Она приказала себе забыть о Микеле и не ревновать Нино понапрасну. Прав Микеле или не прав, прошлое осталось в прошлом и не стоит его ворошить. Когда они встретились вновь, Нино ни словом не упомянул о женщине, а она ни о чем его не спросила. Крепко обняв ее за талию и нежно поцеловав в губы, он все сказал ей без слов.
Когда они возвратились на виллу Воглиа, то выяснили, что Джулио почти не скучал без своей мамы. Виола рассказала, что Микеле учил его играть в поло и ездить на Джерри, пожилом спокойном пони, которого он взял у кого-то из соседей. Мария тоже вложила свою лепту, обучая малыша итальянскому языку.
Однако, несмотря на всю любовь и баловство, получаемые Джулио в своем новом семействе, он с радостью встретил Веру, а Вера была рада узнать, что Сильвана и Винсенто накануне уехали в Турин. Как бы дело ни повернулось, нам все равно придется встречаться, подумала Вера, но было бы хорошо, если бы это происходило не очень часто.
За обеденным столом все чувствовали себя свободнее и веселее, чем в тот день, когда Вера впервые перешагнула порог столовой. Виола как будто даже выглядела счастливее, несмотря на смерть Лоренцо. Даже Мария в черном траурном одеянии, сидевшая за столом так прямо, словно проглотила аршин, казалась вполне довольной жизнью. Она с любовью смотрела на Джулио и едва заметно, но добродушно усмехнулась, когда Нино, не удержавшись, коснулся за разговором руки Веры. И только опоздавший к обеду Микеле не разделял общего настроения.
После обеда Вера увела Джулио на прогулку, а Нино отправился в кабинет, чтобы просмотреть накопившиеся бумаги. Оставшись наедине с сыном, Вера спросила его, не скучает ли он по их чикагской жизни, и мальчик как настоящий итальянец выразительно пожал плечами.
— Здесь хорошо, мамочка. С Бетти тоже было хорошо, но с бабушкой Виолой мне лучше. Мы ведь не полетим обратно, нет? Бабушка Мария говорит, что мы будем всегда жить тут.
Вера улыбнулась. Пожалуй, старшая синьора Манчини начинала ей нравиться.
— Бабушка Мария правильно говорит, — подтвердила она. — Но мы будем довольно часто летать в Чикаго и, наверное, в Нью-Йорк. Ты ведь знаешь, что я работаю вместе с Габриелл. Кроме того, твои американские дедушка с бабушкой тоже захотят повидаться с тобой.
Уложив Джулио, Вера направлялась в кабинет Нино, когда путь ей преградил Микеле.
— Не уделишь мне несколько минут?
Не желая ничего слушать, Вера отшатнулась от него.
— Ты должна это знать, — стоял он на своем. — Наверное, ты не поверишь. Но мне дороги твои интересы.
Вера понимала, что ничего хорошего от Микеле ждать не приходится, но все же ей лучше выслушать его. Лучше знать, чем не знать. Да и Нино имеет право получить информацию о том, какую ложь возводит на него его единокровный брат.
— Ладно, — устало произнесла она, стараясь не особенно демонстрировать свое раздражение.
Микеле не стал напрасно терять время.
— Помнишь женщину, с которой Нино говорил на ярмарке? — спросил он. — Это и есть его любовница.
Влюбленная в Нино гораздо сильнее, чем несколько недель назад, Вера обнаружила, что ей неприятно упоминание о любовнице Нино, но в не меньшей степени ей неприятен Микеле. Даже если эта женщина и была когда-то любовницей Нино, то теперь это уже в прошлом. И, в конце концов, если он с кем-то коротко переговорил, то это еще не повод для огорчения. Нино ничего не сделал такого, чтобы потерять ее доверие.
— Микеле, мне не хочется огорчать тебя, но я не ревнива, — сказала она, чувствуя, что он чего-то недоговаривает.
Семейный возмутитель спокойствия вопросительно поднял брови.
— Даже если они условились о свидании?
От неожиданности у Веры закружилась голова, однако она постаралась взять себя в руки.
— Я не верю. Откуда тебе знать? Кстати, кто рассказал тебе об их встрече? Я не рассказывала. Нино тоже, думаю, этого не делал.
Вопреки ожиданиям, Микеле не смутился.
— Она звонила мне. Мы поддерживаем отношения, а ее разбирало любопытство, что за брак заключил мой братец, если все еще интересуется ею.
11
Неужели Микеле говорит правду? Но он знает о встрече, следовательно, эта женщина действительно звонила ему, ведь он не уезжал из поместья. Едва эта мысль запала ей в голову, как она уже не могла избавиться от нее. И тотчас, словно по команде, вспыхнули прежние вопросы. Неужели Нино женился на ней из-за наследства Джулио? Или чтобы ублажить Марию? Или он вправду любит ее? Если любит, то он не может желать другую женщину. А если желает?
Конечно, можно нанять детектива и все выяснить по-тихому, однако Вера изберет другой путь. Она спросит у самого Нино. Не говоря ни слова, она повернулась к Микеле спиной и решительным шагом направилась в кабинет.
По радио звучала опера, а Нино писал что-то под музыку и пение в старомодном блокноте.
— Что случилось, cara? — спросил он, с беспокойством глядя на нее поверх очков.
Оперевшись на стол, Вера выложила ему все, что ей сказал Микеле. Не в ее характере было копить обиды.
— Он говорит, что эта женщина звонила ему, — заключила она. — Она хотела узнать, что за брак ты заключил, если назначаешь ей свидание, когда еще не успели высохнуть чернила на нашем брачном контракте!
С каждым ее словом лицо Нино темнело от ярости. Ну вот, опять, думал он, теряя над собой контроль от гнева и разочарования. Ревность. Злоба. Восемь лет назад он спал с моей невестой и мне пришлось разорвать помолвку. Теперь, когда я нашел жену, о какой можно только мечтать, он отравляет ее ядом ревности.
К счастью, как теперь оказалось, он не женился тогда на богатой миланке, но Нино не забыл ни унижения, ни отчаяния, ни обиды, которые пережил тогда. И он не простил своего единокровного брата. С Верой все иначе. Она не станет его обманывать. Но она думает, будто он способен на обман. И это после их медового месяца, не запятнанного ни единой ссорой! Ее готовность поверить Микеле больно ранила его.
А Вера ждет ответа. Ей требуются его объяснения. Будь он проклят, если пойдет у нее на поводу.
— Это все? — спросил Нино, стараясь не выдать себя голосом.
Вера кивнула, раздираемая противоречивыми чувствами. Неужели она совершила ошибку?
Не произнеся больше ни слова, Нино вернулся к своим записям.
— Ты ничего не скажешь?
Ее вопрос поколебал его уверенность в себе.
— А что ты хочешь услышать? — в гневе выскакивая из-за стола и хватая ее за руки, крикнул он. — Что это не так? Черт подери, думай что хочешь!
Его пальцы впивались ей в руки, причиняли боль, и, морщась, она вырвалась и бросилась вон из кабинета.
Нино был не в силах пошевелиться и все стоял, словно приросший к полу, пока в открытой двери в соседнюю комнату не показалась Виола.
— Прошу прощения, сын, — проговорила она неожиданно твердым голосом. — Я случайно слышала ваш разговор с Верой. Мне известно, что ты не веришь в интуицию, но прошу тебя, сделай, как я тебе говорю. Если ты ее не догонишь, случится что-то ужасное…
