— Ты правильно сделал, что позвонил.
Нэш смотрел на своего бывшего шурина. «Бывшего» — не совсем точно сказано, потому что приставка «экс» подразумевает развод. У любимой его жены, Кассандры Льюистон, было пятеро братьев. Джо Льюистон был самым младшим, к тому же ее любимчиком. Когда лет десять тому назад убили старшего брата, Кертиса, Кассандра страшно горевала. Плакала дни и ночи напролет, отказывалась вставать с постели. Временами, даже понимая, сколь иррациональны эти мысли, Нэш думал, что она, должно быть, заболела от горя. Она так убивалась по брату, что, наверное, подорвала тем самым иммунную систему. Может, рак живет в каждом из нас. Высасывающие из человека жизнь клетки, возможно, просто ждут своего часа. Когда организм ослабнет, перестанет сопротивляться, они делают свой ход.
— Обещаю, я найду того, кто убил Кертиса, — говорил Нэш своей возлюбленной.
Но он так и не сдержал обещания, хотя Кассандра и не настаивала на отмщении. Добрая душа. Она просто тосковала по старшему брату. Но он все-таки поклялся ей тогда. И не только ей — самому себе, в том, что не допустит, чтобы жена снова испытала такую боль. Он должен защитить тех, кого Кассандра любит. Он будет защищать их всегда.
Нэш обещал ей это и на смертном одре. И его слова принесли Кассандре хоть какое-то утешение.
— Ты будешь рядом с ними всегда? — спросила Кассандра.
— Да.
— Они тоже всегда будут рядом с тобой.
На это он ничего не ответил.
И вот Джо пришел к нему за помощью. Нэш оглядел классную комнату. Здесь мало что изменилось с тех пор, как сам он был учеником. Те же написанные от руки правила на доске, тот же алфавит, выведенные курсивом заглавные и строчные буквы. И повсюду — радостные всплески красок. Новые работы сушились на перекладине вдоль стены.
— Тут кое-что случилось, — пробормотал Джо.
— Рассказывай.
— Гай Новак все время проезжает мимо моего дома. Замедляет скорость и смотрит. Пугает Долли и Элли.
— Когда это началось?
— Вот уже с неделю.
— Почему раньше не сказал?
— Не придавал значения. Думал, он перестанет.
— А почему теперь вдруг спохватился? — Нэш закрыл глаза.
— Потому что Долли страшно огорчилась, когда он проделал это сегодня утром.
— Значит, сегодня Гай Новак проезжал мимо твоего дома?
— Да.
— И ты расцениваешь это как попытку напугать тебя?
— А как еще?
Нэш покачал головой:
— Все пошло не так с самого начала.
— Ты о чем?
Нэш не стал объяснять. Долли Льюистон до сих пор получала сообщения по электронной почте. А это означало одно: Марианна посылать их не могла, хотя тогда под пытками признала, что отправила несколько.
Стало быть, это Гай Новак.
Он подумал о Кассандре и своем обещании. Теперь он знал, что должен делать, чтобы разрулить эту ситуацию.
— Какой же я дурень, — пробормотал Джо Льюистон.
— Слушай меня, Джо.
Он выглядел таким испуганным. Нэш порадовался, что Кассандра уже никогда не увидит своего младшего брата в таком состоянии. Потом вспомнил, какой была Кассандра перед смертью. Она облысела. Кожа пожелтела. На голове и лице открытые раны. Ее мучил непрерывный понос. Моментами боль была просто невыносимой, но она взяла с него обещание не вмешиваться. Губы тонкие, бескровные, глаза выпучены, словно изнутри ее рвут и терзают стальные когти. Всю полость рта покрывали язвы, так что к концу она уже почти не могла говорить. Нэш сидел, смотрел на нее и чувствовал, как в нем закипает гнев.
— Все будет хорошо, Джо.
— А что ты сделаешь?
— Ты об этом не думай, не беспокойся, о’кей? Все будет просто прекрасно. Обещаю.
Бетси Хилл поджидала Адама за домом, на узенькой тропинке среди деревьев.
Этот заросший участок, часть их владений, они так и не расчистили. Несколько лет назад они с Роном собирались выкорчевать деревья и кустарники и устроить здесь бассейн. Но тогда такие расходы оказались им не по плечу, да близнецы были совсем еще маленькими. Так что просто руки не дошли. Когда Спенсеру исполнилось девять, Рон построил здесь нечто вроде крепости. И дети там играли. А еще установил качели, они купили их в «Сирс». И крепость, и качели давным-давно развалились, но если приглядеться, можно было найти старые ржавые гвозди и остатки конструкций.
Шли годы, и Спенсер начал приходить сюда со своими друзьями. Один раз Бетси нашла на этом месте пустые пивные бутылки. Она решила серьезно поговорить со Спенсером, но стоило только начать, как он еще больше замкнулся. Он уже почти взрослый парень, подумаешь, какое дело, выпили по бутылочке пива!
— Миссис Хилл?
Она обернулась и увидела Адама. Он пришел откуда-то с другой стороны, наверное, перебрался через задний двор их соседей, Кейдисонов.
— Господи, — пробормотала она, — что с тобой стряслось?
На грязном лице синяки. Рука забинтована. Рубашка порвана.
— Я в порядке.
Бетси с трудом подавила желание позвонить его родителям. Боялась упустить возможность поговорить с парнишкой. Может, это и неправильно, но за последние несколько месяцев она приняла столько неверных решений, так что одним больше, одним меньше — без разницы.
Однако же она не преминула заметить:
— Твои родители очень о тебе волнуются.
— Знаю.
— Что случилось, Адам? Где ты был?
Он покачал головой. В этот момент он почему-то напомнил Бетси Майка. Дети растут, взрослеют, и ты начинаешь замечать, что они не только внешне похожи на своих родителей — у них появляются те же манеры и ухватки. Адам вырос, был уже выше своего отца, почти совсем взрослый мужчина.
— Я так понял, тот снимок выложен на памятной страничке уже давно, — сказал Адам. — Я на этот сайт не заходил.
— Разве?
— Нет.
— Почему?
— Для меня это не Спенсер, понимаете? То есть я хочу сказать, что не знаю девчонок, которые все это устроили. Мне достаточно своих воспоминаний. И смотреть мне на него незачем.
— Ты знаешь, кто сделал этот снимок?
— Думаю, Ди-Джей Хафф. Нет, полностью не уверен, находился далеко и смотрел в другую сторону. Но Ди-Джей выложил на этом сайте много снимков. Возможно, даже все, что у него имелось, не осознавая, что этот снят тем вечером.
— Что случилось, Адам?
И тут вдруг он заплакал. А ведь всего несколько секунд назад ей казалось — он уже совсем взрослый.
