было три. Пока, ничего, что могло бы заинтересовать лично меня, не попадалось. Однако вчера, парни Палыча продолбили перфораторами и отбойными молотками двухметровую стену и вышли во второй круг. Первое же помещение, в которое они попали, оказалось оружейной комнатой, и судя по всему, предназначенной для ближней охраны бога. Узнав про такое, я незамедлительно бросил все дела, и дождавшись нашего «консультанта» дона Карбоно, незамедлительно отправился в пустыню.
Оружейная комната представляла из себя помещение двадцать на десять метров. По стенам, как новенькие, в отдельных ячейках висели доспехи, мечи, копья, шлемы, силовые щиты, а также изукрашенные затейливыми рунными орнаментами пояса и по два браслета. Всего, таких ячеек было тридцать. Честно сказать, я был разочарован. В самом деле, когда Палыч вышел на связь, так от восторга захлебывался, когда говорил, что это и есть настоящий клад. Ну, а я, будучи не первый день с ним знаком, разумеется поверил и сразу примчался, ожидая, что здесь меня ждут лазерные пушки, гравитационные деструкторы, плазмометы и еще что-то подобное. Однако, полный облом, поскольку присутствовало здесь, хоть и ценное, но сильно устаревшее вооружение. Даже в бункере под замком Рассветный, имелись разнообразные огнестрелы на уровне Первой Мировой войны, если оценивать по Земле, а здесь, какое-то Средневековье и Темные Века.
Я оглянулся на дона Карбоно, и увидев его горящие глаза, решил, что пока надо помолчать. Всякое бывает, возможно я и ошибаюсь. Глядишь, а и сгодятся древние мечи на что-то в хозяйстве. В общем, решил последовать пословице: «Промолчи, и сойдешь за умного». Нет проблемы, ибо как сказал классик: «И с умным видом знатока, хранить глубокое молчанье».
— И как вам это, командор? — Спросил старый раарский мафиозо, подойдя ближе и пристально разглядывая меч в одной из ячеек.
Я тоже приблизился и ответил:
— Голубая сталь, по типу напоминает тюркский кончар, только этот покороче в длину будет, а так, трехгранный, как и положено, работа хорошая, за оружием следили, а скорее всего, и не использовали — новое оно, ни царапин на клинке, ни потертостей на рукояти.
Дон Луис согласно покачал головой и попросил:
— Возьмите его в руки, командор.
Проблемы нет, я выхватил меч из стойки, хотел крутануть его в руке, и замер. Меня просто распирало от силы, даже не физической, хотя я явственно услышал, как потрескивает ткань камуфляжа от резко увеличивающих свой объем мускулов. Все дело было в том, что я почувствовал внутри, какой-то непонятный, почти нестерпимый жар, преобразующийся в уверенность, что я смету любую преграду на своем пути. Хотелось выкрикнуть что-то патетическое и ринуться в бой. Наверное, так же чувствовал себя мой товарищ по курсантским дням Серега Старков, когда впервые покурил гарной конопли и с криком: «Я Воин Света!», зажав в своей здоровенной руке лом с пожарного щита, полночи бегал по плацу. Нет, с этим надо быть осторожней. Аккуратно и бережно поставив меч обратно в стойку, я еще некоторое время чувствовал себя всесильным, и только через несколько минут меня отпустило, и я вернулся в свое привычное состояние. С полминуты постояв неподвижно, и поняв, что никаких неприятных последствий нет, обернулся к дону и спросил:
— Что это было, уважаемый дон Луис?
Тот хитренько усмехнулся, и только по одному этому короткому смешку, все повидавшего и познавшего человека, за внешностью моложавого господина лет сорока пяти, можно было разглядеть стапятидесятилетнего старика.
— Ха, командор, — ответил он, довольно потирая руки. — Это полные боевые комплекты пасынков бога — боевых клонов, выращеных Предтечами для своей охраны и исполнения деликатных поручений. Они не получали всей той силы, что имели настоящие боги и их кровные дети, но все же, были очень могучи, так как несли в себе некоторую толику их ген. К тому же, дабы усилить их мощь, боги им делали вот такие доспехи и вооружение.
— Давайте по порядку. Про боевых клонов я читал — это разумные существа выращеные в пробирках по образу и подобию бога, на основе его крови. А оружие?
