беспомощно, как если бы меня положили в гроб и заколотили крышку.
— Который час?
Она посмотрела на часы.
— Десять семнадцать. Что, свидание?
— Я в доме рядом с гаражом? Где ребятишки? Копают могилку?
— Не расстраивайтесь, Кармади. Они вернутся.
— Если у вас нет ключей от этих браслетов, то дайте мне маленький глоток того, что пьете сами.
Она порывисто встала, подошла ко мне и наклонилась, держа в руке большой стакан. Ее дыхание было очень нежным. Изогнув, как журавль, шею, я отпил здоровенный глоток.
— Надеюсь, они не поступят с вами плохо, — отрешенно заметила она, выпрямляясь. — Ненавижу мокрые дела.
— И вы — жена Джо Месарви? Какой позор! Дайте-ка еще глотнуть.
Наконец я почувствовал, что кровь начала циркулировать в окоченевшем теле.
— Мне нравятся такие, как вы. Даже если лицо и напоминает боксерскую грушу, — улыбнулась она.
— Докажите-ка на деле.
Она резко обернулась и стала прислушиваться. Одна из двух дверей была приоткрыта. Посмотрев туда, женщина, как мне показалось, побледнела. Но снаружи доносился только шум дождя.
Красотка села рядом с лампой.
— Для вас у меня есть роза. От Ларри Батцеля.
Она подняла со стола цветок.
— Я ее получила. Еще была записка, но они мне ее не показали. Была адресована мне?
— Нет, мне. Ларри оставил ее у меня на столе, когда ушел и был застрелен.
Ее лицо изменилось до неузнаваемости, как это бывает только в ночных кошмарах. Однако она не издала ни звука. Через секунду лицо приняло прежнее выражение и стало таким же прелестным, каким и было.
— Этого они мне тоже не сказали, — мягко произнесла она.
— Его застрелили, потому что он выяснил, что сделали Джо и Лэш Игер с Дадом О'Марой. Прикончили.
Это не произвело на нее никакого впечатления.
— Джо ничего не делал с Дадом. Я не видела его уже два года. Просто газеты раззвонили, что мы встречаемся.
— В газетах этого не было.
— Ну все равно, сплетни были. Джо сейчас в Чикаго. Он вчера улетел туда самолетом для совершения сделки по продаже. Если все так и будет, мы с Лэшем последуем за ним. Джо — не убийца.
Я уставился на нее.
В глазах ее опять появилась какая-то загадочность.
— Ларри… как его…
— Он мертв. Профессионально сработано, из автомата. Я не утверждаю, что они сами это сделали.
Она прикусила губу и так сидела в оцепенении. Было слышно ее тяжелое дыхание. Затушив в пепельнице сигарету, она встала.
— Джо этого не делал! — взорвалась она. — Я совершенно точно знаю, что он не делал этого. Он… — запнувшись, она разъяренно глянула на меня, взяла себя за волосы и вдруг с силой дернула их.
На ней был парик. Под ним — ее собственные волосы, коротко подстриженные под мальчика. Цвет — желтый с коричневым, темнее к корням. Это не сделало ее уродливой.
Я попытался рассмеяться:
— Ты что, сюда полинять пришла, Сереброволоска? А я-то думал, что они здесь тебя прячут так, чтобы всем казалось, что ты смылась вместе с Дадом О'Марой.
Она продолжала пристально смотреть на меня, будто не слышала ни единого моего слова.
— Он негодяй, но не до такой степени. Ему ничего не известно о том, куда делся Дад О'Мара, так же как и мне. Ни черта я не знаю.
— Просто устал от жизни с богатой леди и решил смыться, — тупо констатировал я.
Она подошла ко мне, в свете лампы сверкнул маникюр на ногтях. Лицо ее было в темноте. Снаружи продолжал барабанить дождь. Челюсть у меня распухла и ныла, каждый удар пульса отдавался в ней тупой болью.
— Сейчас у Лэша здесь только одна машина, — мягко сказала она. — Сможешь дойти до Реалито, если я развяжу веревки?
— Конечно. А почему?
— Я никогда не была замешана в убийстве. Не буду и сейчас. Не буду никогда.
Она быстро вышла из комнаты и скоро вернулась с кухонным ножом. Перепилила веревку у меня на ногах и отрезала ее от наручников. Один раз она замерла, прислушиваясь, но только дождь шумел снаружи.
Я с трудом принял сидячее положение и попытался встать. Ноги одеревенели, но ходить я мог. Даже бежать, если надо.
— Ключ от наручников у Лэша, — хмуро отметила она.
— Пошли. «Пушка» есть?
— Нет. Я не пойду. Давай сам. Лэш может вернуться в любую минуту. Они только перевозили что-то из гаража в другое место.
Я подошел к ней ближе.
— Ты собираешься оставаться здесь после того, как отпустишь меня? Ждать убийцу? С ума сошла. Давай, давай, Сереброволоска, пошли со мной.
— Нет.
— Предположим все же, вдруг он убил О'Мару. Тогда он же убил и Ларри. Должно быть, так.
— Джо никогда никого не убивал, — она почти зарычала на меня.
— Ну, предположим, это сделал Игер.
— Все ты врешь, Кармади. Просто запугиваешь меня. Убирайся. Я не боюсь Лэша Игера. Я ведь жена его босса.
— Джо Месарви просто куча дерьма, — в свою очередь прорычал я. — Только девочки вроде тебя могут польститься на эту кучу дерьма. Ну давай, пошли.
— Пошел вон! — прохрипела она.
— О'кей. — Я направился к двери.
Она обогнала, меня, открыла дверь и выглянула наружу, в мокрую черноту ночи. Жестом показала мне, куда идти, и прошептала:
— До свидания. Надеюсь, ты найдешь Дада. Выяснишь, кто убил Ларри. Но только это был не Джо.
Я приблизился к ней, почти прижав к стене телом.
— Ты все-таки чокнутая, Сереброволоска. До свидания.
Она вскинула руки и взяла в них мое лицо. Руки холодные, ледяные. Быстро поцеловала меня в губы.
— Давай вперед, супермен. Как-нибудь увидимся. Может, на небесах.
Я спустился по мокрым ступенькам деревянного крыльца, прошел по дорожке, покрытой гравием, мимо лужайки и деревьев. Выйдя на шоссе, я пошел по направлению к бульвару Футхил. Дождь хлестал по лицу ледяными струями, которые были ничуть не холоднее, чем ее пальцы.
Моя колымага стояла на том же месте, где я ее оставил. Вся скособочена, передняя ось прямо на шоссе. Запаска валялась в канаве.
Скорее всего, они ее обыскали, но я все же не терял надежды. Забрался внутрь и скованными руками с трудом начал шарить в своем маленьком тайничке, где хранил оружие. Нащупал ствол. «Пушка» была на месте.
