Врата трех миров

ТРИЖДЫ ПРЕДАННЫЙ

Феламора затаилась наверху, на другом конце зала. Когда Карана врезалась в балкон, это чуть не стоило Феламоре жизни. Однако усилием воли она удержалась в воздухе. По крайней мере, кароны мертвы, и одна угроза устранена. «Я уже почти там», — сказала она себе и принялась за дело.

Туман, окутывавший ее во время открывания новых врат, начал вытягиваться, и вскоре Феламора, пройдя по созданному ею из тумана коридору, вышла из врат и предстала перед толпой феллемов, собравшихся на Эллюдоре.

Теперь Фелламоре нужно было объединить волю всех феллемов в одну общую волю. Это не должно было быть трудно, поскольку феллемы великолепно умели устанавливать мысленную связь.

— Даже Рульку не устоять перед подобной силой, — сказала она своим людям.

Выступив из-за деревьев, феллемы вошли в бледно-зеленый свет — туманные врата Феламоры. Они ожидали ее.

— Мы не должны были в тебе сомневаться! — воскликнули они. — Покажи нам Путь, Феламора. Веди нас домой, на Таллалам! — У всех увлажнились глаза.

— Магрета жива. В конечном счете она не причинила нам вреда, — сказала Феламора. — Я рада этому.

— Она могла бы, но этого не случилось, — согласился Гэтрен.

— Осталось сделать две вещи. — Феламора погладила золотые струны наноллета. — Во-первых, мы должны избавиться от Рулька и его изобретения, иначе он вернется на Аркан и начнет все сначала, и мы никогда не будем спокойны. Когда мы с ним покончим, принудим Магрету разрушить Непреодолимую Преграду. И тогда сможем с честью вернуться на Таллалам.

— Феламора! — воскликнула Халлала. — Брось этот инструмент. Он больше не нужен. Мы и так совершили достаточно преступлений.

— Не могу, — возразила Феламора. — Если я оставлю Рулька в живых, он рано или поздно доберется до нас. Я отвлеку его, а вы хватайте Магрету. — И она снова заиграла на наноллете, на этот раз более яростно, чем прежде.

Лиан, наблюдая за борьбой Рулька и Феламоры, мучился от невозможности что-то предпринять. Таллия работала вместе с Шандом и Малиеной, казалось, что прошло много часов, однако на барьер до сих пор ничего не подействовало.

Иггур уже сдался. Он просто стоял, прижав ладони к стеклу.

— Магрета! — причитал он. — Как ты могла поступить со мной подобным образом?

Шанд взял его под руку:

— Успокойся, Иггур. То, что было между тобой и Магретой, давным-давно закончилось.

Иггур повернул к нему лицо, покрывшееся красными пятнами:

— Она не знает, что творит. Он ее околдовал.

— Да ты посмотри, как слаженно они работают, Иггур! — Шанд хорошенько его встряхнул. — Они созданы друг для друга!

— Она моя. Она должна принадлежать мне!

— Ты должен принять это, Иггур.

— Я не могу! — закричал он. — Я просто не могу! — Малиена отвела Шанда в сторону.

— Мне нужно с тобой поговорить, — прошептала она. — Посмотрев на Рулька и Феламору и поразмыслив обо всем, что произошло, я усомнилась, действительно ли он наш враг. И есть еще Мендарк…

— Я тоже усомнился… — сказал Шанд. Он вдруг умолк: на отражающем шаре, созданном Рульком, появилось лицо Ялкары. — Ялкара! — закричал он что было мочи, но блики на стекле барьера скрыли его от нее. Шанд словно застыл, он не отводил взгляда от Ялкары, и ничего не могло его отвлечь.

Стена Непреодолимой Преграды, натянутая туго, как кожа на барабане, начала колебаться, как парус на ветру. Из-под машины повалил дым. Лестницы и балконы затряслись, и казалось, весь Шазмак вот-вот взорвется. Пока Рульк изо всех сил старался справиться с ситуацией, в дверях показалась группа феллемов. Пробежав через зал, они схватили Магрету. Среди феллемов была Феламора, прикрывавшая их своими иллюзиями.

Паутинки, защищавшие феллемов, опутали руки и ноги Магреты, словно липкие нити. Она позвала на помощь, но Феламора оглушила ее чарами. Сунув руку в рюкзак Магреты, Феламора достала Зеркало.

— Ну вот и все, — сказала она феллемам. — Пора отыскать Путь на Аркан. Уносите ее!

Феллемы сомкнулись вокруг Феламоры, прикрывая ее своими телами и сознаниями, пока она искала что-то в Зеркале.

— Нашла! — издала она ликующий вопль. Они удалились, все еще окружая Феламору.

Карана закричала, и Рульк послал свою машину вслед толпе феллемов. Он подобрался как можно ближе, но не решился использовать силу, пока среди них Магрета.

— Назад! — крикнула Феламора, убедившись, что Магрета находится между нею и Рульком. — Она моя заложница.

Казалось, взгляд Рулька испепелит Феламору.

— Забери нас домой, — умоляли феллемы. — Оставь ее.

— Нет, Магрета будет с нами, пока жив Рульк, — возразила Феламора. Мерцающие образы в Зеркале отражались у нее на лице.

— Что ты делаешь? — осведомилась Халлала.

— Я следую по пути Ялкары обратно, на Аркан, — поддразнила она Рулька. — Ялкара оценит иронию судьбы: собственноручно изготовленное ею устройство будет использовано, чтобы уничтожить ее народ. — Заглянув в глубины Зеркала, Феламора взяла три аккорда на наноллете.

Непреодолимая Преграда затрещала, и толпа ужасных существ, ломившихся в нее, исчезла, словно обитателей бездны засосало в трясину.

— Что произошло? — спросили феллемы.

— Я выпустила обитателей бездны на Аркан. Скоро в живых не останется ни одного карона. — При этих словах Феламоры металлический шар, в котором отражались скорбящие кароны, исчез.

Феламора повернулась к Рульку:

— Теперь с нашими врагами покончено — со всеми, кроме одного. Но мы разберемся и с последним.

Рульк был удивительно спокоен:

— Из твоего инструмента я создал еще лучший — и он переживет твой род.

— Так примени же его! Отправляйся на Аркан, если тебе хватит мужества. Защищай свой народ. Это избавит меня от необходимости возиться с тобой.

Рульк заколебался, разрываясь между каронами и Магретой, между прошлым и будущим. Перед его мысленным взором появилась четкая картинка: чудовища из бездны пожирают оставшихся на Аркане каронов. Только он может их спасти. Но если он отправится на Аркан, Феламора прикончит Магрету и погибнет его будущее.

— Что мне делать? — сказал он Каране, а быть может, и себе. — Как же я могу бросить Сотню — мою жизнь? — Он с силой нажал на рычаги, и машина закружила вокруг маленькой группы феллемов. Рульк постепенно сужал круги, скорость была такой головокружительной, что все сливалось перед глазами.

У Караны закружилась голова. Она знала, какую муку испытывает Рульк, но ничем не могла ему помочь.

— Что ты скажешь, Карана? — спросил он, наконец замедлив машину.

— Я бы выбрала будущее, если бы мне пришлось выбирать. Но, разумеется, — сказала она с горечью, не справившись с собой, — поскольку я троекровница, у меня нет будущего.

Рульк стиснул ее маленькую ручку.