к Вырубовой в Петропавловскую крепость, откровенно говоря, настроенный к ней враждебно. Это недружелюбное чувство не оставляло меня и в канцелярии Петропавловской крепости, вплоть до момента появления Вырубовой под конвоем двух солдат. Когда же вошла г-жа Вырубова, то меня сразу поразило особое выражение её глаз: выражение это было полно неземной кротости, это первое благоприятное впечатление в дальнейших беседах моих с нею вполне подтвердилось.
Мои предположения о нравственный качествах г-жи Вырубовой, вынесенные из продолжительных бесед с нею в Петропавловской крепости, в арестном помещении и, наконец, в Зимнем дворце, куда она являлась по моим вызовам, вполне подтверждались проявлением ею чисто христианского всепрощения в отношении тех, от кого ей много пришлось пережить в стенах Петропавловской крепости. И здесь необходимо отметить, что об этих издевательствах над г-жой Вырубовой со стороны крепостной стражи я узнал не от неё, а от г-жи Танеевой. Только лишь после этого г-жа Вырубова подтвердила всё, сказанное матерью, с удивительным спокойствием и незлобивостью заявив: «Они не виноваты, не ведают бо, что творят». По правде сказать, эти печальные эпизоды издевательства над личностью Вырубовой тюремной стражи, выражавшиеся в форме плевания в лицо, снимания с неё одежды и белья, сопровождаемое битьём по лицу и по других частям тела больной, едва двигавшейся на костылях женщины, и угрозы лишить жизни «наложницу Государя и Григория» побудили следственную комиссию перевести г-жу Вырубову в арестное помещение при бывшем Губернском Жандармском управлении.
…Все её объяснения на допросах в дальнейшем, при проверке на основании подлежащих документов, всегда находили себе полное подтверждение и дышали правдой и искренностью… Г-жа Вырубова всегда просила за всех, поэтому к её просьбам при Дворе и было соответствующее осторожное отношение, как бы учитывались её простодушие и простота».[3]
Невозможно удержаться, чтобы не привести отрывки из удивительных по своей непосредственности воспоминаний И. В. Степанова, который после ранения на фронте проходил излечение в Царскосельском госпитале.
«Меня переносят в палату № 4, где лежат два офицера. Молодая сестра с простоватым румяным лицом и большими красивыми глазами подходит ко мне. С первых же слов я чувствую к ней искреннюю симпатию. Славная деревенская баба. Весёлая, болтливая. Она стелет мне простыни и вместе с санитаром переносит на мягкую кровать. Укладывая, всё спрашивает, не больно ли? Понемногу осваиваюсь. С ней так легко говорить.
— Сестрица, мне бы хотелось помыться, почистить зубы.
— Сейчас всё принесу. Обещайте, что вы мне будете говорить всё, что вам нужно. Не будете стесняться?
— Что вы, сестрица, с вами не буду. Но я знаю, что здесь придворная обстановка. Вероятно, все люди этикета. И мне радостно, что будет хоть один человек, с которым я не буду конфузиться.
— Теперь будем вас кормить. Что вы хотите, чай, молоко?
— Сестрица, спасибо. Я ничего не хочу. Мне так хорошо.
— И заслужили. Что же вы о своих не подумали? Хотите я протелефонирую?
— Потом. Петрограда из Царского не добиться. Я лучше напишу телеграмму.
Сестра приносит бумагу. Пишу. Она стоит, улыбается. Как-то сразу полюбил её. Редко видел людей, столь располагающих к себе с первого знакомства. Кто она? Сиделка простая?
— Давайте. Я пошлю санитара на телеграф.
— Спасибо, сестрица.
Хочется как-то особенно поблагодарить и не нахожу слов. В комнату ежеминутно заходят дамы в белом. Осваиваюсь. Расспрашиваю соседей. Мне называют фамилии: графиня Рейшах-Рит, Добровольская, Чеботарева, Вильчковская… Все мне знакомые. Привык читать в свите Императрицы: фрейлина Гендрикова, фрейлина Буксгевден, гофлектриса Шнейдер и госпожа Вырубова. Эта «госпожа Вырубова» (она не имела ни звания, ни должности) меня всегда особенно интересовала. Столько про неё говорили. Она ведь неразлучна с Императрицей… Мне говорили: интриганка, темная сила, злой демон…
— Вы не слышали здесь фамилию Вырубовой?
