нижние крылья, искорежило верхние, так что он лежал на боку на глубине трех метров. Нырял Ситников только по ночам, опасаясь, чтобы не засекли с воздуха. Остекление оказалось целым, так что попасть внутрь можно было лишь через дверь. Он попытался сделать это раз двадцать, и каждый раз не хватало воздуха, чтобы добраться до пилотской кабины. Тогда Ситников раздолбил камнем лобовое стекло, занырнул в кабину и сначала обнаружил, что тела Дитятева там нет. После удара о воду самолет наверняка полетел кувырком, иначе бы так не изломался, и даже еслилетнаб оставался живым после падения, то разбился бы о приборную доску и вряд ли успел выбраться из пилотской кабины, прежде чем машина уйдет на дно. Тем более, он был не пристегнут к креслу… Значит… бывают чудеса…
Долго думал, вытаскивать ли «черный ящик», или уж не хитрить: вдруг летнаб остался жив? Все равно расскажет, как Леша Ситников струсил и бросил машину в воздухе… А если погиб? Ведь это же можно установить, добравшись до Покровского… Решился и нырнул еще раз — вползать в замкнутое пространство кабины было очень страшно… «Черного ящика» не было! Кто-то взломал крышку и вытащил его из гнезда…
После этого он хотел повеситься — сделал петлю из стропы, привязал за сук сосны, забравшись повыше в крону, и никак не мог прыгнуть вниз с петлей на шее. Сидел час, другой, уговаривал себя, но оттолкнуться от дерева не решался.
И тут впервые увидел «драконов». Их было двое, и внешне они напоминали суперменов из американского боевика — камуфляж, оружие, мягкая, крадущаяся походка. Если бы не жуткие зеленые рожи, виднеющиеся через выпуклые стекла скафандров. Они заметили плот Ситникова, его полураспущенный парашют на берегу, забеспокоились, и Леша снова ощутил дыхание смерти. Минуту помедлив — такое ощущение, будто связывались с кем-то по радио, — они молниеносно скрылись в лесу.
Все это произошло так быстро, что поначалу Леша решил, будто у него от переживаний плохо стало с головой и начались галлюцинации. Однако спустившись с дерева, он обнаружил следы на мху и в сырых местах, где грязь хранила отпечатки ботинок со стреловидным рисунком. Разговоров о том, что многие пилоты видят в небе и на земле неопознанные летающие объекты, было достаточно, и Ситников понял, что столкнулся с пришельцами из иной цивилизации, но вместо обычного страха ощутил сильнейшее любопытство и желание установить с ними контакт.
Земных языков, кроме русского, он почти не знал, хотя в школе учил немецкий, а в летном училище английский, поэтому для будущего общения составил набор фраз из тех слов, которые помнил и которые по его разумению должны были убедить инопланетян, что перед ними — существо с высоким сознанием и понятиями о мире и что он расположен к гостям мирно и благожелательно. Поиск пришельцев он начал от озера, закручивая окрест него все увеличивающуюся спираль. Едва заметив малейший шорох или движение в лесу, он начинал выкрикивать абракадабру на смеси трех языков, но чаще всего это оказывались туристы, грибники и ягодники. И вот наконец через несколько месяцев бесплодных поисков он подкрался к четырем пришельцам в скафандрах, которые что-то делали на сопке, где некогда стояла радиолокационная антенна. Подошел совсем близко и, чтобы не спугнуть гостей, сначала показался им на глаза и только затем поднял руку.
— Я — житель 3емли! Приветствую друзей! Аве камарада! Фае — но! Фройндшафт — я!..
И не успел он закончить обращения, как пришельцы вскинули автоматы и пошли на него. Леша машинально попятился, бормоча набор фраз, а они вдруг открыли огонь.
Да такой, что каменная крошка мгновенно иссекла лицо, а по плечу будто поленом ударили! Пилот заскочил в лес и помчался скачками от дерева к дереву, обсыпаемый автоматными очередями. Спасло его только отличное знание местности. Уйдя от погони, Леша напитался такой злостью, как рукав кровью. Пока заживала рана, он прятался в уцелевшей русской землянке в Долине Смерти и белыми ночами выходил на промысел — искал более-менее исправное оружие и боеприпасы. А добра этого вокруг было достаточно, и из нескольких найденных автоматов, например, можно было собрать один вполне исправный и действующий. Похуже было с боеприпасами, поскольку слежавшийся подмоченный порох не сгорал до конца и пули, бывало, застревали в стволе. Однако ему и тут повезло: раскопав обрушенную землянку, среди костей, гнилого тряпья и древесины он обнаружил две запаянные цинки с патронами к ППШ.
