пытались избавиться от мертвого тела…
Она указала на карточку:
— Того, у кого вы нашли это?
— Нет-нет, другого… хотя все это и взаимосвязано, потому что руки этого человека… синее стекло… ах, извините, я опережаю события…
— Так сколько же, по-вашему, там было тел? — спросила она и, прежде чем он успел ответить, добавила: — И если вы можете… если это возможно… опишите их… хотя бы приблизительно.
— Описать?
— Поймите, у меня это не просто какой-то нездоровый интерес, вы не подумайте.
— Нет… нет, в самом деле… может быть, вы тоже видели всего лишь мельком… и тем не менее я могу только надеяться, что вы не видели… в любом случае, да… сам я видел два тела… может, были и другие, которым грозила опасность, и другие, которых, может быть, убил я сам. Не знаю. Один из них, как я уже сказал, был неизвестный мне человек, пожилой, связанный с Королевским институтом науки и исследований… насколько я понимаю. Другой был военный, офицер… о его исчезновении писали в газетах… полковник Артур Траппинг. Если я не ошибаюсь, его отравили. Так умер первый, то есть офицер, а как умер второй, я даже представить себе не могу, второй — из института, но все это часть тайны, связанной с синим стеклом…
— Только они? — спросила мисс Темпл. — Понимаю.
— Вы знаете еще и других? — спросил доктор Свенсон.
Она решила довериться ему.
— Двоих, — сказала мисс Темпл. — Страшные были люди.
Она замолчала и несколько мгновений не могла произнести ни слова, потом импульсивно вытащила из сумочки платок, послюнила уголок и наклонилась, чтобы промокнуть капельку крови, растекшуюся по лицу доктора. Он пробормотал извинения, взял у нее платок, отошел в сторону и принялся решительно промокать свое лицо. Потом он сложил платочек и протянул ей, но она сделала движение — оставьте, мол, себе, мрачно улыбнулась и автоматически протерла себе глаза.
— Дайте мне посмотреть другую карточку, — сказала мисс Темпл. — У вас есть еще одна в кармане.
Свенсон побледнел.
— Я… я не думаю, что сейчас подходящее время…
— Я настаиваю. — Она была исполнена решимости больше узнать о тайной жизни Роджера, обо всех его делишках, сделках с Граббе, его истинном отношении к ней.
Свенсон бормотал извинения:
— Я не могу допустить… чтобы дама… прошу вас…
Мисс Темпл протянула ему первую карточку.
— Этот загородный дом принадлежит дядюшке Роджера, лорду Тарру.
— Лорд Тарр — его дядя?
— Конечно, лорд Тарр — его дядя.
Свенсон замолчал. Мисс Темпл язвительно подняла брови, ожидая его ответа.
— Но лорда Тарра убили, — сказал наконец Свенсон.
У мисс Темпл отвисла челюсть.
— Франсис Ксонк говорил об этом наследстве, доставшемся Баскомбу, — сказал Свенсон. — Он говорил, что Баскомб вскоре станет важным и могущественным… Я так думаю, что когда Граббе говорил о «решении»…
— Боюсь, что это невозможно, — прервала его мисс Темпл.
Мысли ее путались, когда она произносила эти слова. Роджер не был наследником своего дядюшки. Хотя сыновей у лорда Тарра (подагрического скандалиста и ворчуна) не было, у него имелись дочери со своими собственными детьми мужского пола, и об этом факте раздраженно и без всяких экивоков сообщила ей мать Роджера. Более того, когда они как-то раз нанесли визит в поместье Тарра, вечно больной хозяин, словно подтверждая третьестепенное положение Роджера, отказался встретиться с племянником и уж тем более — познакомиться с его невестой. Теперь же лорд Тарр был убит, а Роджер каким-то образом объявлен наследником его земель и титула? Она ни на минуту в это не верила. Но какое другое наследство мог получить Роджер? Она не могла представить себе Роджера Баскомба убийцей (тем более что недавно имела случай узнать, как выглядят истинные убийцы), но знала, что он человек слабый и легко управляемый, несмотря на его широкие плечи и внешнюю солидность; холодок внезапно пробежал по ее телу… люди, с которыми он связался, демонстрация, которую он добровольно наблюдал в операционном театре… несмотря на зарок погубить его, на полное и окончательное презрение ко всему, что являет собой Баскомб, странная определенность в отношениях с ним, уверенность в том, что он потерян для нее, далась ей не без укола ревности. Там, в анатомическом театре Харшморта, она спрашивала себя, понимает ли Роджер, с кем связался и во что оказался втянутым (и, размышляя над этим, испытывала душевную боль оттого, что не может защитить Роджера от слепоты, поразившей его), а теперь внезапно прониклась убеждением, что, так или иначе, входит это в его намерения или нет, но эти события надолго определят его судьбу.
Она подняла взгляд на Свенсона:
— Дайте мне другую карточку. Либо я ваша союзница, либо нет.
— Но я даже не знаю вашего имени.
— Разве?
— Вы его не назвали, — сказал доктор.
Мисс Темпл сложила губы трубочкой, потом любезно улыбнулась ему и протянула руку:
— Мисс Темпл, Селестина Темпл. Мой отец увлекался астрономией, так что мне еще повезло — не назвали в честь одной из лун Юпитера. — Она помедлила, потом выдохнула. — Но если мы становимся настоящими союзниками, тогда… тогда называйте меня Селеста. Именно так… хотя я совершенно не в состоянии назвать вас… как — Абеляр? Вы старше, вы иностранец, и в любом случае это было бы смешно. — Она улыбнулась. — Ну вот. Рада была с вами познакомиться. Я никогда прежде не встречалась с офицером Макленбургского флота и, уж конечно, с капитаном медицинской службы.
Доктор Свенсон неловко взял ее за руку, наклонился и поцеловал. Она приняла его жест не без благосклонности.
— Это не обязательно. Здесь не Германия.
— Конечно… как скажете.
Мисс Темпл не без удовольствия увидела, что доктор Свенсон покрылся румянцем.
Она улыбнулась ему, взгляд ее многозначительно переместился на карман, в котором лежала вторая карточка. Он заметил это и, испытывая неловкость, заколебался. Она не понимала, в чем тут затруднение, — ведь другую карточку она уже видела.
— Может быть, вам лучше посмотреть ее в более уединенной обстановке…
— Нет.
Свенсон вздохнул, извлек карточку из кармана и не без колебаний протянул ее мисс Темпл.
— Мужчина… это не Баскомб, это мой принц, он тоже распутник. Это отель «Сент-Ройял». Возможно, женщина вам известна… я ее знаю как Марчмур… или, может, вы знаете кого-то из… зрителей. На этой стеклянной карточке… ощущения… принадлежат даме.
Он встал и отвернулся от нее, демонстративно полез в карман за сигаретами и спичками, избегая встречаться с ней глазами. Она покосилась на нескольких портье, которые по-прежнему с интересом смотрели на них, хотя слышать их разговора не могли, потом перевела взгляд на Свенсона, который вежливо отошел в сторону и, отвернувшись, принялся изучать листья большого растения в горшке. Все это раздразнило ее любопытство. Она взглянула на карточку.
Когда несколько минут спустя она опустила синюю стекляшку, лицо ее горело, дыхание участилось. Нервно оглянувшись, она встретила пытливый взгляд портье и отвернулась. Она с облегчением и благодарностью посмотрела на Свенсона, который по-прежнему стоял к ней спиной: уж он-то точно знал, что она должна испытать, пусть и опосредованно. Она не могла поверить в то, что только что случилось…
