— Вроде пошел в подвал.
Секунду-другую они стояли на пороге. В доме стояла полная тишина. Потом выждали еще секунду или две, ожидая хоть какого-то звука или движения. Ничего.
Наверное, Гай пытается справиться с горем, решила Тиа. Надо забрать Джил и ехать домой. Но никто не двинулся с места. И тут она почувствовала: что-то не так. Ведь обычно те, на кого оставляют детей, сами подводят их к двери — убедиться, что за ребенком приехал кто-то из родителей.
Складывалось ощущение, что они оставляют Ясмин в доме одну.
Тиа окликнула:
— Гай?
— Все нормально, миссис Бай. Я уже не маленькая, вполне могу побыть и одна.
Вряд ли. Наступал переходный возраст. Возможно, такие дети и могут какое-то время побыть одни, со всеми этими своими мобильными телефонами и прочим. Но Джил, к примеру, начала выказывать стремление к независимости. Объясняла, что хочет стать человеком ответственным. Адама оставляли одного, когда он был в ее возрасте, и вот чем все закончилось.
Но не это беспокоило Тиа сейчас. Можно ли в такой момент оставлять Ясмин одну? Хотя машина Гая во дворе. А значит, он где-то здесь. Должен быть здесь, должен сказать Ясмин, что произошло с ее мамой.
— Гай?
Нет ответа.
Девочки переглянулись. И лица их помрачнели.
— Куда, ты говоришь, он пошел? — спросила Тиа.
— Спустился в подвал.
— А что там у вас?
— Да ничего особенного. Старые коробки, разный хлам. Ничего ценного.
Так зачем Гаю Новаку вдруг понадобилось спускаться в подвал?
Ответ очевиден: он хочет побыть один. Ясмин сказала, там старые коробки. Может, Гай распаковал одну, ту, где хранятся вещи Марианны, перебирает их, вспоминает, сидит на полу и раскладывает старые фотографии? Наверняка так оно и есть. А дверь в подвал закрыта, и он ее просто не услышал.
Да, скорее всего так и есть.
Тиа вспомнила тень, метнувшуюся в коридоре, когда она заглянула в окошко. Может, это был Гай? Но зачем ему прятаться? Впрочем, все может быть. Наверное, у него просто нет сил общаться сейчас. Не хочет никого видеть и слышать. Такое тоже бывает.
«Что ж, хорошо, — решила Тиа. — Пусть не показывается. Но все равно — страшно не хочется оставлять Ясмин одну».
— Гай? — на этот раз уже громче окликнула она.
И снова в ответ тишина.
Она шагнула к двери в подвал. Не слишком это вежливо — врываться к нему в такой момент. Ответил бы просто: «Я здесь», и дело с концом. Она постучала. Никто не откликнулся. Взялась за ручку двери и повернула. Приоткрыла, совсем чуть-чуть.
Свет в подвале выключен.
Она обернулась к девочкам.
— Дорогая, а ты уверена, что он пошел именно сюда?
— Он так сказал.
Тиа взглянула на Джил. Та закивала в знак согласия. И тут вдруг Тиа охватил страх. Гай был так подавлен, когда разговаривал с ней по телефону, и если он сейчас один в этом темном подвале…
«Нет, он не сделает этого. Не имеет права. Хотя бы из-за Ясмин».
А потом Тиа услышала шум. Какие-то сдавленные звуки. Шорох, возню. Может, крысы?
Звук послышался снова. Нет, не крыса. Там какое-то гораздо более крупное существо.
«Какого черта?..»
Она снова взглянула на девочек.
— Оставайтесь здесь. Слышите меня? Не спускайтесь, пока я не позову.
Пальцы Тиа нащупали выключатель на стене. Она щелкнула им. И тут же побежала вниз по ступенькам. А потом оглядела помещение и увидела Гая. Связанного по рукам и ногам, с заклеенным ртом. Она резко остановилась, развернулась и бросилась назад.
— Девочки, бегите! Быстро из дома!..
Слова застряли у нее в горле. Дверь в подвал уже закрывалась прямо перед ней.
А потом распахнулась, и в помещение шагнул мужчина. Правой рукой он придерживал Ясмин за шею. Левой держал Джил.
Глава 38
Карсон кипел от ярости. Его прогнали! И это после всего, что он для нее сделал. Розмари вышвырнула его из комнаты, как собачонку. А сама осталась там и говорила с человеком, из-за которого он превратился в насмешку в глазах друзей.
Это ей с рук не сойдет.
Карсон хорошо ее изучил. Эта женщина всегда умела использовать свою красоту и красноречие, чтобы избежать неприятностей. Но на этот раз не получится. Придется теперь и ей искать способ спасти свою задницу. Чем больше Карсон думал об этом, тем хуже выглядели его перспективы. Если явятся копы и ей потребуется овечка для заклания, то первый кандидат — он.
Может, как раз это они сейчас и обсуждают.
«Что ж, имеет смысл. Мне двадцать два, я совершеннолетний, а потому можно судить и дать большой срок. Подростки имели дело в основном со мной — Розмари была достаточно умна и напрямую в грязные делишки не влезала. Мало того, именно я был связным между нею и распространителем.
Черт, следовало предвидеть, что ситуация примет такой оборот. Как только вмешался этот щенок Спенсер, надо было хотя бы на время залечь на дно. Но деньги были задействованы уж очень большие, и распространители давили».
С Карсоном работал Барри Уоткинс. Тот еще тип… Ходил в костюмах «Армани», посещал только шикарные мужские клубы. Деньгами швырялся направо и налево. Покупал себе девочек и уважение. Да и Карсона тоже не обижал.
Но вчера, когда у Карсона сорвалась доставка, голос у Уоткинса изменился. Нет, он не кричал. Говорил холодно и спокойно. И каждое слово, казалось, вонзается как нож.
— Нам необходимо завершить сделку, — сказал он Карсону.
— Но у нас проблема.
— Ты о чем?
— Раскололся этот сучонок, сын доктора. Его отец опять сегодня приходил.
Молчание.
— Алло…
— Да, Карсон?
— Что?
— Моим нанимателям ни к чему, чтобы все это привело ко мне. Понимаешь? Они пойдут на все, но этого не допустят. — И он повесил трубку.
Сообщение отправлено и принято. И вот теперь Карсон стоит с пистолетом и ждет.
Услышал шум у входной двери. Кто-то пытался войти. Дверь заперта с двух сторон. Чтобы открыть ее, нужно знать код охранной сигнализации, только тогда она впустит или выпустит. Но клиент попался настойчивый. Стоял и молотил в дверь кулаками. Карсон осторожно выглянул из окна.
Адам Бай. А с ним — сын полицейского Хаффа.
— Откройте! — крикнул Адам. И снова заколотил в дверь. — Эй, открывай!
