— Они думают, что мы будем сидеть в засаде, пока все не кончится, — сказал Валларикс, улыбаясь Ирему. — Отец не хочет, чтобы я участвовал в сражении.
— Лорд Кейр вообще считает, что меня тут нет, — хмыкнул в ответ светловолосый юноша, давно уже не называвший себя Айремом. — Мне, честно говоря, уже невмоготу скрываться от него по всему лагерю и спать в твоей палатке.
Глаза Валларикса весело сверкнули.
— Тебе ведь уже пятнадцать, Ирем. Мы сегодня завоюем тебе рыцарские шпоры, и пусть твой сеньор потом брюзжит, сколько ему угодно!
Ирем был уверен, что после сегодняшнего Кейр посвятит оруженосца в рыцари разве что по настоянию самого Императора. И напоследок так «благословит» его ударом по плечу, что Посвящение действительно запомниться надолго. Но и Наорикс Воитель вряд ли будет расположен к молодому человеку, поддержавшему безумную затею его сына.
Ирем усмехнулся.
Все это его ничуть беспокоило. После турнира, проходившего в столице полгода назад, он редкий день не виделся с Валлариксом. Оруженосец лорда Кейра быстро осознал, что принц, все время окруженный рыцарями и придворными и сопровождавший своего отца во всех поездках, друзей — в обычном смысле слова — так и не завел. Возможно, именно поэтому Валларикс так легко сошелся с каларийцем, которого упорно называл не «Айремом», а «Иремом». Не помешало даже то, что тот был на два года старше. Впрочем, Ирем редко имел случай ощутить эту разницу. В частности, в их полусерьезных поединках на Малой турнирной площадке Валларикс уступал ему только два боя из пяти. Дома, в Каларии, Ирем прослыл непобедимым фехтовальщиком, но сына Императора учили обращению с мечом лучшие мастера Империи.
Возможно, будь они чуть более похожи, Ирем быстро испытал бы неприязнь к наследнику, поскольку никогда не в силах был терпеть чужого превосходства даже в мелочах. Но Ирем никогда еще не встречал человека, который походил бы на него меньше Валларикса.
Оруженосец лорда Кейра заходил в Книгохранилище, чтобы читать трактаты по стратегии или разглядывать подробные, невероятно точные карты провинций.
Валларикс декламировал по памяти стихи с таким же удовольствием, с каким беседовал о дипломатии и о военной тактике аварцев.
Ирем поднял на копье платок одной из знатных дам, судивших рыцарский турнир. А после этого, спустившись в Нижний город, самозабвенно целовался с дочерью трактирщика, и после нескольких довольно мимолетных встреч сумел-таки назначить ей свидание после тушения огней.
Валларикс, бывший в курсе его дел, бесповоротно осудил такое «легкомыслие», над чем его старший приятель потешался еще целый месяц.
Если о каком-нибудь предмете бытовали два различных мнения, то не приходилось сомневаться, что наследник Императора будет отстаивать одно, а его новый друг — второе.
Но, при всем притом, они ни разу не поссорились.
А через пару месяцев после их знакомства рыцари, собравшиеся на турнир в честь объявления наследника, отбыли на войну вместе с войсками Наина Воителя. Оруженосцы других лордов изо всех сил стремились как-то отличиться в глазах Императора. Ирем предоставлял им в свое удовольствие соревноваться за внимание Воителя, а сам проводил все свободные часы с Валлариксом. К тому моменту Ирем уже точно знал, какому представителю Династии он собирается служить…
Прервав его воспоминания, Валларикс развернул потрепанную карту.
— Вот, смотри. Вместо того, чтобы остаться на опушке леса, как сказал отец, мы встанем здесь, у брода. Я уверен, что они попробуют прорваться на ту сторону. И мы дадим им бой!
— Нет. Лучше взять их в клещи здесь и здесь… Иначе не мы их, а они нас прижмут к реке, — возразил Ирем, едва бросив взгляд на карту. — Но прежде всего разложим ниже по течению большой костер, чтобы они подумали, что наши захватили мост и подожгли его.
