называла команда, стал один из опытных асов тяжелой штурмовой эскадры, подполковник Близнюк, который сумел в свое время, еще не будучи подполковником, посадить транспортный самолет со всеми остановившимися двигателями, на планировании. Тогда пулеметный огонь и жесткая посадка в бейрутском аэропорту сильно искорежили «пса» и может быть было бы правильнее построить новый самолет. Но ВВС решили восстановить этот, чтобы он продолжал летать — и в этом была какая-то сермяжная правда.
Герои просто так не гибнут.
Старый «пес» тяжело поднимался в воздух, оставляя за собой шлейф дыма от разгонных блоков — без них, на одних двигателях с короткой дорожки, разогнаться было невозможно. Под брюхом мелькнули циклопические сооружения нефтеперегонного завода, выкрашенные в серо-стальной цвет, потом самолет пошел влево, ввинчиваясь в небо с левым креном — и под брюхом его оказалась уже вода. Десантные корабли стояли на рейде, соблюдая затемнение, сам город горел, столбы дыма поднимались во многих местах, к облакам, подпирая стремительно темнеющее небо.
На западе, там, где пока еще мир — догорал закат, с востока неумолимо надвигалась тьма.
Заложив последний вираж и дав самолету боевой курс сто сорок с креном влево, подполковник решил что самое время выйти на связь и доложиться.
— Главный, я Гром-Два, набор высоты закончил, вошел в зону огня, готов работать.
— Гром-два, принято, вам назначен северный сектор, по карте — до линии шесть. Ориентируйтесь на вышку телерадиостанции, по вышке не стрелять, там наши люди. Боевая задача — патрулирование и уничтожение целей, отмеченных наземными группами. Ниже три-два нуля не снижаться, в городе остались неподавленные зенитные установки. При обнаружении любых зенитных средств открывать огонь на поражение, это противник.
— Главный, вас понял, вопрос — считать ли противником перемещающуюся в городе бронетехнику?
— Гром-два, отрицательно. Часть техники захвачена и используется десантом. Всю технику кроме средств ПВО уничтожать только после визуального подтверждения от наземных групп, что техника принадлежит противнику, как понял, прием.
— Главный, вас понял, огонь по подтверждении.
— Верно, отбой!
Подполковник переключил связь на внутреннюю, громкую.
— Итак, господа, сейчас двадцать два — семнадцать по местному времени, экипаж самолета «Бейрут — Бендер-Аббас — Тегеран» приветствует вас, и надеется, что следующая посадка будет не в аду. Ну а сейчас, господа — начинаем концерт по заявкам…
Патрулирование — одно из самых приятных мероприятий, какие ты можешь пережить на висящем над боевой зоной тяжелом штурмовом самолете. Двигатели выставляются на максимально экономичный режим полета — воздушный танкер подойдет к месту рандеву над Заливом примерно в двадцать три-тридцать, кто-нибудь из членов экипажа обязательно поставит какую — нибудь музыку, желательно легкую, не надрывную, позволяющую хоть немного почувствовать, что ты дома — и полетели. Мерно гудят моторы, плывет картинка на большом, недавно установленном экране — черно-белая панорама перед глазами и яркие геометрические фигурки на ней — условное обозначение целей. Зеленый цвет — свои, красный — противник. Процентов шестьдесят желтый — не опознано. Оператор может вручную им присвоить красный или зеленый статус — но как распознать? Только если с земли поступит целеуказание.
Что же касается полковника Бульбы — он от такого полета готов был взвыть.
— Андрияш? — сказал он, сдвинув с головы наушники.
— Да, господин полковник? — отозвался молодой, недавно пришедший на борт лейтенант, математик с высшим образованием, из Екатеринбурга.
— Есть желание поиграть в угадайки?
— Э… так точно.
— Тогда смотри — полковник ткнул пальцем прямо в экран — видишь? Вот что этот грузовик тут стоит, на самой автостраде?
— Не могу знать, господин полковник.
— А надо бы. Ты можешь дать предупредительный выстрел рядом с ним? Не по нему — а рядом с ним?
— Так точно… господин полковник, он выглядит брошенным.
— Считай это проверкой вооружения.
— Так точно — лейтенант в темпе вальса пробежался по клавишам, и квадратик у стоящего на автостраде брошенного грузовика — «гражданское транспортное средство, не опознан» внезапно покраснел, превратившись в «транспортное средство противника». Еще нажатие клавиши — и на небольшом экранчике, используемом для наведения появилось что-то вроде ракурсного прицела, заскакали, меняясь раз в секунду цифры.
— Принял решение проверить оружие, дистанция четыре двести двадцать…
Молодой лейтенант пошевелил рукояткой управления огнем, чем-то напоминающей компьютерный джойстик, откинул предохранительный колпачок с красной клавиши.
— Наведение… средним — огонь!
Самолет почти не дрогнул, сказались амортизаторы и мощный дульный тормоз установленный на пушке. В нескольких метрах от автомобиля вздыбился бетон, повисло небольшое облачко.
— Орудие два исправно, отклонений…
Лейтенант замер на полуслове — кто-то выскочил из кабины казавшегося брошенным грузовика, еще кто-то сбрасывал тент.
— Быстрее! Это замаскированная ЗУ!— зло закричал Бульба,— Цель опознана как зенитная установка…
Безобидный квадратик на экране сменился мигающим красным треугольником — цель первого приоритета. По связи самолета прошел сигнал тревоги — громкий, резкий, неприятный сигнал зуммера, как колокол громкого боя на корабле.
— Сигнал выделен, цель на автосопровождении, дальность три восемьсот, огонь! — скороговоркой выговорил лейтенант.
Темный кузов грузовика окрасился пламенем от работы ЗУ — и почти сразу же зенитная установка исчезла в темном, клубящемся облаке разрывов.
— Цель поражена! Уничтожил ЗУ прямо по курсу, веду поиск целей.
— Гром два, это Ворон один, прижаты к земле агрессорами, просим помощи! У агрессоров имеется бронетехника, наши координаты…
Спецназовцы оказались блокированными в каком-то торговом комплексе крупными силами противника, у них было несколько скоростных, вооруженных пулеметами автомобилей и были самые настоящие танки. Спецы засели на самом верхнем этаже и держали только его, комплекс был большой и имеющимися силами они больше ничего не могли удержать. По ним били из крупнокалиберных пулеметов с перемещающихся автомобилей, а танки, стоящие чуть неподалеку, выполняли роль баррикады, и одновременно — стреляли. Танк — не гаубица, они не могли достаточно высоко поднять ствол, чтобы поразить засевших на высоте людей — но они нашли другой способ. Любое здание держится на стенах или на колоннах, как любят строить в последнее время. Вот танкисты и выбивали методично колонну за колонной осколочно-фугасными снарядами, и часть здания уже осела вниз, а часть еще держалась. Но не приходилось сомневаться, что еще немного — и рухнет все здание, а кого не завалит — тех добьют исламисты.
— Ворон один, ты еще там? Это Гром-два, мы вошли в квадрат.
— Ворон один, мы все еще здесь, но дела хреновые, все здание уже в трещинах. Они сейчас завалят нас.
— Вас понял, вопрос — вы можете обозначить цель?
— Мы можем обозначить себя, все кто вокруг агрессоры.
