Его никто не встречал. Он этому не удивился, так как дверь из прихожей в сад была закрыта. Наверное, не слыхали.
Он хотел было освободить подпругу у лошади, но тут же остановился. Зачем? Разве он не собирается взять жену и тотчас же уехать? Но удастся ли ему это сделать? Что скажет Шахенде? Сама Муаззез? Как встретит она его предложение? Не может же он везти ее голой? Но пока она что-нибудь наденет, Шахенде успеет поднять на ноги весь квартал.
«Будь что будет!» - сказал он себе. До сих пор его нерешительность губит его жизнь. Теперь он поступит так, как задумал. Не снимая сапог и бурки, он подошел к дому. Окно кухни, выходившее в сад, было темным. Подождав несколько секунд, Юсуф открыл дверь в прихожую.
XV
Дальнейшее произошло меньше чем в две минуты. Как только Юсуф открыл дверь в прихожую, вместе с теплом, ударившим ему в лицо, до него донеслись звуки уда. Не задумываясь над тем, что бы это могло бы значить, он направился к комнате. Дверь была чуть приоткрыта, и оттуда в прихожую падала полоса оранжевого света.
Постояв секунду, он толкнул дверь рукой. Картина, которую он увидел, не поразила его. За четыре дня, сам того не замечая, он успел подготовиться к ней.
Посреди комнаты, вокруг стола, недавно появившегося в доме, сидели Хильми-бей, каймакам и Шахенде. Чуть поодаль, на скамейке, играл на уде седоволосый человек, лицо которого Юсуфу было знакомо, но кто он такой, Юсуф не знал. На одном конце тахты, склонившись друг к другу, шептались Шакир и Хаджи Этхем. На другом конце опьяневшая до беспамятства Муаззез, откинувшись на подушки, отбивалась от командира жандармской роты Кадри-бея, который, наклонившись над нею, пытался ее целовать. Папаха съехала у него на затылок, волосы рассыпались по лицу, он был весь мокрый. Сквозь расстегнутый ворот виднелась волосатая грудь.
Неожиданное появление Юсуфа ошеломило всех. Каймакам, тряхнув головой, попытался протрезвиться, Хаджи Этхем и Шакир переглянулись, Шахенде, дрожа, схватилась за скамейку и огромными, как плошки, глазами уставилась на Юсуфа. Музыкант, игравший на уде, положил инструмент и тоже повернулся к двери.
Жандармский офицер, оставив Муаззез, одной рукой пытался поправить шапку, другой - застегнуть мундир.
Муаззез приподнялась. Сначала она обвела комнату ничего не видящими глазами. Ей показалось странным, что Кадри-бей вдруг отстал от нее и в комнате воцарилось молчание.
Когда взгляд ее упал на стоявшего в дверях Юсуфа, она вздрогнула. Провела рукой по лицу, словно желая отогнать навязчивый образ. Пелена тумана, отделявшая ее от мужа, постепенно рассеялась, и Юсуф предстал перед нею совсем ясно.
Она почти совсем отрезвела. В душе ее не было страха. Наоборот, ей стало легко и спокойно, как никогда. Так чувствует себя путник, когда, наконец, может отдохнуть после долгой и утомительной дороги. На лице ее появилась спокойная улыбка.
Обведя глазами комнату, Юсуф сделал шаг вперед. Каймакам испуганно отодвинул от стола табуретку, но Юсуф вдруг поднял руку и кожаной плеткой ударил Иззета-бея по лицу, а затем с молниеносной быстротой принялся хлестать всех сидевших за столом. Вдруг плетка зацепилась за лампу, стоявшую на комоде, и сбила стекло. Коптящее пламя, несколько раз подпрыгнув на ветру, погасло, и комната погрузилась во тьму.
При свете колеблющегося красного пламени, прежде чем оно погасло, Юсуф успел заметить, что Шакир вытащил из кармана пистолет. Отшвырнув хлыст, Юсуф выхватил из бурки свой револьвер. В тот же миг перед ним блеснула вспышка и пуля, со свистом пролете мимо его уха, шлепнулась в стену за его спиной.
