдвард опустился на диван, забросил ногу на ногу и выжидающе посмотрел на меня. Я примостился на краешек подоконника, соображая, как бы потактичнее донести до Эдварда мою новость.
— Я не люблю город, — продолжил Ян, — и предпочитаю лишний раз не соваться к людям, если в этом нет острой необходимости.
Я хмыкнул, потом повернулся к дяде и спросил, стараясь оттянуть неизбежное объяснение:
— Есть будете?
— Нет, спасибо, — вежливо отказался Эдвард. — Наверное, лучше подождать, когда придет Лиза. Где она, кстати?
Моя передышка закончилась, не успев начаться.
— По магазинам бегает, наверное… К свадьбе готовится… Понимаешь, Эд, твоя дочь собирается замуж, — сообщил я и спросил — Скажи, это достаточно серьезная причина для посещения членами Совета города?
— Замуж?! — дядя вскочил с дивана, пропуская мимо ушей мою последнюю фразу.
М-да… его реакция превзошла все мои самые смелые ожидания… Говорил же Эдварду отец: заводите двух, а лучше трех детей, и тогда расставание с каждым из них будет превращаться не в конец света, а в нормальный семейный праздник.
— Замуж?! За кого?! Да ведь ей же всего шестнадцать!
Может и хорошо, что Эдвард утратил свою Силу? Боюсь даже предположить, что бы он сейчас здесь натворил, если бы был настоящим волком…
— Успокойся, — негромко сказал Ян. Потом обернулся ко мне: — Что это еще за новости, Ной?
— Успокойся? — зарычал Эдвард. — Успокойся?! Конечно, это ведь не твоя дочь сошла с ума! Где она?
— Не знаю, — ответил я. — Я не интересовался, куда Бэмби ее уведет, лишь бы первые четверть часа
