оговаривал значительный штраф, или interesse, в случае невыполнения условий «кредита» со стороны заемщика. К этому приему прибегали все ростовщики, о чем свидетельствуют многочисленные примеры из венецианских архивов. … Штраф мог составить от 60 до 100 процентов одолженной суммы. … Храмовники внесли свой вклад в развитие финансовых технологий (аккредитивы) и бухгалтерии. … Развитие кредитной деятельности ордена Храма в Сирии-Палестине по времени совпало с расцветом крупной международной торговли и притоком драгоценных металлов, в основном серебра, в латинские государства в 1160-е гг.
… главным образом, светские и церковные власти использовали знания тамплиеров в области финансов. Король мог быть и частным клиентом «банка» тамплиеров — наряду с прочими. Не будем возвращаться к этому. Здесь я буду рассматривать вопрос о государственных финансах, управление которыми, полностью или частично, поручалось тамплиерам.
Эти финансовые отношения с властями установились очень быстро. «Мы представить себе не можем, — писал Людовик VII в письме к Сугерию, — как бы нам удалось продержаться в этой стране без помощи тамплиеров. Они одолжили нам весьма значительную сумму. Её необходимо им вернуть. Поэтому мы умоляем вас безотлагательно выплатить им две тысячи марок серебром». В другом послании король уточняет механизм займа: «Пусть моё заступничество в их пользу не пропадёт втуне: ведь они обещали вскоре вернуть то, что заняли с целью оказать мне услугу…». Этот заём Людовика VII почти частное дело. Но он положил начало традиции, продолжавшейся до самого конца крестовых походов: готовясь к отбытию в Святую землю, короли обращались к военным орденам: они либо отдавали им на хранение свои деньги в преддверии похода, как поступил Генрих II, либо просто брали в долг: так, Эдуард I, прежде чем отправиться на Восток, занял у ордена двадцать восемь тысяч ливров. От этого оставался всего один шаг до того, чтобы доверить орденам управление финансами государства.
Но в Англии он был сделан только наполовину, в том смысле что только часть королевской казны была отдана на хранение ордену Храма в конце правления Генриха II. Другая часть — гардероб — находилась под надёжной охраной в Лондонском тауэре. Но около 1230 г. Генрих III назначил управлять гардеробом своего милостынщика, которым в то время был Жоффруа из ордена Храма.
Во Франции, напротив, вся королевская казна хранилась в парижском доме Храма (Тампле) ещё с середины XII в. Перед тем, как отправиться в крестовый поход, Филипп Август издал ордонанс, урегулировавший управление королевством в его отсутствие (1190 г.). Король предписал государственным чиновникам сдавать собранные налоги в парижский дом тамплиеров. Все указывает на то, что тамплиеры заведовали французской казной на протяжении всего XIII в.
В других странах Европы тамплиеров также приглашали для заведования королевскими финансами: Карл I Анжуйский на Сицилии и Хайме I Арагонский в Каталонии. При дворе папы Климента V в Пуатье тоже находились тамплиеры, которые занимались его финансами.
Финансовая активность ордена Храма была заметна и в других областях. В Англии тамплиер Гилберт Хокстон собирал десятину для короля, но немного оставлял себе. Когда об этом стало известно, король его простил, а магистр — нет — и подверг суровому наказанию.
Если все дома Храма принимали на хранение ценности и предоставляли займы, то крупные финансовые операции были уделом лишь нескольких командорств, из которых наибольшей известностью пользовалось парижское. По сознательному выбору ордена парижский дом Храма стал центром финансовых операций на Западе. Париж более подходил к этой роли, чем Лондон, также занимавший важное, но несколько маргинальное место в Европе той эпохи».
