— Очень красивая подушка, — залюбовалась мама, — настоящий весенний луг. — Особенно понравился маме мак. — Этот лепесток словно ветром отвернуло, и мак совсем как живой.
У Оли отлегло от сердца: как раз под этим лепестком и была злосчастная дырка, вырезанная ножницами Маняшей.
Маняша взглянула на подушку и уткнулась лицом маме в грудь.
Володя вздохнул. Подушка затмила все подарки. Понравится ли маме его подарок? Он поставил на пол маленький светлый домик с круглым окошечком.
— Мамочка, этот скворечник я приделаю к вязу возле кухни. В нем поселятся скворцы и будут петь тебе песни. Они ведь скоро прилетят.
— Какая прелесть! — обрадовалась мама. — В детстве у меня перед окном был точно такой же скворечник. С тех пор я очень люблю скворцов. Спасибо, Володюшка!
Саша развернул лист белой бумаги и вынул дощечку. Нет, это когда-то была дощечка, а лобзик и пилка в руках Саши превратили ее в тонкое кружево с красивыми зубцами и причудливо изогнутыми веточками и цветами.
— Это дощечка для резки хлеба, — сразу поняла мама. — Как раз мне ее и не хватало. Но она такая красивая, что, право, жалко на ней резать хлеб. Я буду ее очень беречь.
Наконец пришла очередь Ани. Она раскрыла свой секрет. Теплая байковая кофточка, желтая, как цыплячий пух, была отделана коричневым воротником и манжетами. Материю Аня купила на свой первый трудовой заработок. Сама скроила и сшила.
Мама примерила кофточку и не захотела ее снимать. Уж очень она ей понравилась.
Где-то хлопнула дверь. Папа засмеялся:
— Это господин Секрет убежал.
И сразу стало шумно и весело. Шестеро детей уселись за стол. На одном конце Мария Александровна, на другом — Илья Николаевич.
— А у меня тоже подарок — всем нам по случаю дня рождения нашей мамочки.
Папа вынул из конверта большую фотографию, на которой была снята вся семья.
Дети вспомнили, как осенью папа водил их всех в фотографию, и как долго их там усаживали и не велели дышать и моргать, и как Маняша испугалась фотографа, когда он накрылся черной пеленкой.
И вот перед ними готовая фотография.
— Как хорошо, что у нас есть мама! — сказал папа. — Она заботится о всех нас и очень нас любит. Скажем ей спасибо за это. И мы все тоже крепко любим ее.
ЗИМНИМ ВЕЧЕРОМ
В папином кабинете Аня и Саша занимаются астрономией. Сейчас они увидят, как ночь сменяется днем и почему наступает весна, а за ней лето, осень и зима.
Вместо солнца светит керосиновая лампа с рефлектором.
Земной шар величиной с Маняшин мячик вращается вокруг своей оси и вокруг солнца-лампы. Совсем крохотная луна, прикрепленная к длинному стерженьку, обращается вокруг земли.
Этот астрономический прибор — теллурий — папа выписал и недавно получил из Петербурга.
— Вообразим, что я на Луне, — говорит Аня. — Я лечу вокруг Земли. — Аня закрыла глаза. — Какая красавица Земля в солнечном свете!
— А ты переберись на другую половину Луны и посмотри, что там, — шутит Саша.
Илья Николаевич сидит рядом, показывает Саше, как надо управлять теллурием.
— Когда-нибудь пытливый ум человека заглянет и на другую сторону Луны, — говорит Илья Николаевич. — А сейчас мы устроим с вами солнечное затмение…
Рядом в гостиной горит только одна настенная лампа над роялем, оставляя большую часть комнаты в полумраке. Окна запушены изморозью. В передней весело потрескивают дрова в печке. Мама с младшими детьми готовится к увлекательной поездке.
Володя бегает из папиного кабинета в гостиную и обратно и не знает, на что ему решиться. Хочется самому сменить зиму на весну, и трудно устоять против соблазна прокатиться на тройке.
Наконец он уступает просьбам младших при условии, что ямщиком будет он, Володя.
Мама, Оля и Митя готовятся к путешествию: сдвинули вместе четыре стула — это сани. Впереди Маняшин высокий стул — козлы. Широкое низкое кресло с тремя зубцами на спинке отлично заменяет тройку вороных.
Володя запрягает лошадей: накручивает веревочки на зубцы кресла, подтягивает подпруги. А лошади застоялись, им не терпится пуститься в путь. Кучер сердито покрикивает на них.
Мама с Маняшей усаживаются на заднее сиденье, Оля и Митя — на переднее. Оля закуталась в теплый платок, Митя повязал башлык, Маняша натянула на голову капор. Даже мама повязала голову платочком. Путь предстоит дальний. Мороз лютый. Ямщик подтягивает кушак, надевает рукавицы и спрашивает густым басом:
— Далеко ли ехать, сударыня?
— Сегодня мы поедем в страну Добра и Радости, — отвечает Мария Александровна. — Знаете ли вы туда дорогу?
Володя задумался.
— Кажись, это за Подтянутой губернией, уездом Терпигоревым, Пустопорожней волостью?
— Да, да, — подтверждает мама. — Дорога туда нелегкая. Мы встретим много препятствий и опасностей. Ну, в добрый час! Закутайтесь получше, дети, — говорит мама, — поднимается ветер.
Оля натянула на самые глаза платок, Митя потуже завязал концы башлыка, и Маняша закрыла уши капором.
— Смотрите, какие мохнатые ели стоят по обе стороны, они закутались в снег, как в вату, чтобы не замерзнуть. А на пригорке ель совсем розовая — это ее закатное солнце освещает. — Мама показывает рукой на окно, разрисованное инеем.
И не темная застекленная веранда, а зимняя сказка возникает перед глазами детей. В белой дымке инея проносятся леса, их сменяют поля, а по ним до самого горизонта тянутся синие дороги.
— Смотрите, — кричит Оля, — солнце из золотого совсем стало красное, на него смотреть можно!
— Быть непогоде, — басит ямщик и постегивает кнутиком лошадей.
Маняша таращит большие черные глаза: где это мама и Оля увидели солнце?
— Смотри-ка, Маняша, из-под елочки выпрыгнул зайчик. — Мама показывает в сторону фикуса.
— Не вижу, — простодушно отвечает Маняша.
— Ну как же не видишь? — удивляется Митя. — Он на двух лапках сидит, передними мордочку моет.
— Он какой, серый или белый?
— Белый как снег, а ушки у него розоватые, — фантазирует Оля.
— Теперь вижу, — покорно соглашается Маняша, поглядывая на фикус, — только ушки у него зеленые.
— Н-но, милые, н-но, вороные! — покрикивает ямщик и оглядывается на пассажиров. — Сейчас через огненную реку переезжать будем, только отважные могут перебраться через нее, трусливые пусть заранее выходят.
Дети смотрят на маму. Митя говорит:
— Мамочка, вчера няня меня куриным пером пугала, такая страшная большая тень ползла на стене, а я закрыл глаза и не испугался.
— Ну, вот ты и стал смелее, — говорит мама, — сумеешь через огненную реку переехать.
Володя обернулся и, прищурив левый глаз, внимательно посмотрел на Олю.
— Может быть, барышне страшно, она не поедет дальше? Вон красный туман над рекой, сейчас мы ринемся в пламя.
