последовательно отбросил почти все из них. Остался один. Ты хотел занять место помощника капитана «Иннара». Я был опасен как конкурент. У нас в стае крайние разногласия равных по силе решают жесткими методами. Они надежнее. Полагаю, если ты невиновен, сможешь уйти от меня. Я дам тебе фору в сто… даже в двести метров. Не охай, дам и триста. Но если совесть твоя нечиста, ноги подведут.
Йялл неторопливо расстегнул куртку и сложил ее, устроил на плоском камне. Сел, взялся расшнуровывать старомодные высокие ботинки. Страшнее волвека ночью в пустыне только гролл, тот же волвек, сменивший облик с человечьего на звериный. Мысли у него короче, чутье острее, сила и гибкость – выше.
– Но это же нелепо, – ужаснулся Литтарим. – Я невиновен. Что за дикость?!
– Честный бег, честная конкуренция, – оскалился Йялл. И стал снимать второй ботинок, выплевывая намеренно короткие фразы. – Ты этого желал? Не знаю, зачем вам, айри, понадобился корабль. Ялитэ хотел понять. Но для меня его дела мало важны. Как и любые иные ваши, драконьи. Ты враг моей семьи.
Йялл стащил тонкую облегающую рубашку. Потянулся, прекрасно зная, что смотрится он, голый по пояс, внушительно. Длинные волокна мышц перекатываются, бугрятся. Темно-бронзовая кожа слегка лоснится, обозначая еще отчетливее рельеф грудной клетки. Айри, несомненно, полагает, что трансформация запущена.
– Но ты же долетел до Академии без происшествий, – торопливо взвизгнул Литтарим. – И девочка тоже. Потому что нельзя повредить высотный мобиль.
Желтые глаза снова блеснули в лунном свете. Заинтересованно. Айри сжал зубы, унимая дрожь. Он не хотел говорить то, что сорвалось само собой. Или хотел? Отмена сеанса ночной конкуренции с гроллом в беге и борьбе стоит парочки приоткрытых тайн. Вот- вот сюда доберется подменный мобиль. Еще двадцать пять – тридцать минут надо протянуть. А потом станет проще. Если повезет, он улизнет. Если очень повезет, трусливый мальчишка-дежурный пришлет мобиль с пилотом, появится свидетель…
Мысли снова до смешного ясно читались на лице, в лихорадочной чехарде эмоций и запахов. Йялл задумчиво глянул на свою куртку. На ботинки. Для народа айри он лишь орудие в руках Ялитэ. Увы, взбесившееся и оттого вдвойне опасное. Вообще подобные игры удобнее вести в паре с Лархом. Добрым, умным, тактичным знатоком законов. Готовым то журить и жалеть подозреваемого, то одергивать своего же зарвавшегося напарника. Ладно, и в одиночку пока получается. Крупное тело качнулось вперед, длинные руки уперлись в камни подушечками пальцев. Он весь – пружина. Хорошая стойка. Агрессия и внимание в непонятном собеседнику соотношении. Еще пару сантиметров вперед – и будет чистая агрессия.
– Ты знаешь про наш полет? Ты часа не провел на Релате и знаешь о моей стае и Сати? – Рычание сдерживаемого из последних сил гнева прорвалось в речь: – Др- рянь. Продажная трусливая др-рянь. Ребенку угрожаешь. Тот, кто покусится на младшего, в стае не жилец.
– Я ничего не знаю о ребенке, – торопливо забормотал Литтарим, непроизвольно отодвигаясь назад. – Это другие. Мне сказали, я повторил. Сообщили, что ты прибыл в Академию не один. Что переполох и что завтра соберется Совет. Я больше ничего не знаю. Я все время на верфях, планету не видел двадцать лет.
Йялл зевнул, одним движением сменил позу. Сел, скрестив ноги и выпрямив спину, уложил ладони на колени. Покой и презрение. Люди воспринимают язык слов, айри подвержены воздействию жестов, сопровождающих эмоциональные всплески. Риан объяснил – ученик усвоил. Судя по всему, он молодец и даже талантлив. Литтарим будет говорить. Уже сломался, уже согнулся и дышит неровно, потеет, не отводит взгляда. Так бескрылые драконы реагируют, когда попадают под влияние чужого сознания. Они ведь тоже стайные, только совсем иначе, чем волвеки. Вожак Хьёртта – тот, у кого душа широка и способна принять каждого с его болью и бедой, радостью и сомнением. Вожак убогих «высших» – изворотливый и коварный лжец, сломавший сопротивление подопечных. Навязавший им собственные представления о правилах и целях жизни.
– Кто твой вожак? – Теперь голова Йялла была выше линии взгляда смятого страхом айри. Он спрашивал, как более сильный.
– У нас нет… – Литтарим услышал низкий, на грани возможностей его уха, рык волвека. – Хорошо. Я принадлежу к окружению ан-моэ Йенхо. Это недопустимо короткое имя, но ты не поймешь иного. Зато осознаешь теперь, как высок мой покровитель и насколько бессмысленно с ним спорить.
– Спорить не буду. Просто спрошу плату за давнее, – усмехнулся Йялл. – Я читаю тебя, мой бывший друг. Вина есть, и она вопит в голос, бисером пота выступает на коже. – Йялл стал говорить с нажимом, не спрашивая, а утверждая. И превратился в слух, чтобы понять, насколько точны подозрения. – Ты участвовал в убийстве моей матери.
