Народ

Основной задачей каноэ было продержаться наплаву всего двадцать миль, но Мау всё равно тщательно обстругал его своим ножом и отполировал кожей ската, поэтому оно скользило по воде плавно, с лёгким шипением разрезая волны.

В последний день на острове Мау никуда не спешил. Отец ему так посоветовал. 'Приберись в своём лагере, - сказал он. – Скоро твоя жизнь будет принадлежать жене и детям. Это прекрасно. Но порой ты с любовью будешь вспоминать этот последний день своей мальчишеской жизни. Сделай так, чтобы воспоминания были приятными, и возвращайся домой к праздничному ужину'.

Наконец, лагерь был вычищен как следует, от него и следов почти не осталось. Теперь Мау стоял перед старым деревом табаго с топором в руках. Он не сомневался: в этот момент Прадеды внимательно следят за ним.

Всё должно было получиться как надо. Прошлой ночью звёзды Воздуха, Огня и Воды собрались на небесах вместе. Доброе предзнаменование для новых начинаний.

Он высмотрел местечко на стволе и занёс топор. На запястье блеснул голубой браслет из бус, который будет хранить Мау на обратном пути. Но всё равно, нужно вести себя осторожно и не привлекать внимания богов или демонов. Опасно пребывать между двух душ. Мау будет, словно михеи гави, маленький рак-отшельник, который раз в год покидает свою раковину в поисках новой. В этот момент он лёгкая добыча для любого проплывающего мимо кальмара.

Не слишком приятная мысль, но у Мау было хорошее каноэ, и по спокойному морю можно будет плыть очень быстро, о, да! Он вонзил топор изо всех сил, и подумал: 'Ха! Следующему мальчишке придётся постараться. Право называться мужчиной надо заслужить!'

- Мужчины помогают мужчинам! – крикнул он, когда каменное лезвие вонзилось в ствол.

Мау хотел произвести эффект. И это ему вполне удалось, даже больше, чем он сам ожидал. По всему острову, словно пчелиный рой, в воздух взвились птицы. Вьюрки, цапли и утки взлетели из зарослей, наполнив окрестности паникой и перьями. Те, что покрупнее, направились в сторону моря, остальные просто кружили над островом, как будто были слишком напуганы, чтобы оставаться на месте, но не знали, куда же им лететь.

По пути к берегу Мау пришлось пройти сквозь такую сумасшедшую стаю. Крылья мелькали прямо у него перед лицом. Можно сказать, даже красиво, если бы не тот факт, что птицы именно в этот момент решили основательно облегчиться. Если ты куда-то сильно спешишь, нет нужды нести с собой лишний вес.

Что-то было не так. Он чувствовал это в воздухе, во внезапно наставшей тишине, в том, как мир замер, будто на него давит огромный вес.

Это 'нечто' ударило Мау и сбило с ног, юноша рухнул на песок пляжа. Голова страшно болела. Даже когда он заигрался в игру 'кто дольше?' и провёл под водой слишком много времени, ему не было так плохо. Беда нависла над миром, словно огромная серая скала.

Боль ушла так же внезапно, как появилась. Мау лежал на берегу, почти потеряв сознание и тяжело дыша. Над ним по-прежнему кружили птицы.

Наконец, Мау с трудом поднялся на ноги. Он понимал – с острова пора убираться как можно скорее. Это была единственная его мысль, зато очень отчётливая, он ощущал её каждой клеточкой своего тела.

В чистом небе прогрохотал гром, один мощный удар прокатился от горизонта до горизонта. Под этот грохот Мау проковылял в маленькую лагуну, где на белом песке у самой воды его ждало каноэ. Обычно спокойные воды… плясали, бурлили, как бурлит море под дождём, хотя никакого дождя не было.

Ему надо скорее убираться прочь. Каноэ легко скользнуло по воде, и он принялся изо всех сил грести, устремляясь к проливу, который сквозь риф вёл в открытое море. Под ним и вокруг него, все рыбы отчаянно плыли в том же направлении...

