— Ракеты в борт, а лучше три, — признался Финист в своих надеждах.
Капитан сначала в недоумении откинулся на спинку скамьи, а потом расхохотался:
— Да! При счастливом стечении обстоятельств это вам помогло бы…
Вертолет резко вильнул в сторону и завалился на правый борт, солдаты и особенно пленники схватились кто за что, чтобы не свалиться в кучу. Рон, валяясь на полу, почувствовал, как до этого мерный отстрел противоракетных шашек с трехсекундным интервалом буквально застрочил с пулеметной скоростью.
Новый маневр «пеликана» с разворотом на левый борт — и все сквозь вой турбины и стрекот лопастей услышали далекий взрыв ракеты и несколько стальных ударов долетевших осколков. После чего вертолет выровнял свой полет и пошел дальше как ни в чем не бывало.
— Бог услышал твои молитвы, примарх, — посмеялся уже не так заливисто, как до ракетной атаки, капитан. — Но, видимо, в настоящий момент он занят более важными вещами.
Отрицать сие было глупо, и Рон лишь горестно вздохнул.
— Наверное…
Больше никаких попыток атак не предпринималось. Вертолеты покинули гористую местность и еще через час полета приземлились на площади в Лорман-сити. Пленников тут же препроводили в подвальные комнаты Дома Совета и заперли, выставив охрану.
Через полчаса дверь открылась, и с конвоем охраны в импровизированную камеру ворвался сенатор Фредерик. Весть о том, что пленники сбежали на вертолете, буквально вырвавшись из рук, да еще и расстреляли штаб, прикончив полковника, отвечавшего за их поимку, чуть не убила его в буквальном смысле. Сэм пережил микроинфаркт, благо личный доктор оказался на высоте, и все обошлось, можно сказать, легким испугом.
Подбежав к Шону Роддему, он вскинул его голову, схватив за подбородок, и быстро вгляделся, словно фотографируя каждый сантиметр его лица.
Следом за сенатором вошел какой-то майор.
— Да, это он!
Спикер Сената счастливо засмеялся. Остальные пленники его почти не интересовали, главное то, что есть «главарь», а поимка остальных лишь дело времени, и по большому счету можно обойтись без них.
— А этот паренек, стало быть, и есть главарь пиратской шайки? — спросил Сэм Фредерик, оставив в покое президента и переключившись на Финиста.
— Так точно, сэр, — кивнул майор. — Он более известен как примарх Легиона.
— Замечательно! Я получил даже больше, чем рассчитывал! Я вернусь на землю настоящим триумфатором!
— Провезете нас в клетке по главной улице столицы Земли? — с вызовом спросил Финист.
— Ерничаете, молодой человек?.. Что ж, прощаю. Ведь это все, что вы можете сделать в вашем положении — скалить зубы! Хотя вы кого-то мне напоминаете… лицо уж больно примечательное.
— Он сын так называемого министра обороны Георгия Финиста, Рон.
— Точно! Он, помнится, тоже скалил зубы, прежде чем…
— Прежде чем — что? — потребовал ответа Рон. — Что с моим отцом, жирная куча дерьма?!
В ответ Сэм ударил пленника, но несколько неудачно, руку пронзила острая боль.
— Черт!.. — затряс Фредерик кистью правой руки. — Кости, наверное, себе все переломал…
— Хватит ныть про свою руку! Ответьте мне!
— Тут не ругаться надо, а просить, молодой человек. Совсем никакого воспитания у молодежи нет. Одичали…
Готовый разразиться новой порцией брани, Рон загасил в себе гнев и попросил:
— Давайте не будем изгаляться, мистер… исполните последнюю просьбу приговоренного и ответьте на вопрос.
— А разве был суд, и вас приговорили? — притворно удивился Фредерик.
— Можно подумать, за этим дело встанет.
— Не встанет, — согласился сенатор. — Что ж, ваш батенька сейчас в коме от сердечного приступа. Не перенес сыворотки правды…
Рон рванул было на сенатора, но двое десантников тут же навострили на него свои «носороги», и Финисту пришлось остыть.
— Но во всем нужно искать положительные стороны, молодой человек. Не правда ли?
— О чем вы?
— Поскольку ваш батенька в таком состоянии нетранспортабелен, еще чего доброго отдаст Богу душу во время перелета, а я не хочу быть обвинен в таких неприятных мелочах, как в смерти по неосторожности, то он, в отличие от вас, останется на Ра-Мире! А вы отдыхайте… спите, эта ночь станет для вас последней на столь благодатной планете. Уже завтра, после небольшого представления для любящих всякие шоу местных жителей, мы отправляемся на Землю!
— Оставьте хотя бы женщин…
— Это просьба?
— Да.
— Вторая, хотя приговоренный, как мне известно, имеет право только на одну!
Сенатор опять утробно засмеялся.
— Но ведь я еще не приговорен…
— Правильно! — погрозил пальчиком Фредерик. — Поймали! Я так понимаю, вы в первую очередь печетесь об этой обворожительной милашке, вашей жене, надо полагать? Что ж, я не зверь, и поскольку я добрый, то подумаю над вашей просьбой.
Посмеиваясь, сенатор удалился из камеры, оставив пленников в еще более паршивом настроении, чем они пребывали до его появления.
64
Понятно, что в свою последнюю ночь на Ра-Мире никто из пленников уснуть не мог просто по определению, точно наутро предстояла казнь и приговоренные к смерти все никак не могли надышаться. Впрочем, пленники отлично понимали, что как только они переступят борт шаттла, который унесет их на орбиту, они мертвецы, и надежды на спасение больше не будет, как не было ее и сейчас.
Все молча встречали рассвет, глядя в маленькое арочное окошко под потолком и не желая нарушать словами столь по-своему знаменательный момент. И вот начало светлеть.
Рон лишь жалел, что им с Нэнси не дали возможности уединиться в отдельной камере. А провести рядом дорогу до Земли на крейсере и тем более очутиться вместе в тюрьме, уже на самой Земле, не представлялось реальным. А просить о третьей услуге у него желания не возникло… Впрочем, Финист всерьез надеялся, что сенатор все же отпустит женщин. Зачем они ему? И несерьезно как-то…
Солнце полностью выглянуло из-за горизонта, и потихоньку между пленниками завязались тихие разговоры ни о чем.
Ближе к полудню дверь в камеру открылась, и на пороге появился вчерашний майор.
— Выходить по одному…
На это пленники только лишь крепче вжались в стены.
— Если потребуется, вас выведут силой.
В подтверждение этих слов в камеру шагнул один из десантников и встал у входа. Сидевшим на полу он казался просто огромным.
— Мы выходим, — кивнул Рон и встал с пола.
Он помог подняться Нэнси, и уже они вдвоем подняли Шона Роддема со вчерашней шиной на сломанной ноге. За ними, понимая, что ничего не добьются, поплелись все остальные.
Пленников тут же взяли под конвой. Провели по коридору к выходу из Дома Совета и тут же загрузили в небольшой крытый грузовичок. Машина быстро пересекла парк и остановилась на краю площади, позади
