В первый раз за лето она решилась произнести имя названого брата. Просить о помощи не просила, нет. Скорее уж прощалась. И с ним, и заодно с мужем. Еще вчера сестра Тахара сказала: в замке грифа неспокойно. Возможно, демоны уже пришли, и там знают новости… Гриф наверняка уехал в столицу. С его отбытием и настало время исполнения мести.
Звук копыт стих возле низенькой ограды. Уверенные шаги смяли траву во дворе. Скрипнула дверь, пропуская шагнувшего в дом без стука. А зачем предупреждать хозяев, если не в гости идешь?
В полумраке занавешенных достаточно плотно окошек — одно так и осталось приоткрыто, для наблюдения — управляющий грифа выглядел все тем же упырем. Криво усмехнулся, по-хозяйски сел на скамью. Вытянул ноги, изучил свои сапоги, не спеша начинать разговор. Еще бы, все в его власти…
— Знаешь, сколько мне пришлось отдать золота твоей родне, чтобы замять скандал? — спросил он наконец. И сам ответил: — Тебе столько не приходилось в руках держать. Хотя… не все измеряется деньгами, как утверждает новый маэстро. Вот как раз твой долг, маленькая северная дрянь, я намерен получить в иной форме. Медленно и со вкусом. Ты с зимы ждала этого часа, уже приятно.
Мужчина довольно дрогнул уголками губ. Хлопнул ладонью по бедру, и в комнату шагнули еще двое в камзолах стражи замка.
— Сперва я тебе все расскажу, — негромко пообещал управляющий, — а потом мы исполним задуманное. Для начала в отношении тебя. Позже вернется девчонка и приведет травника. Ими тоже займемся, не сомневайся. Каждый получит сполна.
Эдда молчала, из последних сил сохраняя жалкие остатки воли, чтобы не просить и не плакать. Хотя бы сейчас. Управляющий кивнул, усмехнулся и указал обоим стражам на лавку. Взял у одного из них мешок и стал неторопливо доставать из него веревки, нож… Бросил и задумчиво огляделся:
— Да, забыл сказать. Битва уже точно заканчивается. Вряд ли у жалкого войска людишек, в неразумии своем рискнувших восстать против силы неодолимых трогнов, господ нового времени, есть хоть малейшая надежда выстоять. Но ты не переживай. Младший наследник грифа при власти трогнов не пропадет. И я свое место сохраню. Так что, если не повезет твоему Тахару сдохнуть сразу и быстро, знай: мы и о муже твоем позаботимся. Вижу — веришь… Ну что, теперь о ближайшем дне. Вот мои планы в отношении тебя…
— Дядя, дай монетку, — проникновенно всхлипнули под окном на два голоса.
— Пошел вон, грязный форх, — отозвался солидный бас.
— Ты что, слепой? — возмутился один из нищих куда веселее. — Нас тут двое! Надо говорить: пошли вон, форхи. Или пальцем показать на самого грязного… Иначе как мы сообразим, кого именно ты прогоняешь?
— Да оба вы на одно лицо, — отмахнулся страж. — Сгиньте!
В следующее мгновение страж взвыл и смолк. Оба воина, а точнее сказать — палача, сидящие на лавке, тотчас бросились к окну, срывая занавесь. Управляющий тоже вздрогнул и обернулся на шум. Поэтому одна Эдда и видела, как в проем двери алым бликом роллова огня скользнул загорелый юноша. Незнакомый и странный — с черно-багряными, совершенно немыслимыми для человека волосами. Сел на край кровати, ободряюще погладил руку Эдды, ладошкой прикрывшей рот, чтобы сдержать шумное удивление и не спугнуть внезапно появившуюся надежду.
Один из прильнувших к окну стражей охнул и стал оседать на пол, кашляя и захлебываясь. Второй рванул клинок… и замер на месте в нелепой позе. Управляющий дрогнул, глянул на Эдду — и торопливо поднял руку, вооруженную странным браслетом.
— Придется лишить себя большей части удовольствия, — пробормотал он.
На стрелке-украшении над ладонью вспыхнул яркий золотистый блик, распространился на всю руку… и впитался в ткань тонкой рубашки. Управляющий взвыл, рухнул на колени, в глазах его заметался бессмысленный ужас. Еще бы, рука сохла и чернела, обугливаясь, ссыпаясь серым мертвым пеплом.
— Новое уложение его милости грифа Варзы об оружии, — с тенью издевки в голосе пояснил юноша, сидящий на кровати Эдды. — Там прямо сказано: а буде кто на человека обратит то, что против демонов лишь применить допустимо, лишится руки, на собрата подъятой. И, обличенный увечьем, предстанет перед судом.
