оказывается, эгоист. Думаешь только о себе, чтобы только тебе хорошо было! А горячей воды, между прочим, во всем Анахронезме нет! И вот что я тебе скажу на правах верной рыцарской оруженоски: ты должен всем горожанам – твоим, между прочим, соседям – прийти на помощь и воду горячую в их дома вернуть! Если не ты, то кто же? И это будет твой первый личный подвиг, которой – при активной моей поддержке, разумеется – ты доведешь до самого логического завершения. Понял?
– Как это? – огорчается рыцарь. – Прямо вот так, с места в карьер? Не успели познакомиться – и сразу за подвиги!
– Подвиги не ждут, – твердо заявила донья Манья и втолкнула барона Николая в ванную, – А чтобы лучше прочувствовать неотложность экспедиции, не ерепенься, залезай сейчас же под холодный душ и раз и навсегда забудь обо всех газовых колонках на свете. Закаляйся, бой-рыцарь мой, барон Николай. А я пока у старушек выспрошу, в каком направлении нам ту горячую воду искать.
Через полчаса барон Николай из ванной вышел – весь раскрасневшийся, взбодрившийся, в оранжевом доньи-манином халате похожий на перезрелый персик. Тут и оруженоска вернулась.
– Значит так, – говорит, – я все, что нам нужно, узнала. Горячей воды нет, потому что из городской котельной похищена важнейшая деталь – Золотой Вентиль. Без этого Вентиля гномы-водопроводчики воду включить не могут. А украл его злостный великан по имени Аноним Имярекович Псевдонимов. Ничего о нем больше не известно, кроме того, что он этот Вентиль крадет каждое лето и этим своим воровством сильно утомил всех жителей нашего города, они его на чем свет стоит ругают.
– И что же мы будем делать? – интересуется рыцарь.
– План такой: идем его искать, вызываем на поединок, побеждаем, забираем Золотой Вентиль, возвращаемся, врубаем горячую воду. После чего ставим памятную зарубку на твоих латах. Если, конечно, такую зарубку не поставит тебе Аноним Имярекович на чем-нибудь другом.
– И всего-то! – горячится рыцарь. – Это запросто, это делов-то на три дня, не больше... Вот только – не опасно ли?
– Опасно, – отвечает оруженоска. – Еще как опасно. А ты чего ж хотел – безопасных подвигов?
Рыцарь нахмурился, пошарил вокруг себя руками.
– Да нет, – говорит. – А, кстати, где мои латы?
– Я их в кузню сдала, мастера у меня там знакомые: отстучат к завтрашнему утру, вот тогда и в путь двинемся.
Рыцарь походил из угла в угол, еще чем-то озадачился.
– А как же я великана на поединок вызывать буду? – размышляет. – У меня ж ни одной перчатки не осталось – все по негодяям раскидал! Есть только кухонная рукавица – горячие кастрюли хватать, но она мне дорога как память, мне ее одна дама сердца подарила, сама сшила... У тебя перчатки лишней не найдется?
– Ну, хватит про ерунду болтать, – перебивает донья Маня. – Без перчаток обойдемся, слава богу, не в каменном веке живем, не в античности – средневековье на дворе! Повесткой его вызовем: время, место, что иметь при себе, вместо печати – черная метка. Сразу явится, как миленький, знаю я этих прохвостов!
На том и порешили.
Утром оруженоска сбегала к кузнецу, получила отремонтированные латы, восстановленный меч да на обратном пути взяла в прокат вьючного ослика. Приготовила завтрак, разбудила барона Николая и заставила его сделать зарядку. Пока пять раз не отжался, в кухню его не пускала – с рыцарями только так и надо. Потом из рыцарского замка забрали оставшееся оружие, погрузили его на осла, туда же – два тюка с консервами и бутербродами. Коня поклажей нагружать не стали: рыцарь от долгого сидения дома тяжеловат сделался, а конь, наоборот, отощал на вольных хлебах – в пору бы рыцарю коня-то на себе тащить.
– Я, – говорит оруженоска рыцарю, – помимо твоего вооружения, еще линейку взяла.
– Какую линейку? – зевает барон Николай.
– Обыкновенную, школьную. Я этим видом оружия очень хорошо владею, проверенная вещь, надежная.
И тронулись в путь – сонный рыцарь на коне да его оруженоска на навьюченном под завязку ослике. Поехали искать великана Анонима Имярековича.