Другой исследователь Ж. Бордонов в книге «Повседневная жизнь тамплиеров в XIII веке»[193] пишет:
«Королевские судьи и духовные лица обычно передавали церквям те богатства, владение которыми могло стать причиной тяжбы в их судах. Но они часто предпочитали доверить своё имущество ордену Храма, так как последний внушал им уважение своей военной силой. Значительные ценности хранились в командорствах тамплиеров, превращённых в настоящие крепости. В большинстве командорств деньги помещались на текущие счета. Они приносили доход посредством кредитов, переводов и т. д. Тамплиеры были умелыми комиссионерами, и для них не существовало более никаких секретов в сложностях бухгалтерии. Как говорили, у них было больше картуляриев и бухгалтерских книг, чем догматических трактатов. … Тамплиеры владели неисчислимыми богатствами и были превосходными управляющими. Безопасность их домов, ловкость проведения торговых сделок, практическая сметка их предводителей — все это способствовало развитию доверия тех, у кого были ценности, которые следовало пустить в оборот или охранять».
История ордена Тамплиеров имела закономерный финал: в пятницу 13 октября 1307 все французские тамплиеры были арестованы, а их имущество конфисковано. Считается, правда, что храмовники успели спрятать своё основное богатство, но его до сих пор не смогли найти[194] . Судебные преследования против них, начатые во Франции, распространились по всей Европе и были подхвачены инквизицией. Официально орден был распущен папским декретом 22 марта 1312 года, а Великий Магистр ордена Жак де Моле был сожжён на медленном огне, на острове Сите на реке Сене.
Вследствие краха системы «Тамплиеры» проект скупки мира и порабощения человечества на основе монополии на транснациональное ростовщичество зашёл в тупик. Его потребовалось модифицировать и перезагрузить[195]. Одна из системных ошибок версии проекта, в которой международное финансовое обращение оказалось в руках тамплиеров, состояло в том, что тамплиеры — прежде всего — военная сила. А военная сила при ведении агрессии средствами всех шести приоритетов обобщённого оружия — инструмент завершения операций, осуществляемых на более высоких приоритетах, а так же — инструмент поддержания полицейского порядка на подконтрольных территориях. В силу этих обстоятельств тамплиеры были, мягко говоря, не очень хорошим инструментом проникновения на новые территории. Так же возможно, что успех ордена на финансовом поприще был неустранимой помехой для успеха на этом же поприще иудейской диаспоры. В этом были некоторые из причин, по которым «мировая закулиса» тех лет позволила уничтожить орден. После этого она приступила к модификации проекта скупки мира, включая и модификацию его идеологического обеспечения, что мы кратко показали в настоящей работе.
24. Что делать
Мы рассмотрели некоторые этапы эволюции концепции порабощения человечества от имени Бога на основе монополии на ростовщическую деятельность и этапы внедрения её в общество.
И следует признать, что современный мир находится под пятой ростовщиков и не может найти приемлемого выхода, несмотря на разразившийся глобальный кризис, вызванный именно этой финансовой системой. По этому поводу Жак Атали писал[196]:
«Превращение Ротшильдов в международных банкиров… изменило всю структуру еврейского государственного бизнеса… Это дало новый стимул для объединения евреев как группы, причём международной группы. Исключительное положение дома Ротшильдов оказалось объединяющим фактором в тот момент, когда религиозно-духовная традиция перестала объединять евреев. Для не-евреев имя Ротшильда стало символом международного характера евреев в мире наций и национальных государств. Никакая пропаганда не могла бы создать символ более удобный, чем создала сама действительность… Еврейский банковский капитал стал международным, объединился посредством перекрёстных браков, и возникла настоящая международная каста”. Члены этой касты “управляли еврейской общиной, не принадлежа к ней социально и географически. Но они не принадлежали и к нееврейской общине”».
Джон Кеннеди понимал всю порочность современной ростовщической системы и поставил вопрос так:
«Готовы ли мы, в конце концов, понять те опасности общественного неравенства, которые вызваны действием современной денежной системы и изменить её, или мы будем ждать всемирной экологической и экономической катастрофы, возникновения войн или революций».
Но это оказалось небезопасным для его жизни.
В России монопольное право на ростовщичество удалось обеспечить определённой группе в XIX веке,
