— Дрянные времена настают… — меланхолично прокомментировал он свою работу псу, и умное животное, весящее столько же, сколько человек наклонило голову, прислушиваясь к хозяину, и пытаясь опознать в его словах какую-то команду. Алабаи очень умные псы, и сейчас пес видел, что хозяин чем-то встревожен. Потом на улице зашумело, и пес, повернувшись в сторону шума, напружинился и негромко зарычал.
— К нам? Да, Верный?
Пес продолжал рычать.
Машины остановились у его дома, он сам теперь это слышал. Потом кто-то прошел к калитке в высоком заборе.
— Алексей Павлович! — крикнули с улицы — это Стаднюк! Собаку уберите!
Про собаку в доме атамана все казаки, в том числе и конвойцы губернатора знали хорошо — одного урока оказалось достаточно.
— Сейчас, уберу! Пошли, Верный…
Отведя пса в конуру и застегнув на нем кожаный, со стальным тросом внутри ошейник, атаман выпрямился, крикнул.
— Можно!
Через калитку действительно зашел Стаднюк, дежурный офицер из охраны генерал-губернатора, обвел глазами двор, заметил разложенное для чистки оружие, привязанную собаку, руки казачьего атамана в солидоле и масле.
— Что произошло?
— Беспорядки, господин атаман. Пока подавили. Господин генерал-губернатор изволили видеть вас. Здесь все нормально?
— Как видишь, никаких беспорядков, за исключением того, что творится на столе, у меня здесь нет.
— Хорошо.
Стаднюк закрыл калитку — а через несколько минут ее открыл уже генерал-губернатор Междуречья, князь Абашидзе. Здесь он ни разу не бывал.
— Что так живешь? — спросил он Белова первым делом, — газон не поливаешь…
Газон и в самом деле совсем не походил на британский — весь высох.
— Времени нет. Извольте сюда…
Абашидзе сел на предложенный стул, с интересом огляделся.
— Неприятностей ждешь? — кивнул он на разложенное на столе оружие.
— А что их ждать то. Они уже тут.
— Это верно… — кивнул генерал-губернатор — когда ты последний раз видел Бойко?
— Ефима Павловича? — удивился Белов — позавчера, а что…
— А что… А то, друг мой дорогой, что сегодня утром его выловили из Тигра!
Атаман удивленно посмотрел на Абашидзе.
— То есть?
— То и есть! Выловили из Тигра, в районе аль-Саидии его прибило к берегу! С двумя пулями в груди!
Атаман перекрестился.
— Царствие небесное…
— Поминать потом будем. Что думаешь насчет этого? Вахрамеева кстати тоже нигде нет вот уже второй день, ни дома, ни на работе, нигде. Я не удивлюсь, если его просто унесло дальше течением, вот и все.
— А что думать. Пусть полиция думает, мое дело за порядком следить. Мы же в городе не работаем, в городе за всем полиция смотрит.
— Я не о том. Кто убил Бойко?
Белов пожал плечами.
— Да мне-то откуда знать, Теймураз Акакиевич?
— Не знаешь, так подумай! Ты что думаешь, его просто так? Он сам пистолет при себе постоянно держал, с охраной ходил.
— А как получилось, что охрана — ни сном, ни духом…
— Как получилось… Под вечер вышел из машины в районе моста Джумрия, сказал что его не будет час. Потом подняли тревогу — а нашли только под утро.
— По бабам, что ли пошел? — недоуменно сказал Белов.
— По бабам? Ты что совсем — того?
— Так в том районе только бабы по ночам на набережной. Все это знают.
— Какие бабы? Какие к дьяволу бабы!? Кто-то выманил его туда и убил! Вот я и хотел бы знать, кто? Ради кого он пошел бы без охраны на набережную?
Атаман изменился в лице.
— Так вы… Теймураз Акакиевич… на меня что ли думаете?
Абашидзе покачал головой.
— Ты-то с чего? Ты же русский. Вчера начался вооруженный мятеж в Тегеране, каждая сводка приходит — хуже предыдущей. Наместник в Константинополе собирает срочное совещание, все генерал- губернаторы обязаны присутствовать. Кого-то надо оставлять на хозяйстве. Как ты думаешь, кого оставлять вместо себя?
— Так… Ефим Павлович и был за вас всегда.
— Верно. А если Ефим Павлович в морге лежит?
Атаман нахмурился.
— Тогда… третьим по старшинству получается полицеймейстер.
— Вот именно. Господин Аль-Бакр. А ты знаешь, что он на четверть шиит?
— Откуда…
— Во-во. Он наполовину араб-суннит, на четверть — русский и на четверть шиит. И мне совсем не улыбается оставлять его на хозяйстве в такое время.
— Так… Господин генерал-губернатор, я не достоин…
Абашидзе вдохнул. Вот потому Белов и не был до сих пор принят в организацию — туп как пробка. Решил, что он приехал назначения раздавать.
— Ты хочешь, чтобы Бакр работал у нас за спиной? Ты хочешь оказаться там же, где оказался Бойко — в Тигре? Нет? Значит, надо действовать.
— Мы должны его…
— Арестовать — перебил генерал-губернатор — только арестовать, и препроводить в камеру до выяснения. А там все и выяснить. В частности — на чьей стороне полиция. Вообще, это была глупость, что мы его допустили в организацию, какой он к чертям патриот — арабская кровь на три четверти. Идем?
— Оружие брать?
— Возьми пистолет. Он может оказать сопротивление. Я его отвлеку. Он засел в здании полицейского управления, могут быть проблемы. Там найдутся верные ему люди, поэтому потребуются и мои конвойцы и твои казаки. Надо будет заехать в штаб казачьей бригады, взять оттуда сотню. На всякий случай.
— Я пойду, переоденусь — Белов скрылся в доме, понес туда все оружие, которое он просто сгреб на клеенку.
Появился он через несколько минут, обмундированный по форме, с большой, белой кобурой на поясном ремне, с погонами и даже с полагающимся атаману перначом, хотя пернач сейчас исполнял не более чем декоративную роль.
Вместе они вышли к машинам, их было четыре — и вдруг увидели, как два бронетранспортера, поднимая дорожную пыль, идут на большой скорости со стороны Аль-Адля.
— Это что еще… — недоумевающе произнес генерал-губернатор, и в следующее мгновение упал, сраженный двумя пулями.
В спину.
В следующее мгновение упали несколько сбитых на землю пулями конвойцев, их внимание было