Однако, не так-то просто оказалось на его след напасть. Целых пять дней колесили по горам да по лесам, вкушали прелести и лишения рыцарской жизни. Оруженоске с бароном Николаем нелегко пришлось, он совсем форму потерял, ныл постоянно: это ему не так, это ему не то, вода в озере не фильтрованная, яблоки на яблоне немытые, в пустыне ему жарко, в пещере холодно, в ручье мокро, ох и привереда! И все время домой вернуться хотел, донья Маня еле-еле его сдерживала, вперед толкала, несколько раз даже линейкой по затылку шлепнула для профилактики.
Наконец, в одном селении из-под полы приобрели запрещенный путеводитель «Леса, горы и пещеры средневековья» с картой-схемой. Таких путеводителей когда-то много выпущено было, но потом их по приказанию самого короля Артура Артуровича сожгли – как издание, приоткрывающее постороннему глазу военные тайны королевства. Только несколько экземпляров у спекулянтов-первопечатников осталось, вот один из них донья Маня и выменяла на банку единорогового паштета. Там, на этой карте-схеме, и обнаружили наши герои среди прочих достопримечательностей обиталище злостного великана Псевдонимова А.И., подходить к которому в путеводителе настоятельно не рекомендовалось.
Еще два дня пути добирались до означенного пункта, чуть, было, не заблудились: у барона Николая, ко всему прочему, обнаружился топографический кретинизм, а он сознаться в том долго не решался, пока вообще не зашли в тупик; что же касается компаса, то с ним рыцарь и вовсе обращаться не умел. Только донья Маня ситуацию спасла – взяла компас в свои умелые руки, обозвала рыцаря «двоечником» и вернула экспедицию в нужное русло.
Сказка-то скоро сказывается, да не скоро подвиг совершается. Вот, наконец, достигли рыцарь и его оруженоска ворот великанского замка. Кругом – скалы и трава по пояс. Высокий частокол из острых бревен, ворота, на воротах – почтовый ящик величиной с человеческую дверь. Разбили наши герои возле ворот палаточный лагерь, барон Николай от усталости сразу уснул крепким рыцарским сном, а донья Маня выписала хозяину замка повестку, в которой обязала его явиться с вещами и личным оружием на поединок завтра утром, в 9:00, на территорию прилегающего к замку заброшенного баскетбольного поля. Нарисовала череп и кости для устрашения, поставила свою школьную печать и опустила повестку в почтовый ящик. И только уж потом спать легла, да и то спала вполглаза, всю ночь настороже была, за рыцаря своего переживала. А утром проснулась ни свет ни заря, приготовила легкий походный завтрак, потом, как обычно, растолкала рыцаря и отсчитала с него за завтрак пятнадцать отжиманий.
Вышли на заброшенное баскетбольное поле, стали ждать великана. В 9:00 нет великана. И в 9:15 нет. Наконец, в 9:35 смотрят – бежит, торопится.
Прибежал, в одной руке чемодан какой-то, в другой давешняя повестка. Говорит, тяжело дыша:
– Извините, проспал... – и протягивает повестку: – Великан Псевдонимов Аноним Имярекович по вашей повестке явился собственной персоной.
– Так-так, – говорит оруженоска. – Какой вид оружия предпочитаете?
– Позвольте для начала узнать, с кем имею честь сражаться? – спрашивает великан.
– Барон Николай, рыцарь, – объясняет донья Маня. – Девиз написан на щите.
– Я, извините, в латыни не силен.
– Это не латынь, – говорит оруженоска, – это просто у данного рыцаря с родным языком плохо, трояк с минусом по правописанию. У вас какое зрение?
– У меня дальнозоркость, плюс два.
– Вот поэтому вы и не можете прочитать. А если бы у вас была близорукость, минус три, вы бы прочли запросто. Читаться это должно так: «Подвиг – дело небыстрое». Еще вопросы есть?
– А какой же то рыцарь, – спрашивает великан, – народный или заслуженный?
– Просто рыцарь, – отвечает оруженоска. – Доблестный и героически настроенный.
– А... – говорит великан, – ну ничего страшного... Очень приятно. Я тоже – просто великан, без званий. Значит, мы в одной весовой категории.
– Это как сказать, – говорит донья Маня великану, а рыцарю своему шепчет: – Мелковат великан, не впечатляет. Спорим, ты его с трех ударов в нокаут отправишь?
– Спорим, – кивает рыцарь и берет ее руку в свою. – Со второго.