Подлечившись, пилот вернулся в район Колозера — отчего-то тянуло к затонувшему самолету, как преступника к месту преступления. И тут впервые увидел, что пришельцы не только бегают по земле, но и летают по ночам на планирующих парашютах, напоминая в сумерках драконов. Причем почти всегда по одному маршруту: вечером в сторону озера, утром — обратно. Точки, их приземления Леша засечь не смог и устроил засаду на одной из сопок. Он еще был неопытным партизаном, впрочем, и «драконы» были непугаными, летали под покровом темноты безбоязненно и довольно низко над лесом. Выйдя на чистое место, пилот открыл огонь сразу по всем парашютистам. Идущий первым в этом косяке сразу обвис, купол качнулся и медленно пошел к земле, однако двое других среагировали мгновенно и с неба задребезжали скорострельные автоматы. Пилот прыгал и кувыркался на каменном развале и не мог достичь спасительного леса, от которого отсекали густые свинцовые россыпи. «Драконы» кружились над головой и постепенно снижались, не давая ни секунды передышки или возможности стрелять в ответ. Леша заплакал от отчаяния: его хотели взять живым! И взяли бы, если бы он, в бессилии опрокинувшись на спину, не сломал свой страх. Старый, побитый ржавчиной и собранный из разных частей ППШ затарахтел в руках, как швейная машинка. Пилот отбивался, огрызался как волк, загнанный вертолетом и прижатый к земле. И волчья же ярость вставала в нем, будто огненный столб.
— А, воронье! — будто бы громовым голосом закричал Леша и стал на ноги, поливая парашютистов от живота. — Передавлю, гниды! Получайте!
И «драконы» порскнули в разные стороны, стараясь скрыться за склонами сопки.
Можно было отрываться и уходить под кронами деревьев, но пилот в тот миг увидел повисший на сосне парашют подстреленного пришельца и кинулся к нему. Пришелец же успел отцепиться от подвески и спуститься на землю. Вероятно, он был ранен, и потому уходил тяжело, цепляясь за деревья. Леша дал по нему очередь метров с пятидесяти, припав на колено, однако «дракон» продолжал ковылять, как ни в чем не бывало, разве что спина дернулась. Тогда пилот настиг его и врезал почти в упор, на что «дракон» неспеша обернулся и дал ответную очередь — пули выстригли над головой сноп веток. Шалея от его неуязвимости, Леша приблизился к нему метра на два и выпустил остатки патронов в магазине. Он видел, как пули пластают в клочья камуфляж на спине и… рикошетят! Со звоном разлетаются в стороны, словно водяные брызги! «Дракон» же вдруг оглянулся, и пилоту показалось, будто он рассмеялся, тряся своей мерзкой зеленой рожей!
Будто во сне, Леша примкнул новый круглый магазин к автомату и, преодолевая ощущение нереальности происходящего — точно такое чувство он испытал в самолете, когда отказали приборы, — полоснул очередью сверху вниз. И тут пришелец вдруг споткнулся, подломился и рухнул на землю, а стрелок, в яростном ликовании, кинулся к поверженному противнику и стал дубасить его прикладом по скафандру. И в пылу не заметил, как налетели парашютисты и открыли огонь сквозь сосновые кроны — осыпало ветками и хвоей. Леша бросил пришельца и, удовлетворенный, не торопясь, скрылся в бору.
С той поры он и находился в состоянии войны с «драконами».
Не верить ему не было никаких оснований, и потому Поспелов лишь убедился, что АН-2 до сих пор находится на дне Колозера, и настоял, чтобы, пока не закончится операция, не поднимать его: у «драконов» в районе этого озера были какие-то интересы. Они, по сведениям Ситникова, часто появлялись здесь, и здесь же он впервые вступил в ними в поединок, подстрелив одного из засады.
Он был уверен, что это инопланетяне, прибывшие на землю с агрессивными намерениями.
Новоиспеченный агент Витязь сам себе определил задание — искать логово «драконов». За три года он прошел «бермудский треугольник» вдоль и поперек десятки раз, отлично знал местность, и никто сейчас, кроме него, не смог бы заняться свободным поиском. Он получил жесткие
