И недаром, потому что, обернувшись, он увидел, что толкнул его совсем не ученик.
«Девчонка» — потрясенно думал он, рассматривая своего обидчика.
Это действительно была девчонка. Правда, в мешковатой мальчишеской одежде, которая была ей явно велика. И с грязной расцарапанной щекой. Да еще державшая руки в карманах, как обычный уличный мальчишка. Но, несмотря на это, все-таки красивая. Взять хоть бы пушистую копну каштановых волос или большие, темно-голубые глаза, впечатление от которых не портило даже рассерженное выражение, с которым девочка смотрена на него.
«Не может быть. Пенф говорил, в Лакон не принимают девушек!» — подумал Крикс и, не выдержав, спросил:
— Что ты тут делаешь?
— Не твое дело, — все еще сердито фыркнула девчонка.
— А я думал, что здесь можно находиться только тем, кто учится в Лаконе.
— О! — протянула она с таким презрительным видом, что, пожалуй, даже Льюберт мог ей позавидовать. — Ну и что, пойдешь, наябедничаешь на меня Наставникам?
— Нет, — заверил ее Крикс. И замолчал, не зная, что еще сказать.
Повисла пауза. Девочка по-прежнему смотрела на него, но взгляд был уже не таким воинственным.
— Ты какой-то странный, — сообщила она снисходительно. — А почему у тебя все лицо разбито?
Крикс подумал, что такой вопрос, наверное, могла задать только девчонка.
— Я подрался.
Он ожидал чего угодно — осуждения, сочувствия, быть может, безразличного «Понятно». Но девочка внезапно рассмеялась.
— Кажется, я понимаю, почему мальчишки почти все такие глупые. Вас постоянно кто-то бьет по голове.
Крикс вспыхнул и открыл было рот, чтобы ответить нахалке по достоинству, но она вдруг вспрыгнула на парапет и так же легко соскользнула вниз, минуя мраморную лестницу. Похоже, прыжки с высоты, превышающей два ее роста, был для странной девочки самым обычным делом. Крикс даже невольно позавидовал подобной ловкости. И одновременно мысленно пообещал себе, что, если еще раз увидит ее здесь, то будет готов к такому повороту событий и ни в коем случае не станет молча слушать ее колкости.
Дома он почти не разговаривал с девчонками, но до сегодняшнего дня считал, что они разговаривают и ведут себя как-то иначе. Может быть, манерами это девчонка так же сильно отличалась от своих ровесниц, как и внешним видом?… Он припомнил мешковатую рубашку на шнуровке, штаны, протертые на коленях почти до дыр, и расцарапанную щеку. Да любая девочка из их деревни просто постыдилась бы идти по улице в подобном виде, не говоря уже о том, чтобы стоять и разговаривать с кем-то, держа в карманах руки и так гордо задрав нос.
Крикс уже чувствовал, что обязательно попробует узнать, кто она и откуда здесь взялась. Но сейчас надо было возвращаться на площадку. Крикс запоздало спохватился, что все его вещи, в том числе и кошелек, остались там. Ему захотелось сразу же бежать на двор и убедиться, что с его имуществом за время его долгого отсутствия ничего не произошло. Но тело, нывшее после недавнего падения и еще больше — после драки с Дарнторном, довольно быстро запросило о пощаде, так что мальчик поневоле перешел на быстрый шаг.
«Я пробыл у Наставника по меньшей мере полчаса, так что какие-нибудь несколько минут уже ничего не решат» — сказал он сам себе. Теперь, когда все складывалось так удачно, ему как-то не особо верилось, что его ждет какая-нибудь неприятность, например, внезапное исчезновение его вещей.
Прихрамывая, он дошел до развилки и остановился, сообразив, что не помнит, куда поворачивать. Когда их вели к наставнику, он не запоминал дорогу — слишком отвлекала не успевшая улечься злость, обида и боль в выкрученной за спину руке. Кроме того, Дарнторн, которого никто из старших не держал, как бы случайно поравнявшись с Криксом, изловчился пнуть его ногой, так что драка чуть было не возобновилась. Пришлось сопровождавшим их лаконцам пропустить Дарнторна вперед и проследить за тем, чтобы он шел, даже не оборачиваясь.