Юсуф два раза выстрелил прямо перед собой и услышал звук падения: кто-то упал с тахты. Но он не чувствовал себя в безопасности. Ему казалось, что в каждом углу этой темной комнаты таится смерть и надо всех уничтожить, чтобы выйти отсюда живым. Но вообще-то он был не в состоянии размышлять. Сейчас он мстил за все те долгие годы, что держал себя в узде, и понимал, что ему уже не остановить колесо, которое завертелось в нем с бешеной силой. В этот миг он сводил счеты со всей своей жизнью, со всеми окружавшими его людьми, и эта расплата была тем грознее, что следовала за долгою покорностью.
Он стрелял туда, где ему чудилось хоть малейшее движение. Когда кончились патроны, он остановился. В темной комнате не слышно было ни малейшего шороха. Все были или убиты, или забились в угол от страха. Он вынул патроны из кармана шаровар и снова зарядил револьвер. Пустил в два угла наугад по пуле. Потом сунул револьвер в карман, повернул голову налево и тихо позвал:
- Муаззез!
Через секунду, которая показалась Юсуфу веками, рядом с ним на полу раздался шепот:
- Юсуф!
Он нагнулся и руки его наткнулись на что-то мягкое.
- Муаззез! - снова позвал он. Тот же шепот ответил:
- Юсуф!
- Ступай, поедем.
- Неси меня, Юсуф!..
Он обхватил жену, поднял ее на руки и вынес из комнаты. Через открытую дверь в прихожую падал свинцовый свет ночи. Юсуф вышел в сад.
Белая лошадь, заметив хозяина, повернулась к нему головой. Юсуф правой рукой обхватил Муаззез за талию и посадил ее на все еще мокрую от пота лошадь. Вскочил сам в седло, обнял жену, плотно закутал ее, пригнув голову, выехал через садовую калитку и снова, как несколько минут назад, пустил лошадь в галоп.
Теперь он ехал в сторону Балыкесира. За Соукту-лумбой началось шоссе, и лошадь поскакала еще быстрее. Дул все тот же леденящий ветер. Юсуф опять удивительно быстро добрался до Хаврана, не заезжая в город, объехал его со стороны кладбища и перебрался на другой берег речки. Он ни о чем не думал. Ему хотелось только покинуть как можно скорее эти места. где он провел самое страшное время своей жизни. Куда угодно! В горы, в безлюдные леса или в шумные города!.. Только бы подальше, туда, где его никто не мог бы найти!..
Когда они приблизились к Паламутлуку, ветер немного стих, но снег, сыпавший с вечера, валил еще сильнее. Крохотными звездочками он оседал на черной меховой бурке. Юсуф прижал Муаззез к груди, еще плотнее закутал ее в бурку, потом пригнулся к ее голове и спросил:
- Тебе холодно, Муаззез?
Молодая женщина не ответила. Когда Юсуф повторил свой вопрос, ее тело, завернутое в бурку, дрогнуло, послышались похожие на хрип звуки. Юсуф испуганно потряс ее.
- Что с тобой, Муаззез?
- Юсуф… - ответил слабый, тихий голос.
- Ну что? Говори, Муаззез!…
- Я, кажется, ранена, Юсуф!..
Юсуф отпустил повод. Лошадь поскакала еще быстрее. Снег забивался в рот, слепил глаза.
- Что ты говоришь, Муаззез! - крикнул он. - Ты ранена? Куда?
Муаззез не ответила, только попыталась прижаться
- Где рана? - снова спросил Юсуф. - Остановимся, я перевяжу!
- Не знаю, Юсуф… Как хочешь… Не знаю, где рана. Только очень больно… Я, кажется, умираю… Не останавливайся… Поедем быстрее!
__Куда же? - растерянно спросил Юсуф.