Грохот не утихал, он словно стал вещественным и плотным, разрывая воздух вокруг. Звук заполнил всё небо. Мау ощущал его, как непрерывные удары гигантских ладоней по ушам. Он попытался грести ещё быстрее, но тут пришла мысль: 'Животные бегут, - так говорил его отец. – Мальчики бегут. Мужчины не убегают'. Надо обернуться, чтобы взглянуть на своего врага, понять его образ действий и найти уязвимые места.

Мау позволил каноэ проскользнуть сквозь пролив и заплясать на волнах океана, а сам начал осматриваться, как подобает мужчине.

Горизонт заслонила гигантская туча, которая клубилась и росла всё выше и выше. Тучу пронизывали молнии, она ревела, как зверь из кошмаров.

О риф бились большие волны, и это тоже было неправильно. Мау хорошо знал море, оно вело себя не так, как всегда. Остров Мальчиков быстро скрылся вдали, потому что стремительное течение несло Мау прямо навстречу шторму. Казалось, горизонт хочет выпить море.

Мужчина должен видеть своего врага, верно, но порой и ему остаётся лишь повернуться к опасности спиной и грести, как сумасшедшему.

Впрочем, это мало помогло. Море куда-то текло, а потом снова заплясало, как вода в лагуне. Мау постарался собраться с мыслями и взять каноэ под контроль.

Он вернётся. Конечно, вернётся. Картинка возвращения так и стояла у него перед глазами. Он, смакуя, принялся изучать её во всех подробностях.

Встречать его будут все. Все. Никаких исключений. Старики и больные скорее умрут прямо на берегу, чем рискнут не придти. Роженицы, если придётся, предпочтут рожать, глядя в море, высматривая плывущее к берегу каноэ. Пропустить прибытие нового мужчины было немыслимо. Ужасно плохое предзнаменование для всего Народа.

Отец будет ждать его на краю рифа, и они вместе отнесут каноэ на берег, потом подбегут его дядья, и молодые мужчины племени начнут соревноваться, кто первый поздравит нового мужчину, а мальчишки станут ему завидовать. Его мать и другие женщины пригласят всех на праздничный ужин, а потом будет… ну, кое-что сделают ножом, тут главное не кричать, а уж потом… потом всё окончательно и навсегда будет хорошо.

Надо просто непрерывно представлять правильное будущее, и оно обязательно сбудется. Блестящая серебристая нить мыслей связывала его с будущим. Это работает как божий якорь, который не даёт богам унестись прочь.

Боги, ну конечно, вот в чём причина! Всё из-за острова Богов. Он очень далеко, даже отсюда его не видно, но старики рассказывали, что много лет назад он точно так же ревел. И воды морские были неспокойны, и появилось облако дыма, и грохотал гром, а всё оттого, что бог Огня разгневался. Может, он и сейчас злится.

Облако дыма уже заслонило полнеба, но на уровне моря появилось нечто новое. Тёмно-серая линия, которая становилась всё шире. Волна? Ну что же, Мау знал, как справляться с волнами. На них надо нападать прежде, чем они нападут на тебя. Он даже научился играть с ними. Главное, не позволять им опрокинуть тебя. Используй их силу. Волны – это просто.

Но эта вела себя не так, как обычные волны у выхода из лагуны. Казалось, она стоит на месте.

Он смотрел на волну ещё несколько минут, прежде чем осознал, что видит. Она казалась неподвижной, потому что это была большая волна, и до неё было очень далеко. На самом деле, она стремительно неслась вперёд и вела за собой тьму.

Стремительно, и теперь уже не так далеко. Да и не волна вовсе. Слишком большая. Целая гора воды, вокруг её вершины плясали молнии, она ревела, она мчалась вперёд, и, наконец, подхватила каноэ, как муху.

Взлетая ввысь по гигантской пенистой водяной стене, Мау сунул весло под лианы, которыми был привязан поплавок, и ухватился покрепче...

Шёл дождь. Это был неприятный, грязный дождь, полный пепла и печали. Мау пробудился от мечтаний о жареной свинине и радостных людях, открыл глаза и увидел серое небо.

Потом его стошнило.

Каноэ плавно покачивалось на мелких волнах, пока он вносил свой скромный вклад в то, что уже