еду или питье, поскольку замечено было: после конфликтов вдруг наступало длительное равнодушие и полное спокойствие. И вот в один такой момент бессменно простоявший у иллюминатора Азарий неожиданно ушел со своего поста, лег и пролежал как бревно целую неделю. Мужики уж спрашивать стали, не заболел ли; он в ответ лишь отрицательно и тяжело мотал головой и молчал. Наконец, ночью растолкал Лобана и Тимофея да и огорошил своим выводом:
— Все понял, мужики. Гуманоиды нам мозги пудрят. Никуда мы не летим. А скорее всего, стоим где-нибудь на земле.
— Как это не летим? — чуть не закричал Тимоха, косясь на звезды, проплывающие за иллюминатором.
— Вон Вселенная за стеклом…
— Тихо ты!.. Никакая это не Вселенная. Если бы у вас терпения хватило, тоже бы заметили.
— Что-то ничего не пойму, — сдался старшой. — Говори толком!
— Помните, как молодняк в армии накалывают?
— Ну?..
— Посадят на борт без парашютов и давай гудеть, давай двигатели гонять, будто машина в воздухе. А потом объявляют — пожар, прыгайте! Прыгаешь будто в бездну, а тут же мордой о бетонку. Вот и с нами то же самое проделывают.
— У меня было подозрение, — осторожно поделился Лобан. — Что-то здесь не так…
— А с крышей у нас все в порядке? — Тимоха потрогал голову Азария. Ты не того?
Не перестоял возле иллюминатора?
— Теперь ты вставай и стой, — посоветовал Азарий. — Может, и ты увидишь. Никакая это на хрен не Вселенная!
— Но что? Что тогда?
— Мультик! Кино такое…
— Ну ты и скажешь!
— Я сначала смотрел, чтоб дорогу назад запомнить, — признался Азарий. Думал, захватим космический корабль, развернемся и ходу на Землю. Если сами с управлением не сладим, возьмем несколько гуманоидов в плен и заставим управлять под контролем… А потом гляжу — что такое? Будто по кругу летаем, по второму, по третьему да по четвертому разу одни и те же созвездия вижу и планеты. Знакомые места! Одну и ту же пленку крутят на экране, а кажется летим. Это же не иллюминатор, а обыкновенный экран!
— Да за такие шутки!.. — тихо вскипел Лобан. — Я бы согласен пострадать во имя вселенского разума. И даже на сухом законе посидеть, если на то пошло… А они мне мультики показывают второй год? За такую подлянку!.. Я этот корабль сейчас вдребезги разнесу!
— Погоди, старшой, — урезонил его Азарий. — Надо еще посмотреть. Понять надо, чего они от нас хотят? Для каких целей этот спектакль нам устроили?
— А что тут понимать — козлы! Над нами опыты ставят, издеваются! Мы же для них как тараканы, подопытные кролики!
— Правильно, еще надо понаблюдать, — согласился Тимоха. — Они на нас опыты ставят, а мы — над ними.
— У меня вообще подозрение, что эти зеленые твари — вовсе и не гуманоиды, — неожиданно предположил Азарий. — На рожу — гуманоиды, а по натуре ведут себя как люди. Только подлые.
— Это они под нас подстраиваются, под землян, — видимо, Тимохе не хотелось разрушать своих убеждений. — Откуда бы тогда они знали будущее?
— А они его знают? — вцепился Лобан. — Я тоже нагорожу тебе семь верст до небес и скажу, что будущее. А на самом деле как проверить?.. Нет, мужики, мое предложение такое: просадить стену и отрываться. Я уже все проверил и дыру в полу почти проковырял. Под стекловатой дальше идет металл, но мягкий, вроде алюминиевой фольги. Ткни пальцем — будет дыра.
— И ты что, проткнул? — ужаснулся Тимофей.
— Нет, пока еще не проткнул, но все приготовил.
— Не протыкай, — вдруг заявил Азарий. — А если у меня и правда крыша поехала? Если мне показалось, что нам кино крутят? А за стеной — открытый космос или чужеродная для нас атмосфера? Когда имеешь дело с высшим разумом, тут надо ухо держать востро.
— Так что станем делать? — спросил Тимоха. — Сидеть и ждать, когда гуманоидам забавляться надоест? Они, может, живут по тысяче лет, у них время не меряное, а нам домой надо. Что там творится, дома-то?..
— Все равно надо с умом подойти, — рассудил Азарий. — Во-первых, не надо виду показывать, что у нас есть сомнения и мы кое о чем догадываемся. И молодняку — ни слова. Кто их знает, сболтнут ненароком… Просто так от гуманоидов нам не уйти, это не зона, не лагерь. Напустят какого-нибудь газа и будешь спать без задних ног. Или назло упрут в какой-нибудь дальний угол Вселенной и высадят на необитаемую планету.
— Если они настоящие гуманоиды. А если — нет? — усомнился Лобан. Если мы стоим на земле? Чего нам терять? Мочить их, сук!..
— Гадать не будем, — Азарий окончательно перехватил инициативу и старшинство. — В общем, продолжаем валять дурака. Прикидываемся, что верим, ахаем, охаем, как у них все здорово устроено. А сами изучаем обстановку. Мы же — десантура! Неужели каких-то задрипанных гуманоидов не объегорим?
Судя по гнусной, отталкивающей физиономии, это был не человек: раздавленный, какой-то трубчатый нос, собранные в кучу глаза, рот до ушей и ни единой волосинки на чешуйчатом черепе. Как всякая мерзость, это существо притягивало взгляд.
Надо было хоть чуть-чуть привыкнуть, чтобы прийти в себя и, не обращая внимания, действовать. Разглядывать и тщательно изучать это чудовище было некогда, в любой момент к нему могли прилететь на выручку, захватить Поспелова среди болота, на открытом месте и спокойно расстрелять с воздуха.
Он кое-как скомкал парашют, поднял на ноги пришельца и взвалил его на спину вместе с рюкзаком и ранцевым двигателем. Весу было не много, килограммов сто тридцать, но громоздкий, мертвый груз все время сползал, выскальзывал из рук.
Углубившись с ним в лес на двести метров, Георгий понял, что с такой ношей далеко не уйдешь и следует что-то немедленно предпринимать, находить решение, иначе накроют. Должно быть, связь у них налажена и поддерживается автоматически, так что долгое отсутствие в эфире будет расценено как тревога. Налетят, как воронье, тем более начинает светать, и в лесу-то не спрячешься…
А выход был прост и оригинален. Поспелов стащил с пришельца рюкзак, ранцевый двигатель, вытряхнул из подвесной парашютной системы и начал стаскивать с него просторный трикотажный камуфляж. Пришлось повозиться с замком скафандра, прикрепляемого на металлическую дугу оплечья — почему головы и казались огромными, не имеющими шеи. Вместо нижнего белья на пришельце был глухой тонкий комбинезон серебристого цвета, плотно облегающий тело. И лишь сейчас Георгий заметил рану: пуля попала в самое уязвимое место:
— под мышку с левой стороны…
А кровь показалась в сумерках серой. Он спрятал труп под толстый покров болотистого, длинного мха, заметил место, прикинул расстояние от дороги, чтобы можно было потом поставить точку на карте, если самому не придется еще раз сюда вернуться. Сам же стал обряжаться в трофейные доспехи, натягивая камуфляж поверх спортивного костюма. Правда, пришлось сунуть под мох свои кроссовки, чтобы переобуться в ботинки пришельца, напоминающие десантные. Автомат оказался совершенно незнакомой системы, но сделан по принципу обыкновенного огнестрельного автоматического
