перекрывая весь этот шум, провозгласил:
— Жених и невеста могут увидеть друг друга!
Я зажмурилась и вросла ногами в пол, но куда там — желающих сбагрить меня замуж было больше, и они совместными усилиями вытолкали несчастную жертву на порог. Дальнейшему продвижению помешал окончательно одолевший меня столбняк, поэтому теплой компании в коридоре пришлось любоваться на мой портрет в полный рост в рамке из парадных занавесей, к тому времени сдвинутых в стороны, чтобы освободить проем.
Я так и стояла, накрепко зажмурившись, пока после прокатившегося по коридору восторженного вздоха не наступила подозрительная тишина. Что там такое творится, черт побери? В обморок попадали все разом или только жених? Я вознамерилась аккуратно подсмотреть что и как в щелочку между приоткрытыми веками, но первый же осторожный взгляд заставил меня распахнуть глаза во всю ширь. Боже, кто это?!
Стоящее в паре шагов от меня существо просто не могло быть смертным! Да чего там — далеко не каждый из богов годился ему в подметки, а уж остальные, не прошедшие кастинг на эту почетную роль, могли храбро идти топиться к ближайшему водоему строем по четыре и с подходящей по содержанию песней!.. Я, конечно, повидала его за это время, что называется, и в горе, и в радости, и в болезни, и в здравии, и в миру, и на пиру, и в строю, и в бою — в общем, кое-какое представление о степени его красоты и мужественности у меня уже сложилось, но
Еще кое-что было странно. То ли мой столбняк оказался столь заразным, то ли что другое было тому виной, но эта воплощенная мечта тоже смотрела на меня во все глаза, не мигая и, по-моему, не дыша. И
— Вы там еще живы или уже надо идти спасать? — донеслось откуда-то сверху. Это гости в парке устали держать уши в навостренном состоянии, и Дзурох первым отважился подать голос, активировав «транслятор».
Обстановка сразу разрядилась, все зашевелились и заговорили. Дин с трудом сморгнул и повернулся к дружкам, а я украдкой взглянула на свой девичий батальон. Пришло время следующего этапа, который, наверное, следовало бы назвать Днем открытых дверей в местном заведении для умалишенных. Жениху и невесте давался последний шанс подумать о своем поведении и планах на будущее, прежде чем они отправятся в храм для совершения обряда, а чтобы им думалось веселее, ближайшее окружение в разнообразных выражениях, не скупясь на цветистые эпитеты и превосходную степень, живописало вслух тяготы семейной жизни. Если даже после всего этого жених оставался непоколебим в своих намерениях, то должен был увести нареченную — опять же с ее согласия — как можно незаметнее для окружающих.
Начинали дружки жениха, причем сразу оказавшись в меньшинстве: Ольгвар с отсутствующим видом прислонился к дверному косяку и рассеянно поигрывал витым шнуром от занавесей. Присоединяться к оживленной дискуссии верный друг явно не собирался. Поймав мой всполошенный взгляд, он еще какое-то время бесстрастно смотрел на меня, но потом его суровое лицо тронула непривычно мягкая улыбка, и уцелевший глаз цвета ледяной стали ободряюще подмигнул. На душе сразу стало легче. Страсти меж тем накалялись.
— Да, такой потрясающей невесты в мире просто больше нет, но в том-то и дело: представь, сколько у нее поклонников! Это же придется бросить все дела и ходить вокруг дозором…
— Вот именно! — вторили девчонки. — Ты еще так молода и красива, интересных и перспективных мужчин хоть пруд пруди, даже среди присутствующих, а ты уже сдаешься в добровольный плен. Он ведь наверняка будет из ревности держать несчастную тебя взаперти!
— Кстати, насчет ревности, — подхватила благодатную тему свита жениха. — Фантазия у невесты богатая, рука тяжелая, энергии хоть отбавляй… Сохрани боги, что-то не то ей примерещится!
— Так и мы о том же! — пели в тон подруги. — Ему и без того глазки все кому не лень строят, невзирая на расу, пол и возраст, а теперь, когда он еще и коронован…
— Дел в королевстве невпроворот, на себя-то времени лишний раз не выкроишь, а жена внимания требует!
