— Прошу прощения, — извинилась Дайан, вспомнив все же о правилах приличия. — Нет, Итен, это слишком важно.
Новая волна шепотков. Никогда Дайан Сегер не позволяла себе называть режиссера по имени, она всегда обращалась к нему строго официально. Но Эдам настолько вывел ее из душевного равновесия, что она забыла даже о своих принципах.
— Хорошо, — сдался Колфилд. — Пятнадцать минут перерыв! — обратился он к актерам. — Надеюсь, тебе хватит этого времени, чтобы сообщить мне все, что ты хотела? — недовольно бросил он, строго взглянув на Дайан.
— Я думаю, да.
— Тогда пойдем ко мне в кабинет. — Он жестом предложил ей следовать за ним.
По коридору они шли в полном молчании. Все так же, не говоря ни слова, Колфилд указал Дайан на кресло возле своего рабочего стола.
— Будь добра, для начала объясни мне, с чем связано твое опоздание на репетицию.
— Я решила сегодня же сходить к Эдаму и поговорить с ним обо всем, что произошло между вами. Я не совсем верно рассчитала время, которое занял этот разговор. Я, кажется, уже извинилась?
— Хм.
Теперь Колфилд чувствовал себя не в своей тарелке. Он был уверен, что Дайан долго будет решаться на разговор с Эдамом. И теперь ему ужасно хотелось узнать, чем закончился разговор. Но, судя по виду Дайан, продюсер так и не согласился вернуться. Колфилд уже понимал это, но все еще не хотел признаваться самому себе. Он продолжал надеяться на благополучный исход миссии Дайан.
— Так, значит, ты собираешься рассказать мне, чем закончился ваш разговор?
Дайан утвердительно кивнула.
— Именно.
Широко разведя руки в стороны, Колфилд как бы предложил ей рассказывать об этой встрече.
— Итен, я считаю, что тебе следует порвать с Эдамом все отношения, — заявила Дайан.
— Что это значит? — удивился он.
— Я не знаю, почему так много лет мы не могли понять, что он за человек!
— Ближе к делу, Дайан. — Колфилд недовольно поморщился. — Он согласен работать над этой постановкой?
— Нет. И я настаиваю, чтобы ты прекратил все попытки связаться с ним. Не стоит унижаться, Итен. Он этого не заслуживает.
— Но почему ты так решила?!
Колфилд был вне себя. На этот разговор он возлагал все свои надежды. Он просто не представлял себе, как Эдам смог отказать в чем-то Дайан!
— Он подонок! Если бы ты знал, что мне пришлось выслушать от него! Это было так ужасно, что я не хочу даже вспоминать!
— Дайан, я все же прошу тебя пересказать ваш разговор.
— Я не думаю, что тебе это понравится, — с сомнением ответила Дайан.
— А вот это позволь решить мне, — жестко сказал Колфилд.
— Хорошо. — Она вздохнула. — Я пришла к Эдаму, он сейчас же принял меня. Он думал, что я пришла принять его предложение о новом трудоустройстве. Я сказала, что не собираюсь пока что бросать «Театр Эдвина Бута». Я ему объяснила, что хотела бы помирить вас. На это Эдам ответил, будто не желает иметь с тобой ничего общего, пока ты общаешься с Сюзанной. Он… Нет, Итен, я не могу тебе рассказать, это так ужасно!
— Уверяю тебя, все, что ты мне сейчас расскажешь, я уже услышал от него. Так что можешь продолжать.
— Он сказал, что ты спишь с Сюзанной, и поэтому решил дать ей роль. Он вспомнил поговорку: «Седина в бороду — бес в ребро». А еще он рассказывал ужасные вещи про Сюзанну. Я не знаю, откуда он это узнал, и вообще не могу поверить, что хотя бы часть той грязи, которой Эдам ее облил, может быть правдой.
— Интересно, что же такое знает Эдам о нашей дорогой мисс Элиас? — спросил Колфилд.
— Если хочешь, спроси у него сам, я не буду пересказывать грязные сплетни.
— Это я так, банальное любопытство. Но я уверен в Сюзанне. Для меня это значит больше, чем вся информация Эдама.
— Я рада, что ты так думаешь. — Дайан улыбнулась ему.
— Спасибо, милая. Что же произошло дальше?
— Я начала ему доказывать, что роль Сюзанна получила только потому, что она действительно для нее подходит. Я рассказала о твоей трактовке пьесы. Это можно было сделать?
— Конечно, это не очень хорошо, вдруг он расскажет кому-нибудь. Но я все же думаю, что ничего страшного не произойдет. Мы будем первыми. И как же Эдам отреагировал?
— А он продолжал утверждать, что Сюзанна тебя окрутила. Я привела последнее известное мне доказательство. Я была уверена, что уж ему-то Эдам поверит, но ошиблась.
Дайан неожиданно замолчала.
— Что ты ему сказала?
— Я сказала, что ты признался мне в любви.
— Что он тогда сделал?
Дайан показалось, что Колфилд нервничает все сильнее.
— Он начал говорить мне гнусные вещи. — Голос Дайан дрожал от внутреннего напряжения, которое она испытывала. Ей казалось, что она не сможет справиться с этой дрожью и через несколько мгновений слезы потекут по ее щекам. — Он требовал, чтобы я спала и с ним, если так легко отдалась тебе.
— Что ты сделала? — низким голосом, от которого у Дайан по коже пошли мурашки, спросил Колфилд.
— Я сказала, что это не случится никогда. Я ведь люблю тебя, Итен, я бы не смогла изменить тебе.
— Насколько я понял, если бы ты согласилась спать с ним, он бы, возможно, продюсировал мою пьесу?
— Итен! Как ты только можешь думать так плохо обо мне! Я категорически отказалась иметь с ним что-то общее!
Колфилд встал из-за стола и принялся нервно ходить по кабинету. Через несколько минут он остановился возле кресла Дайан и грубо спросил:
— Ты уже подписала новый контракт?
— Нет, я еще не успела. Я думала зайти сегодня…
— Можешь не утруждать себя. Ты мне больше не нужна.
— Что… что это значит, Итен? — удивленно спросила Дайан.
— Это значит, что больше «Театр Эдвина Бута» в твоих услугах не нуждается. Можешь убираться на все четыре стороны. Думаю, найти работу тебе не составит труда, тем более что сезон начнется только через пару месяцев.
— Но почему ты так со мной поступаешь?!
— Ты не оправдала моего доверия.
— Итен, поверь мне, я не согласилась спать с Эдамом! Я отбила все его попытки затащить меня в постель! Я бы ни за что не изменила тебе!
— Идиотка! — Терпение Колфилда лопнуло. — Ты должна была с ним переспать! Ты думаешь, я хотел, чтобы ты просто поговорила с Эдамом, как со старым хорошим другом?! Я хотел, чтобы ты легла под него!
— Нет, этого не может быть! Ты же не просил меня говорить с ним, я сама решила сделать это!
— Ты дура, Дайан! Я был уверен, что ты обязательно предложишь свои услуги, оставалось только разжалобить тебя.
— Итен, я не верю тебе! Ты же говорил, что любишь меня!
— А как иначе я мог бы заставить тебя пойти к Эдаму?
