Тувок контролировал их продвижение. “Судно стартует”, как всегда сухо констатировал он.
Джейнвей активировала свой значок коммуникации. Энсин Хаффман был лучшим оператором телепорта, которого они имели. Если кто-либо и смог бы быстро достать их, то это был только он.
“Телепортационная”, резко сказала Джейнвей. “Вытащите их оттуда, быстрей”.
“Да, сэр”. Энсин Хаффман всегда обращался к протоколу Звездного флота, когда пугался.
Джейнвей была тоже немного напугана. Она не хотела, чтобы ни одному человеку из ее команды причинили боль. Кто мог подумать, что древние суда так легко начнут активироваться, или так загадочно.
“Судно исчезло”, сказал Пэрис. В его обычно сардоническом голосе были нотки удивления.
“Подтверждаю, Капитан”. Даже голос Тувока казался немного странным. Он также явно не ожидал этого.
Джейнвей сама могла увидеть, что судно исчезло.
Что было непрерывным рядом крошечных круглых судов за момент до этого, теперь было рядом крошечных круглых судов с одним пустым местом, размером судна, в середине.
“Отдел телепортации”, позвала Джейнвей. “Энсин Хаффман, Вы получали их?”. Тишина приветствовала ее. Джейнвей снова нажала на значок коммуникации. “Энсин Хаффман! Докладывайте!”.
Чакотай посмотрел на Джейнвей с широко открытыми глазами. В их выражении была тревога.
“Я сожалею, Капитан”. У мягкого голоса Хаффмана были ноки сожаления. “Связь была прервана. Я, может показаться, не получаю ответные сигналы об их местоположении”.
Джейнвей поворачивался к Тувоку. “Вы можете проследить их перемещение? Куда ушло судно?”.
Руки Тувока уже носились по клавишам управления научной станции. Чакотай подбежал к нему, Пэрис дублировал показания сенсоров дальнего действия.
“Сенсоры не могут проследить их”, сказал Чакотай.
“Сенсоры дальнего действия тоже ничего не показывают. Это не возможно!”. Удивленно произнес Пэрис.
“Это произошло”, спокойно сказал Тувок. “Поэтому это возможно”.
“Поэкономте время для дебатов, их можно провести позже, господа”, скомандовала Джейнвей. “Скажите мне, что произошло с моей группой высадки”.
Чакотай покачал головой. “Я боюсь, что не могу, Капитан”.
“Капитан”, доложил Пэрис. “То судно и трое наших людей на борту, больше не существуют в этом месте и времени”.
“Как они больше не существуют?”, удивилась Джейнвей. “Они мертвы?”.
“Я не знаю, Капитан”, сказал Тувок, “хотя это сомнительно”. “Судно исчезло. И они исчезли вместе с ним”.
“Я это знаю”, произнесла Джейнвей. “Я хочу знать, что произошло с ними”.
“Верте мне, Капитан, мы делаем все возможное”, мягко сказал Пэрис. Он уставился на пульт управления перед собой, как будто он мог дать ответы.
“Это не было разрушено или телепортировано каким-либо образом, мы это знаем”, сказал Чакотай. “Это не замаскировалось, и это не оставило планету любым нормальным способом”.
“Так, что же произошло с ними?”, спросила Джейнвей.
Тувок держал ее пристальный взгляд на мгновение прежде, чем ответил. “Это просто прекратило существование”.
“Господа, я не принимаю такого объяснения. Моя десантная команда исчезла. Мы найдем их”. Джейнвей поднялась и сама подошла к научной станции.
Когда она остановилась около Чакотая, он издал пораженный возглас.
“Капитан”, крикнули вместе все трое мужчин. Пэрис закончил предложение. “Судно вернулось”.
Джейнвей посмотрела на обзорный экран. Крошечное отверстие в рядах судов исчезло. Она затаила дыхание, вновь активировав свой значок коммуникации. “Энсин Хаффман, зафиксируйте луч на десантной команде”.
“Ждите, приказа”, Чакотай отменил команду.
“Выполняйте последний приказ”. Подтвердила Джейнвей, повернувшись к Чакотаю. “У Вас есть объяснения?”.
“На борту только один человек”, ответил Чакотай.
“Гуманоид”, добавил Тувок.
“Но никого из нашей команды”, произнес Пэрис.
“Как никого?”, спросила Джейнвей. Она приблизилась к Чакотаю. Доказательства на научной станции были неопровержимы. Судно исчезло несколькими секундами ранее со всеми тремя членами команды. Зато вновь появилось с единственным человеком на борту, но тот человек не был человеком или членом любой другой расы, которую когда-либо встречала Федерация. Десантная команда полностью исчезла. Не оставив и следа во времени или пространстве.
Ясный погожий день и высокая температура, резко противопоставлялась в памяти Торрес, с тем, что