— А вы как думали?! И ты подумай: сейчас, пока тишь да гладь, только и черпать жизнь полной ложкой, а семья — это ответственность!
— И они совершенно правы, мой король! К тому же, учитывая характер будущей супруги, наличие у нее хорошо подвешенного языка и «золотых ручек», брак — дело еще и небезопасное для здоровья!..
Но я, честно говоря, не очень-то вслушивалась во все это — лишь бы самим выступающим весело было. Мы с Дином стояли на расстоянии шага и смотрели друг на друга. Не знаю, что видел он, а мне его взгляд, не поддававшийся определению, здорово добавлял дрожи в коленках. Наконец он едва заметно качнул головой в сторону и выжидательно приподнял бровь. В самом деле, прежде чем на что-то решаться, надо спокойно поговорить наедине, а не в этом балагане. Я согласно кивнула, Дин повел рукой снизу вверх, поддержал меня под локоть, и мы одновременно шагнули в образовавшийся в стене проем, который тут же закрылся, отрезав нас от происходящего в коридоре действа.
Небольшая запертая комната как нельзя лучше подходила для приватного разговора, но молчание затягивалось. Я деликатно высвободила руку, отступила к распахнутому настежь окну и отвернулась.
— Если ты передумала, еще не поздно об этом сказать.
— И что тогда? — Я упорно смотрела на горные склоны, весело зеленеющие в лучах предзакатного солнца. Из ущелья струился легкий ветерок, принося пряные запахи свежей листвы и цветов и охлаждая мое полыхающее лицо.
— Ничего особенного. Свадьбы не будет, а раз уж все собрались и столы накрыты, объявим какой- нибудь праздник — скажем, Весеннего полнолуния.
— А ты? — Я начала злиться. «Ничего особенного», значит?!
— Я постараюсь пережить. В холостой жизни в самом деле найдется немало плюсов…
Что-то не пойму: он меня утешает или дразнит? Или попросту издевается?!
— А я?! — Мне пока удавалось удержать эмоции в узде, но надолго ли? Накалялась я все больше.
— А тебе и вовсе никто не указ. Что бы ты ни решила по поводу того, где и как жить и что делать, ни одна душа помешать не посмеет. С моей стороны тебе в любом случае поддержка будет обеспечена.
Я глубоко вдохнула, резко развернулась, едва сдерживаясь… и медленно выдохнула, остывая. Дин стоял рядом, прислонившись к стене и скрестив на груди руки, глядя при этом на меня с такой нежностью и сочувствием, что все гневные слова мигом улетучились из моей памяти.
— Тебе что же, настолько все равно? — От этого вопроса я удержаться не смогла.
— Ты знаешь сама, что это не так. — В его тихом голосе угадывалась укоризна. — Просто быть женой, да еще и королевой не самая легкая доля, и я пойму, если ты не захочешь взваливать это на себя. Ведь в ближайшие годы тебе и так будет чем заняться… — Дин взял мою руку и осторожно коснулся губами вздрагивающих пальцев. — Любимая, больше всего на свете я хочу, чтобы ты была счастлива, но вот насколько тебе для этого нужен я, знаешь только ты сама!
— Я-то знаю, — отозвалась я после недолгого молчания, касаясь кончиками пальцев его щеки, — и чем дальше, тем сильнее опасаюсь насчет ребенка. — И пояснила в ответ на недоумевающий взгляд жениха: — Потому, что чем дальше, тем яснее, что его папочка — самый квадратный из круглых дураков королевства и самый безнадежно непроходимый из местных тупиц! Вот сам подумал бы своей венценосной головой — как я могу стать счастливой без тебя?!
Это надо было видеть! Нахмурившийся было Дин расцвел так, словно я только что ему отвесила самый изысканный комплимент за всю историю местной цивилизации!.. Минуту-другую он стоял, сжав мои руки и ослепительно сияя счастливой улыбкой, потом увлек меня за собой в другой коридор через потайную