— Ты прав, — сейчас же признал принц. — Если бы у советников отца голова варила хоть наполовину так же хорошо, как у тебя, мы бы уже завоевали Айришер! Ладно. Значит, мы перехватим их вот тут… и перебьем, пока не подтянулись остальные.
Лицо Валларикса светилось таким же воодушевлением, как и в день памятного Ирему турнира. В пасмурном и зыбком свете наступающего утра Ирема внезапно поразила мысль, что завтра в то же время Валларикс, возможно, будет уже мертв. Ирем не помнил, когда в прошлый раз чего-нибудь боялся, но сейчас ему вдруг стало страшно.
— Ты должен обещать, что, когда мы начнем, будешь держаться рядом, — сорвалось у него с губ раньше, чем он понял, что сказал наследнику «ты должен».
— Что?… — Валларикс вскинул на друга удивленные глаза.
— Пообещай, что будешь рядом… и не дашь себя убить, — упрямо повторил Ирем.
Он был готов к тому, что принц пожмет плечами или возмутится, но Валларикс только рассмеялся.
— Обещаю.
Ирем повернул на улицу, ведущую к имперской площади.
Он даже не заметил, как пробежал большую часть города. В висках стучало, но он не чувствовал усталости. Ножны меча били его по ногам, как будто подгоняя.
Он не удивился и не испугался, когда темные безликие фигуры, отделившись от стены, загородили ему путь. Лорд остановился, стягивая с плеч тяжелый плащ и привычным движением накручивая его на руку. Не оставалось никаких сомнений, что он опоздал. Если Безликие уже на улицах, значит, слуги Олварга проникли во дворец. Спешить было бессмысленно.
«Вальдер убит» — подумал Ирем, в первый раз за много лет назвав правителя его домашним именем.
И эта мысль внезапно показалась рыцарю бесстрастной и сухой, практически бесцветной.
Возможно, дело было в том, что рыцарь пережил эту минуту уже сотню раз, пока бежал по спящему ночному городу. И все сто раз мысленно умер вместе с Валлариксом.
Оставалось только сделать это наяву.
Ирем выхватил из ножен меч и плавными, скользящими шагами двинулся навстречу слугам Олварга.
Чтобы убить хотя бы одного Безликого, обычно требовалось трое или даже четверо бойцов. Лорд Ирем собирался создать новую традицию.
…В таких невыгодных условиях для схватки здравый смысл требовал держаться у стены, где его не смогли бы окружить, и отбиваться до последнего. Лорд Ирем послал здравый смысл к фэйрам и напал на Безликих первым, даже не удосужившись их сосчитать. Количество врагов на сей раз роли не играло.
Его сейчас же взяли в клещи, атакуя с двух сторон одновременно.
Ирем увернулся от удара первого из нападающих. Продолжая разворот, отбил клинок второго и ударил сам — вслепую, почти наугад. И, как бывало почти всякий раз, еще в момент движения нутром почувствовал, что цель достигнута. Безликий, почти дотянувшийся до каларийца, пошатнулся, словно неожиданно запнулся сапогом о выбоину мостовой.
Лорд Ирем хрипло рассмеялся.
На Безликих эта первая потеря не произвела, казалось, никакого впечатления. Место выбывшего тут же заняли сразу два рыцаря, и Ирем завертелся, как волчок, пытаясь отразить сыпавшиеся со всех сторон удары. Краем глаза он увидел, как еще двое проскользнули вдоль стены, чтобы напасть на него сзади. Действовали они слаженно и молча — даже раненый, оставшийся за спинами у остальных, не проронил ни звука. Не будь Ирем так взбешен, он бы, наверное, испытал суеверный ужас. Нет, не от того, что его планомерно и умело убивали — а, скорее, от сознания, что это делалось так методически, с нечеловеческим, бездумным хладнокровием.
Но Ирем даже не заметил этого. Чудом оставаясь на ногах и уже начиная задыхаться от навязанного
