– Со взрывчаткой разобрались?
– Разобрались. Возьмем с собой тридцать магнитных дистанционных мин направленного действия, по четыре – на склады с сырьем, по три – на лаборатории, по две – на модули охраны и по шесть – на дома Реви и Гауни. Думаю, этого будет достаточно.
– Возьми еще с десяток, на всякий случай… Слушай дальше, Леша. Уничтожив охрану первого завода, прикрывай действия Кима.
– А как же дом агента? Там два боевика. Они из укрытия могут доставить нам много хлопот.
– Охрану дома Реви берет на себя.
– Вот как? Ты разговаривал с ним?
– Недавно.
– И что нового в Кайзабаде?
– Караваны ушли к границе с Таджикистаном. Гауни объявил в кишлаке отдых, но режим охраны не ослабил.
– У нас бы бандиты нажрались, и брать их можно было бы голыми руками. Здесь не пьют. Но очень уважают анашу.
– На это надеяться не стоит. Обдолбятся – хорошо, нет – тоже не беда.
– Я смотрю, настроение у тебя, командир, не на высоте…
– Не нравится мне, Леша, беспечность Дака. Он всерьез считает, что акция по заводам – работа так себе. А у него, учитывая последнюю информацию агента, объект посложнее двух наших будет.
– Почему?
– В Кайзабаде ни агент, ни Гауни специально к обороне кишлака местных мужиков не готовили, а в Тари-Пули создали ополчение, которое обязано защищать завод вместе с охраной в случае нападения противника. Дак уверен, что с ходу сумеет взять Тари-Пули, используя гранатометы по постам и главным объектам. Но как бы духи не прищемили в кишлаке хвост американцам…
– Так надо предупредить Дака об опасности.
– А как мне объяснить, откуда у меня подобная информация?
Соловьев погладил подбородок.
– Да, информацию ты мог получить только от человека, внедренного в наркобанду, а его раскрывать американцам нельзя. Но нельзя только тебе…
– Что ты имеешь в виду?
– Дака может предупредить Крым. Либо сам напрямую, либо через Харсона, а вот уже Вадим не обязан что-либо объяснять американцам.
– Молодец, Леша! О Крыме-то я и не подумал. Ты давай обеспечь выставление часовых, инструктаж и прочее, связанное с наблюдением и охранением, а я поговорю с Крымовым. Отсек нашего связиста американцы прослушивать не должны.
– Я понял.
– Ну тогда идем в подземелье. Надеюсь, эту базу мы будем использовать недолго – терпеть не могу находиться под землей.
– Лучше на плато, на виду у духов?
– Лучше, Леша, где-нибудь в уютной пещерке посреди склона скалистого перевала, да с терраской, откуда вся прилегающая местность просматривается.
– Еще если в пещерке прохладно, нет змей да из родничка водичка холодная бьет, да?
– Верно.
Подойдя к руинам, офицеры разошлись. Тимохин спустился в отсек связиста группы «Орион». Колданов при виде командира поднялся:
– Товарищ полковник, за время…
– Отставить! – махнул рукой Тимохин. Присел на табурет: – Скажи мне, Слава, американцы знают о том, что мы используем «Орбиту»?
– Если выходим на спутник открыто, то их аппаратура фиксирует сеанс связи. Но лишь сам факт выхода на связь. Ни они нас, ни мы их перехватить не в состоянии.
– А скрыть факт выхода в эфир возможно?
– Возможно, используя резервный канал связи через спутник обычной связи.
– А этот спутник не сбросит секретную информацию своим владельцам?
– Сбросит, конечно, но переговоры можно закодировать, можно сжать в импульс. Тогда владельцы спутника получат только сообщение о том, что на их аппарат кто-то выходил. А кто и зачем, это останется неизвестным.
– Как понимаю, такой спутник надо еще найти?
– А чего искать, товарищ полковник? Мы можем использовать любой из спутников телевизионного вещания. Или спутник навигационной системы. Сейчас на орбите тысячи агрегатов крутятся.
– А на иностранный не налетим?
– Нет. У них система приема сигналов несовместима с «Орбитой». Иностранный просто отобьет сигнал, отправив его куда-нибудь к Юпитеру.
– Сколько тебе потребуется времени, чтобы найти нужный спутник?
– Минут десять. Еще столько же, чтобы определить его параметры, вскрыть приемно-передающий блок, настроить его на адресат, и все! В обычный режим спутник вернется сам.
– Значит, двадцать минут?
– Это по максимуму.
– И американцы не будут знать, что мы выходили на связь через спутник?
– Нет.
– А как ты думаешь, стандартную прослушку они использовать могут?
– В подвале это невозможно. Но я все равно страхуюсь – мало ли какие новинки у наших друзей есть… У меня постоянно работает постановщик радиопомех, забивающий все, кроме частоты работы «Бликов».
– Это ты правильно делаешь, что страхуешься. Ищи спутник.
– На Москву будем выходить?
– Нет, на Кабул. На Крымова.
– Но с ним установлена связь…
– Я же сказал: мне нужен разговор, о котором не узнали бы американцы. Для их же блага нужен. Понял?
– Никак нет, но выполняю!
– Выполняй, Слава, а я посижу, у тебя здесь прохладно.
– В термосе кофе.
– Во! И кофейку с удовольствием выпью.
Спустя двадцать минут старший лейтенант Колданов передал трубку спутниковой системы «Орбита» Тимохину.
– Полковник Крымов на связи!
Командир «Ориона» принял трубку:
– Привет, Крым!
– Привет! Ты по какому каналу связываешься со мной? У меня на аппарате включилось все, что только может включиться, – и кодировка, и преобразователь сигнала, и еще куча всякой ерунды.
– Я использую скрытый канал.
– Почему? С чем это связано?
– Ты послушай меня, сам все поймешь… На меня вышел агент, он сбросил интересную информацию по Тари-Пули. Передать ее полковнику Даку я не могу – вопросов не оберешься, откуда она у меня. Ты же – другое дело. К тебе никаких вопросов быть не может.
– Что за информация?
Тимохин передал Крымову все то, что узнал от агента внешней разведки. Выслушав, Крымов спросил:
– И эти данные я должен передать Даку?
– Думаю, лучше через Харсона.