Одним словом, Крикс совершенно не представлял, как теперь попасть на двор. Конечно, можно было пойти наугад, но заблудиться в парке ему не хотелось.
— Эй! — окликнули его — совсем как в прошлый раз, когда один из старших показал ему дорогу на площадку. Крикс обернулся и увидел Лэра, который быстро шел ему навстречу. Причем в руках Юлиан держал его котомку, а лицо у него было удивительно взволнованное.
— А, это ты! — обрадовался Крикс. После того, как Юлиан так неожиданно вмешался в их беседу с Хлордом, да еще пообещал дождаться его во дворе, Крикс чувствовал к нему глубокую симпатию.
— Держи. Вот твои вещи, — торопливо сказал Лэр, не отвечая на его улыбку. — Я уже все знаю. Дружки Дарнторна успели по всему Лакону раззвонить, что ты не ученик. Они послали одного, чтобы он ждал тебя на галерее, а сами караулят у ворот. Но тут есть еще один выход. Может быть, они о нем не вспомнили. Или подумали, что ты о нем не знаешь. Пойдем, я покажу.
Крикс немного растерялся от горячей убежденности, с которой говорил его новый знакомый, и спросил самое первое, что пришло в голову:
— А если они уже там?
Юлиан помрачнел, но решительно мотнул головой:
— Нет, вряд ли. Да пошли уже! Надо спешить.
— Стой, подожди!.. — Крикс, наконец, опомнился. — Не надо никуда идти. Я думаю, теперь они мне ничего не сделают… Хлорд подписал мне грамоту. Смотри!
Юлиан с изумлением уставился на свиток, который он держал в руках, и требовательно протянул руку. Крикс без возражений отдал ему грамоту. В конце концов, калариец был вторым после Хлорда человеком, которому он был обязан ее получением.
А третьим был Дарнторн.
— Как думаешь, Дарнторн обрадуется? — торжествуя, спросил он у Юлиана.
— Это вряд ли!.. Как тебе такое удалось? — восхищенно спросил Лэр, так и сяк вертя в руках пергамент.
— Сам не знаю. После того, как ты вышел, Хлорд вдруг взял и предложил принять меня в отряд.
— Вот это да!.. А правду говорят, что ты… ну… — Лэр неловко замолчал.
— Ты хотел сказать — простолюдин? — Крикс произнес это намного резче, чем ему хотелось бы. В том, как Лэр стеснялся выговорить это слово, было что-то удивительно обидное. — Да, правда. И не собираюсь этого скрывать. Я думал, это важно только для таких надутых индюков, как этот ваш Дарнторн.
— Вообще-то нет. То есть…
Юлиан замялся, а потом решительно сказал:
— На самом деле, это очень важно. За последние сто лет в Лаконе еще не было учеников незнатного происхождения. Но я все равно считаю, что ты молодец. Никто из наших никогда не разговаривал с Дарнторном так, как ты. И мне ты здорово помог, так что мне наплевать, простолюдин ты или нет. А если Хлорд решил, что ты достоин здесь учиться, значит, так оно и есть, — закончил он с глубоким убеждением.
— Спасибо, — сказал Крикс.
— И, знаешь… Уэльредд — это мой брат, он тоже учился в Академии… Так вот, он говорил, что все отряды делят на галаты — это что-то вроде маленького братства, в котором все должны быть заодно и помогать друг другу. Он сказал, что самое главное в Лаконе — это правильно выбрать людей, которые будут твоими побратимами. На это дают пару месяцев в самом начале обучения… Но Уэльредд сказал, что это ерунда — самых достойных всегда видно сразу. Мне кажется, что ты как раз из тех, о ком он говорил. Хоть и простолюдин.
На сей раз Крикс действительно смутился. Он не мог припомнить случая, чтобы его кто-нибудь хвалил. А Юлиан произнес все это так спокойно, будто речь шла о чем-то само собой разумеющемся.
— Ты, наверное, запомнил мое имя? — без перехода спросил он. — Меня зовут Лэр. Юлиан Лэр.