– Нет! Нет, никогда. Я даже не был на Релате в то время!
Дрожь в голосе и срыв, сухость в горле, спазм – это явное отчаяние. «Он не лжет», – оскалился Йялл. Просто усердно, из последних сил, недоговаривает. Волвек заставил себя расслабить плечи. Вздохнул, поднял взгляд к звездам. Нельзя срываться. Он сейчас не мстит за маму. Мертвые могут ждать. А вот Сати жива, ей защита требуется незамедлительно и постоянно. Информация – лучшая защита.
– Виновен. Хотя бы молчанием и бездействием. Этого достаточно, – закончил рассуждения Йялл и перешел к насущному: – Теперь ты взял на душу новый грех перед стаей. Еще больший. «Иннар» – дело жизни трех поколений самых светлых умов моей расы. Пяти поколений людей. Высшее достижение Риана, лучшего из вас. Ценность, оплаченная совместно, основа развития всех трех рас. Ты его пытался украсть. Но я, инспектор Йялл Трой, расследовал дело и покараю преступника.
Литтарим закрыл ладонями лицо и сдавленно рассмеялся. Или заплакал? Волвек даже встряхнулся. Нелепая реакция. Рука сама потянулась к уху, чтобы почесать. Вот гадость, подцепил привычку у великого учителя Юнтара. Старик обожал делать вид, что так выискивает в своей роскошной седой гриве мысли-блохи… Малышня визжала от восторга. Он тоже визжал и чесал – у него еще росли волосы, как у любого волвека до вступления в возраст молодости, допускающий трансформацию в гролла.
– У нас не было выхода. – Литтарим не выдержал затяжного молчания и стал говорить. Сам, выталкивая слова с каким-то странным облегчением: – Мы не можем жить с вами в одном мире. Вы норовите его… пометить. Да! Вы лезете во все сферы и там оставляете свой след. Вы пиявки, присосавшиеся к нашему великому знанию. Вы воры, уносящие золотой песок из сокровищницы, которую айри наполняли десятки и сотни веков. Не мы воры, а именно вы!
Айри яростно выдохнул и попытался выпрямиться, сесть поудобнее. Наткнулся на взгляд Йялла и снова поник как подрубленный: он привык подчиняться. Сознание волвека было цельным, мощным и не содержало даже малой щели сомнения.
– Истерику закончил? Тогда говори внятно. Я понял – вы хотели уйти. Когда?
– Через десять лет самое позднее, – тихо и без выражения отозвался Литтарим. – Достроить и оснастить корабль, закончить эксперимент с ребенком, завершить изыскания…
Айри осекся, резко выпрямился. Осознал наконец-то, как много лишнего сказано. Пристально взглянул на волвека. Полуголого, но далеко не дикого, несмотря на темноту ночи и обманный шепот ветра пустыни. Усмехнулся, запоздало понимая, что попался на простейшую игру в глупого подозреваемого и «плохого» инспектора-дикаря…
– Я недооценивал Ялитэ, приручившего тебя, – холодно произнес Литтарим. – Волвеки – отличное орудие для тайных дел. В конце концов, мы вас создали.
– Нас сотворил великий гролл, – весело оскалился Йялл. Подтянув поближе рубашку и ботинки, стал одеваться. – В прежней жизни он был лучшим из всех айри, так гласит легенда стаи. Не зря мы назвали корабль «Иннар». Капитан Хиннр, безупречный айри древности, памятник которому стоит на Хьёртте, был искателем знания. А наш корабль – собиратель нового. Похожее имя, да еще и из вашего языка. Мы старались… Если бы вы просто сказали, что желаете уйти, вас бы никто не стал удерживать. Ведь вы живете долго. Дождитесь постройки второго корабля и заберите его с полным правом, без воровства и лжи.
Йялл встряхнул рубашку и стал ее натягивать. На короткое мгновение он упустил Литтарима из виду. И тотчас осознал сосредоточенность и спешку, азарт и уверенность сильного, сменившие прежнюю покорность проигравшего, вынужденную и мучительную для айри.
Волвек хорош тем, что действует в критических ситуациях гораздо быстрее, чем думает. «Тело в бою умнее мозга, зверь выживает там, где бессилен человек» – так повторял первый из Йяллов. И его потомок распластался по камню, выворачиваясь из плена рубашки, уходя от удара, источника и природы которого не понимал. И не пытался понять! Поэтому и выжил. Когда верхний слой камня вскипел и потек, Йялл уже скользил в тенях, уходя в сторону. Ощущал острую боль в сожженной спине – во второй раз за сутки! Только гораздо сильнее. Тело требовало трансформации. Гроллы не теряют сознания от болевого шока. У них иной порог чувствительности. И резерв живучести – тоже.
Камень рядом снова потек, брызнул каплями. Йялл зарычал, злясь на себя. Самонаводящийся стэк, многофункциональный, четвертое поколение, как все стэки шеф-инспекторов. Минуту назад Йялл свято верил, что они действуют только после процедуры опознания владельца. И только в его руке. Поэтому и оставил оружие лежать на камне, под курткой… Наивненький! Слово из лексикона Лорри невесть с чего всплыло в сознании. Йялл разозлился окончательно. Как можно еще во что-то безоговорочно верить, прожив одиночкой в мире людей и айри двадцать восемь лет? Не подвергать сомнению допустимо, пожалуй, лишь технические описания. Которые