— Да-да, все так, — подтвердил дон. — Вот это все, — он обвел руками оружейную комнату. — Сделано руками бога и унаследовало часть его силы. Это не тупое железо, так как в каждой такой вещи, живут разумные существа, точнее, их дух и память.
— Наподобии полумеханических духов «Сильфид»?
— Да. Только в мечах, как правило, использовался полумеханический дух класса «Саламандра». Элементали бывают, как известно, четырех видов, и если «Сильфид» — это воздух, то «Саламандра» — это огонь, более агрессивная стихия, и такую наделяли разумом для того, чтобы в мечи и прочее вооружение ближнего боя вселять. Сейчас такого никто сделать не сможет, а потому, ценность, подобное изделие представляет огромную.
— Тогда почему вас не заинтересовало то оружие, которое мы снимали с погибших богов раньше?
— То чепуха, — дон пренебрежительно взмахнул рукой. — Церемониальное барахло. Предтечи редко воевали артефактными клинками. Бывало, что носили с собой, но применяли чрезвычайно редко. Их сила была не в мечах и копьях.
— Но, как же, — возразил я. — Вот на нашей планете, что ни бог, так с оружием своим расчудесным: Гугнир у Одина, копье Афины, трезубец Посейдона, мечи славянских богов, молот Тора и многое другое.
— Боги погибли давно, а множество клонов осталось. Люди хотели верить в что-то высокое и светлое, всемогущее в конце концов, вот и перенесли свое обожание с господ на слуг. Именно так произошла подмена образа, хотя и не везде. Клоны, в отличии от богов, ограничены сроком жизни, пятьсот-шестьсот лет, и все, смерть, разумеется, если бог породивший его, не перенесет разум клона в новое тело. Боги погибли в битвах, а клоны остались, продолжая жить привычной им жизнью: руководя народами, разрешая проблемы, и даже, порой, воюя между собой. Потом и их черед пришел, а артефактное оружие осталось, и часто попадало в руки обычных людей. Вот такое, как в этой оружейной комнате.
— Так мы, возможно, произошли от клонов?
— Нет, они изначально были бесплодными, в этом вопросе их создатели все же подстраховались. Одно дело контролировать разумное существо с заранее заложенной программой, и совсем другое, отслеживать непредсказуемое поведение его потомков. Чревато это, знаете ли.
Тут в разговор встрял Палыч:
— Да, что вы все о старине, давайте про оружие. Я сколько лет боевыми искуствами занимаюсь, столько рассказов о легендарных мечах слышал. Всю жизнь мечтал, хотя бы в руках подержать, а тут, вот оно все, полные боевые комплекты, — он взял из стойки меч. — Чую силу, — сказал Палыч. — но ведь не только этим он уникален?
— Это да, — подтвердил дон Луис. — Элементаль дает владельцу оружия, все что имеет и умеет сам. Если научиться с ним работать, понимать его и правильно отдавать приказы, то много бонусов получить можно. В первую очередь — сила, во вторую — быстрота реакции, и в третью — возможность преобразования любого материала по собственному желанию, изменяя его внутреннюю структуру на атомарном уровне. Но! — он назидательно поднял вверх указательный палец правой руки. — Надо всегда помнить, что это чья-то измененная человеческая душа, сплетенная воедино со стихией. «Смертные никогда не поймут до конца, всей сути духа, а потому, должны всегда быть начеку и не обижать того, кто вынужденно исполняет его повеления», — так сказал великий философ древности Маркус Прин. Именно поэтому, те кто владел таким оружием не имея на него права, погибали страшной смертью.
— А мы, имеем такое право? — спросил Палыч.
— Вы, да, — ответил Карбоно, после чего с тоской посмотрел на меч в руках Палыча, и с какой-то затаенной глубоко в душе тоской, сказал: — А я, нет.
Палыч дополнил:
— Как в былинах и сказах славянских, про Меч-Кладенец: «И только достойный владеть сим мечом, отыщет его и обретет. И лишь окропив его лезвие кровью своей, породнится он с ним навеки».
Теперь вопрос задал я:
— Так вы не Одаренный, дон Луис?
— Нет, — пожал плечами дон. — Однако очень хочу им стать, вот и собираю уже не первое
