- Таппер говорит сейчас от имени Цветов, - сказал этот кокетливый голосок. - А вы извольте сидеть смирно и ведите себя прилично.
- Ты меня не одурачишь, - огрызнулся я. - Нечего прикидываться, все равно не обманешь...
- Но с вами говорят Цветы! - резко повторил голос.
И правда, лицо у Таппера опять стало безжизненное, глаза остекленели.
- Так ведь он взял мои деньги, - сказал я. - Он их вытащил из конверта, пока я спал.
- Тише, тише, - промолвил мелодичный голосок. - Молчите и слушайте.
- Сперва я получу обратно свои полторы тысячи.
- Да, конечно. Вы получите гораздо больше, чем полторы тысячи.
- Вы можете за это поручиться?
- Ручаемся.
Я снова сел.
- Послушайте, - сказал я, - вам не понять, что значат для меня эти деньги. Конечно, отчасти я сам виноват. Надо было подождать, пока откроется банк, или припрятать их в каком-нибудь надежном местечке. Но такая заварилась каша...
- Только не волнуйтесь, - сказали Цветы. - Мы вернем вам деньги.
- Ладно, - сказал я. - А Тапперу непременно надо говорить таким голосом?
- Чем плох голос?
- А, черт... ну валяйте, говорите, как хотите. Мне надо с вами потолковать, может, придется и поспорить, выходит нечестно... ну, постараюсь помнить, с кем говорю.
- Хорошо, перейдем на другой, - сказали Цветы, и на полуслове голос переменился на уже знакомый мне мужской, деловитый.
- Большое спасибо, - сказал я.
- Помните, мы беседовали с вами по телефону и предлагали вам стать нашим представителем? - сказали Цветы.
- Конечно, помню. Но стать представителем...
- Нам очень нужен такой человек. Человек, которому мы доверяем.
- Да откуда вы знаете, что мне можно доверять?
- Знаем. Потому что вы нас любите.
- Послушайте, - сказал я, - с чего вы это взяли? Не понимаю...
- Ваш отец нашел тех из нас, кто погибал в вашем мире. Он взял нас к себе и стал о нас заботиться. Он оберегал нас, выхаживал, он нас полюбил и мы расцвели.
- Все это мне известно.
- Вы - продолжение своего отца.
- Н-ну, не обязательно. Не в том смысле, как вы думаете.
- Нет, это так, - упрямо повторили Цветы. - Мы изучили человеческую биологию. Мы знаем о законах наследственности. Ваша пословица говорит: яблоко от яблони недалеко падает.
Что толку спорить. Их не переубедишь. У этого племени особая логика, соприкасаясь с нашей Землей, они собрали уйму сведений, кое-как их усвоили, кое-как осмыслили и сделали выводы. С их точки зрения, с точки зрения растительного мира вполне естественно и логично, что отпрыск растения почти неотличим от родителя. Бесполезно внушать им, что рассуждения, безусловно справедливые для них, отнюдь не всегда приложимы к людям.
- Ладно, - сказал я, - будь по-вашему. Вы убеждены, что можете мне доверять, и, пожалуй, так оно и есть. Но только скажу вам по совести: не могу я взяться за эту работу.
- Не можете?
- Вы хотите, чтобы я выступал от вашего имени перед людьми на Земле.
Хотите сделать меня вашим посланником. Вашим посредником.
- Совершенно верно.
- Но меня этому не учили. Я не дипломат. Понятия не имею, как делаются такие дела. Просто не знаю, с какого конца за это браться.
- А вы уже взялись, - возразили Цветы. - Мы очень довольны вашими первыми шагами.
Я даже вздрогнул.
- Какими шагами?
- Ну, как же. Неужели вы не помните. Вы просили Джералда Шервуда с кем-нибудь переговорить. И ещё подчеркнули: с кем-нибудь, кто облечен властью.
- Я просил об этом вовсе не ради вас.
- Но вы можете выступать от нашего имени. Нам необходимо, чтобы кто-то за нас объяснился.
- Давайте начистоту, - сказал я. - Как я могу за вас объясняться? Я же ничего о вас не знаю.
- Мы вам расскажем все, что вы хотите знать.
- Начать с того, что ваша родина не здесь.
- Вы правы. Мы прошли через многие миры.
- А люди... ну, не люди, разумные существа... разумные жители тех миров... что с ними сталось?
- Мы вас не поняли.
- Когда вы проникаете в какой-то новый мир и находите там мыслящих обитателей, что вы с ними делаете?
- Мы очень редко находим в других мирах разум... подлинный, высокоразвитый разум. Он развивается далеко не во всех мирах. Когда мы встречаемся с мыслящими существами, мы находим с ними общий язык.
Сотрудничаем с ними. То есть, когда это удается.
- А если не удается?
- Пожалуйста, не поймите нас ложно, - попросили Цветы. - Раза два бывало так, что мы не могли установить контакт с мыслящими обитателями планеты. Они нас не слушали и не понимали. Мы остались для них просто одной из форм жизни, одним из... как это у вас называется?.. Одним из видов сорной травы.
- И что вы тогда делаете?
- Что же мы можем сделать?
Не очень-то прямой и честный ответ. Как я понимаю, они могут сделать очень многое.
- И вы идете все дальше?
- Дальше?
- Ну, из мира в мир. Из одного мира в другой. Когда вы думаете остановиться?
- Мы не знаем, - сказали Цветы.
- Какая у вас цель? Чего вы добиваетесь?
- Мы не знаем.
- Стоп, погодите. Вы уже второй раз говорите, что не знаете. Но вы должны знать...
- Сэр, а у вашего народа есть какая-то цель? Цель, к которой вы все сознательно стремитесь?
- Пожалуй, нет, - признался я.
- Значит, в этом мы равны.
- Да, верно.
- В вашем мире есть машины, которые называются электронным мозгом.
- Да. Их только недавно изобрели.
- Задача этих машин - собирать и хранить всевозможные сведения, устанавливать между ними связь и сообщать их, как только вам это понадобится.
- Тут ещё много других задач. К примеру, исправлять устаревшие данные...
- Это сейчас неважно. Скажите нам, как вы определите цель такого электронного вычислителя?
- У него нет осознанной цели. Это ведь не живое существо, а машина.
- Ну, а если бы он был живой?
- Что ж, тогда, наверно, его конечной целью было бы собрать все факты и сведения о Вселенной и установить соотношение между ними.
- Пожалуй, вы правы, - сказали Цветы. - Так вот, мы - живые вычислители.