— Анна Александровна? Да ведь она всё утро тут с вами провозилась и теперь ушла с телеграммами…
Вырубова всегда приезжала и уезжала в автомобиле с Высочайшими особами. В палаты она заходила одна, когда никого из них не было. Каждого подробно обо всём расспрашивала. Очень смешила нас всякими пустяками. Всегда в прекрасном настроении. Её добродушие и сердечность как-то вызывали просьбы. И с какими только просьбами к ней ни обращались! Сколько вспомоществований, стипендий, пенсий было получено благодаря ей. Она ничего не забывала, всё выслушивала и через несколько дней радостно сообщала всегда благополучные результаты. От благодарности отказывалась.
— Я же тут ни причём. Благодарите Ее Величество».[4]
Что можно еще добавить к впечатлениям простого русского раненого офицера, в своих собственных физических страданиях так глубоко ощутившего красоту души Анны Вырубовой, так просто, трогательно и высоко оценившего качества золотого сердца русской женщины: милосердие, заботу о страждущем, ласку, доброту, отзывчивость на всякую просьбу.
Духовный подвиг. Судьба воспоминаний
За любовь и преданность семье Помазанника Божия Господь хранил Анну Александровну на всех путях её. После октябрьского переворота она чудом избежала смерти, сумела сохранить горячую любовь к Царской семье, не позволила клевете омрачить это священное чувство. Согреваемая этой любовью, она на страницах своих воспоминаний донесла, как бесценное сокровище, врученное ей Богом, Правду о Царе Николае II, Царице Александре и их Царственных детях, а также о событиях тех дней и людях, окружавших их, до нас грешных, современных православных христиан, а также до всех, кому небезразлична судьба России. Но хочется подчеркнуть, что, прежде всего, книга Анны Танеевой обращена конечно же к нам, русским людям, потому что именно в наших сердцах должна восторжествовать Правда о нашем Богом данном Царе Николае II, чего и ожидает терпеливо Господь от нас, русских людей, которых так горячо любил наш Батюшка-Царь и за которых Он принёс себя в жертву Богу. И ещё раз очень хочется подчеркнуть этот важный момент, возможно в чём-то повторяясь, что совершила Анна Александровна этот труд по Промыслу Божиему с тем, чтобы все, кто сегодня не равнодушен к судьбе нашей Отчизны, кто ищет ключ к пониманию дня сегодняшнего в событиях тех дней, для тех, для кого история — не мёртвый предмет, а живая связь времён, для всех тех, кто, по слову евангельскому, алчет и жаждет Правды, смогли обрести эту Правду как Божественный Дар, который способен преобразить, освятить нашу жизнь, помочь осмыслить её, согреть души, растопить очерствелые сердца, наконец, разрушить клевету, до сих пор возводимую на Помазанника Божия и Его Царственную семью, очистить наши сердца от скверны лжи, рассеять сомнения в святости Царственных страдальцев, на пути покаяния испросить у Бога милости, чтобы Господь по молитвам Святых Царственных мучеников даровал спасение нашему дорогому Отечеству.
Остаётся только добавить, что написание воспоминаний А. А. Танеевой (Вырубовой) есть подвиг подобный апостольскому. Святые апостолы возвещали народам Истину о Христе Иисусе. Подобно сему и эта книга открывает людям Правду о Помазаннике Божием и Царственных членах Его семьи, оклеветанных современными им фарисеями и книжниками, радеющими на словах о благе России, а на деле после изощрённых нравственных пыток и мучений, подобно иудеям, отдавших своего Царя на заклание инородцам.
Что же касается самой Анны Александровны, то её судьба, начиная с детских лет и до того момента, как она после чудесного избавления от смерти вынуждена была покинуть Россию, достаточно подробно описана на страницах её воспоминаний. Удивительно, что трижды за рассматриваемый период её жизни Господь чудесным образом отвращал от неё неминуемую гибель, дважды по молитвам батюшки Иоанна Кронштадтского и один раз после страшной железнодорожной катастрофы по молитвам Григория Ефимовича Распутина. Обстоятельства дальнейшей её жизни в эмиграции скупо изложены в коротком историческом очерке, который составлен А. Кочетовым, как он пишет, «на основании исследований, проведённых отцом