— Ты не человек, ты Роллово отродье, — кое-как прошептал управляющий и сник.
— В полном тексте упомянуты все расы, — утешил «отродье» бессознательного, ничком уткнувшегося в пол поборника законов. Обернулся и нахмурился: — Эдда, почему ты раньше не позвала меня? Ты хоть понимаешь, что мы сюда попали чудом? Спасибо Лису, сумевшему обойти заклятие.
— Шарль? — не поверила себе Эдда.
— Само собой, именно Шарль, ты же меня звала, как видишь — пришел. Лежи, дыши и не волнуйся, я скоро, — заверил ампари. — Там снаружи полно людей, а нас всего трое. Даже странно, что нет шума…
Шарим пересек комнату и толкнул каменно-неподвижного стража, вцепившегося в рукоять клинка. Тело качнулось, рухнуло на пол. Ампари выглянул в окно и удивленно фыркнул. Грифские люди стояли застывшие — все до единого. Через двор мимо изваяний быстро прошла невысокая женщина с коротко остриженными волосами. Одной рукой она обняла за плечи Хоря, другой — Орлиса.
— Ну, что замер? — возмутилась незнакомка, глянув на Шарима. — Беги добывай воду. Что за детские глупости: устраивать эдакое побоище рядом с женщиной, готовой разродиться? Так, сейчас я соображу…
Она повернула к себе обоих мальчиков и погладила по голове Орлиса:
— Магией пользуешься кое-как, не за что хвалить. Займись огнем. Бабушке Сэльви понадобится горячая вода, еще полотенца и все такое прочее, разберешься. Тебе уже двадцать, не маленький. — Женщина обернулась к Хорю: — Ты слишком решительно используешь нож, молодой человек. Пора отвыкать, а то сам станешь невесть кем. Жизнь — штука ценная и сложная. Коней привязать, мразь из комнат вытащить, полы вымыть. Оба поняли?
Две светлые головы уныло кивнули. Рыжий жбрых на всякий случай тоже поджал хвост и кивнул, юркнув под ноги королеве. Сэльви указала ему на дверь и сама вошла в дом следом за Бафом, торопливо миновала коридор и пересекла комнату. Уселась на край кровати и безмятежно улыбнулась.
Выглядела гостья утомленной и нездоровой. Серое лицо, тяжелые и странно оттянутые веки, морщинки усталости, красные прожилки сосудов в глазах. Однако все это не помешало Эдде поверить сразу и окончательно: ничего плохого больше не произойдет. Ни управляющий, ни сам гриф, ни иные люди и нелюди не смогут переменить и ничтожной мелочи в том, что важно для этой маленькой, исхудавшей женщины.
Бледная тонкая рука погладила лоб, оказалась прохладной, легкой и уверенной. Не было в ней ни дрожи, ни слабости. Черные глаза озарила мягкая спокойная улыбка.
— Ну вот, теперь у меня есть причина задержаться на вашей Дарле, — отметила Сэльви.
Говорила она медленно, произносила слова странно, сложно и неправильно. Однако это не мешало верить в сказанное и ощущать радость. «Как будто, увидев в первый раз человека, нормально и естественно — доверять ему», — отметила с удивлением Эдда, улыбаясь и расслабляя плечи, еще недавно сведенные судорогой страха.
— Хорошо, что получится задержаться у нас, — обрадовалась она. — С тобой спокойно.
— Вот и умница, нечего задавать вопросы, — подмигнула незнакомка. — Я сама все расскажу. Зовут меня Сэльви или просто Сэль. И я позабочусь о тебе. Потому что ты и есть причина моего интереса к этому миру. Ты замечательная, добрая и славная. Твоя девочка еще лучше.
— Мальчик, — слабо понадеялась Эдда. — Мы уже имя выбрали.
— Имя дождется мальчика, — отмахнулась Сэльви. — Не знаю пока, врожденное у тебя это, полученное или разбуженное… Вы так давно живете в мире двух светил, что стали ему родными, вот как я полагаю. Вас приняли и одарили… Ты, дорогая моя, совершенно точно — ведьма. Не черная и не сильная, но вполне толковая.
— Что значит ведьма? — удивилась Эдда.
— Значит, видишь людей лучше других и умеешь немножко менять себя и их, — улыбнулась Сэльви. — И мир ты ощущаешь глубже, чем иные люди. Я полагаю, твоя девочка унаследовала дар. Поэтому я здесь задержусь. Нельзя, знаешь ли, развитие ведьм оставить без внимания. Вы можете принести пользу
