инопланетных артефактов, оставшихся после вторжения пришельцев. Я вышел из машины и направился к центральному входу, там меня уже поджидал профессор Стражински.
— Профессор?
— Агент императора?
Я пожал руку.
— Будем знакомы, пройдёмте. Как мне вас называть?
— Меня зовут Александр, можете звать меня по имени.
— А меня зовите профессор Стражински, меня все так зовут.
— Понятно.
— Пройдёмте сюда.
Мы свернули в один из боковых проходов, пару минут куда-то шли, и вышли в большую комнату, посреди комнаты было шарообразное нечто.
— Я так понимаю, это аннигиляционная камера реактора корабля матки.
— Да, но в отличие от наших, этот материал практически не плавится.
— Практически?
— Мы до сих пор гадаем, из чего он состоит, но мы не смогли ни расплавить его, ни разрезать.
— Позвольте.
Я подошёл к шару, и дотронулся до него обеими руками.
— Что вы делаете?
— Не мешайте мне, я экстрасенс.
Профессор замолчал, я сосредоточился и маленько постоял дотронувшись до камеры. И понял что это такое, и из чего она создана.
— Я знаю, что это за материал.
— Откуда?
— Просто поверьте. Это сплошное ядерное ядро.
— Такое большое? Но они ведь распадаются, при массе в 260 и выше, да и такие материалы как Лоуренсий существуют крайне не долго, а тут.
— Этот материал составлен из протонов, нейтронов и антипротонов.
— Но антивещество сразу аннигилирует.
— Причина аннигиляции антивещества в том, что плюс и минус притягиваются, очень сильно, протоны и антипротоны на сверхкратком расстоянии неимоверно разгоняются приближаясь друг к другу, это служит причиной их столкновения. Если найти способ связать протон и антипротон без столкновения, то мы получим стабильное вещество с уникальными характеристиками. Но производить такое вещество весьма дорого, так как дорога антиматерия.
— Но как такое можно осуществить.
— Можно, видите они сумели, и мы сумеем.
— Вы и вправду экстрасенс? Никогда бы не подумал, но вы так быстро разгрызли этот орешек. — Удивился профессор.
— Мне нужно к компьютерному терминалу с выходом в интернет.
— Но наши каналы не достаточно защищены, чтобы передавать такую информацию, если вы конечно хотите передать её кому-то.
— Не волнуйтесь, достаточная защита будет.
— Идите за мной.
Он отвёл меня к ближайшему компьютеру. Я связался со скайнетом.
— Слушай, наш противник использует материалы состоящие из протонов и антипротонов, нам нужно научиться делать подобное. Проведи эксперимент, сначала создай ядро с одним антипротоном, оно может получиться очень тяжёлым, это хорошо, у него может быть высокая валентность и тугоплавкость. Потом создай с двумя антипротонами с тремя, и так далее… В итоге создай материал целиком состоящий из сплошного ядра.
— Как это сделать пояснишь.
— Не знаю, но думаю можно попробовать следующее. Используй супер микроскоп и оптический пинцет для того чтобы двигать отдельные атомы. Помести антипротон ровно в середину между четырьмя протонами, и дай им притянуться друг к другу. Так чтобы протоны отталкивались друг от друга, тогда, наверно, аннигиляции не произойдёт. Протоны будут отталкиваться друг от друга, и тормозить, при приближении к антипротону. Но элементарные частицы должны находиться точно по периметру антипротона, расстояние должно быть одинаковым с точностью до 10Е(-31) метра, и даже выше. Попробуй.
— Хорошо, я загружу несколько научных лабораторий, но не уверен в результате.
— Это возможно, доказательство лежит у нас в ОНИЛ12. Они смогли, и мы должны суметь.
— Хорошо, конец связи.
— Извините, — обратился профессор Стражински, — но с кем вы разговаривали, скайнет это позывной, я надеюсь?
— Нет, это искусственный интеллект созданный правительством, который контролирует весь мир. Все компьютеры, всех роботов, космические корабли, заводы, и многое другое.
— Я думал это фантастика.
— В нашем мире в последние годы всё фантастика. Ладно, перейдём к пункту два нашей с вами встречи.
— Пройдёмте за мной, я вам всё покажу.
Мы пошли по каким-то коридорам, тем временем профессор рассказывал.
— Мы изучали их изомерные батареи, пытаясь найти причину их аномально большой ёмкости.
— И?
— И мы нашли ответ. Хотя они используют для ядерных изомеров теже вещества, что и мы, но хранят энергию, они на порядок более высоких уровнях.
— То есть?
— Они закачивают столько энергии, что та в обычных условиях не помещается в изомере, и изомер избавляется от неё, сбрасывая её тут же. Зарядить настолько в обычных условиях изомер не получится. Но у них условия не обычные, они заряжают и хранят изомер в сверхмощном электромагнитном поле. Это увеличивает ёмкость изомеров почти втрое по сравнению с нашими.
— И много энергии нужно, чтобы хранить изомер в таком состоянии.
— Относительно много, несколько сот мегаватт на килограмм, но если задача сохранить изомер заряженным временно, например несколько суток перед боем, то это обоснованно.
— Понятно. Мы воспользуемся этим, возможно.
— Кстати, в таком состоянии изомер способен отдавать больше энергии без дестабилизации, чем и объяснялась аномальная манёвренность сил врага в том бою.
— Ясно. Вы пытались создать подобные изомеры?
— Нет, тем более это взрывоопасно, мощность взрыва может измеряться килотоннами в случае поломки, это опасно.
— Ладно, я сам займусь этим. Спасибо профессор, что уделили мне время.
— Вам спасибо.
Я направился к стоянке флайеров, мне предстояло обдумать то, что я узнал сегодня. Офицеры эскадры просчитались, они не только не нанесли земле урон, но ещё щедро поделились с нами своими технологиями. Разворошили муравейник, люди наконец поверили в пришельцев, и теперь все вместе готовились к войне, наши шансы на победу существенно выросли. Но больше всего меня интересовали материалы полученные с помощью антивещества. Во первых, с их помощью можно было создать изомерные батарейки гораздо большей ёмкости чем сегодня, в принципе наверно в изомерную батарейку можно закачать энергии даже больше, чем эм це квадрат. Во вторых, появилась возможность резко увеличить температуру в камере аннигиляционного реактора, а это гораздо более быстрые звездолёты. Сейчас температура в камере составляла 1,5 миллиона кельвин, примерно. В случае если камера будет целиком состоять из ядра, температура в ней может достигнуть 10 миллиардов кельвин, в семь тысяч раз больше,
