В пятницу, минута в минуту, Джейк стоял на пороге:
– Значит, вы все-таки не уехали.
Темно-серые брюки, которые он надел, подчеркивали узкие бедра и длинные ноги, а светло-серая с белым рубашка с открытой шеей и закатанными до локтей рукавами прекрасно оттеняла загорелую кожу.
Неожиданно пересохшими губами она с вызовом произнесла:
– А вы думали, что уехала?
Марин не нужна была одежда, которую он оплатил, но она согласилась, что темно-красный топ без рукавов придаст теплый оттенок ее коже и будет отлично выглядеть с простой кремовой юбкой до колен и такими же кремовыми босоножками, которые добавили ей по меньшей мере дюйм роста.
Девушка вымыла и высушила волосы, которые, по предписанию Линн, были слегка подстрижены, наложила совсем чуть-чуть помады на губы и слегка подчернила длинные ресницы.
Джейк пожал плечами:
– Я не был уверен.
Он опять ничего не сказал про ее внешний вид, а просто взял чемодан:
– Это весь багаж?
– Это всего лишь уик-энд. Не целая жизнь.
В последние дни Марин повторяла это про себя постоянно.
У него скривились губы.
– Два дня могут стать похожими на целую жизнь. Пошли?
Ждавший внизу автомобиль был низким и мощным; панель управления напоминала панель управления ядерным реактором.
– Очень типично, – пробормотала она себе под нос, скользнув на пассажирское сиденье и расправив юбку.
В салоне приятно пахло дорогой кожей, а мягкие подушки нежно приняли ее в свои объятия.
Марин захотелось, чтобы Джейк оказался плохим водителем. Ей просто позарез требовалась неприязнь к нему.
Но он ее разочаровал. Наоборот, пришлось неохотно восхищаться тем, как умело и терпеливо Джейк выбирался из забитого машинами Лондона.
– Вы водите автомобиль? – нарушил он наконец молчание.
– У меня есть права, – не без гордости произнесла она. – Так что, если работа требует, я могу водить. Но в городе таких возможностей немного.
– Хотите попробовать?
– О боже, нет! – И спохватилась: – Спасибо.
– Как пожелаете. Я просто подумал, что вам это понравилось бы. По крайней мере, уик-энд начался бы с удовольствия… чем бы он ни завершился.
– Вы ждете неприятностей?
– Скажем так, я буду рад, когда все закончится.
– Не больше, чем я, – съязвила Марин.
Джейк коротко и невесело улыбнулся:
– Постарайтесь это скрывать, ладно?
Наконец они вырвались из столицы и через час были уже у цели. Куинс-Бартон оказалась приятной зеленой деревушкой.
Кирпичный дом в георгианском стиле располагался ярдах в трехстах за церковью. Джейк остановил машину рядом с несколькими другими на широкой гравийной площадке перед домом и открыл дверцу для Марин.
Он тихо сказал:
– Все будет хорошо. Я обещал вашей сестре, что буду о вас заботиться. Так что не волнуйтесь.
Он притянул ее к себе, и Марин ощутила его губы на лбу, на глазах, на губах.
– Средство для украшения витрины? – смущенно поинтересовалась она.
– Нет, скорее потворство своим слабостям. – Джейк взял ее под руку и осторожно повел по рыхлому гравию. – А вот и хозяин.
Грэхем Халсей стоял в открытых дверях и улыбался:
– Видит бог, я рад вам, Джейк. Добро пожаловать, мисс… э-э…
Девушка ответила и с холодком, и с удовольствием:
– Меня зовут Марин, мистер Халсей. Я очень рада оказаться здесь. – Она огляделась. – По сравнению с Лондоном здесь чудесный воздух.
Он одобрительно кивнул:
– Мое убежище. Вот почему я его высоко ценю. – Грэхем проводил их в огромный холл, пол которого был выложен черной и белой плиткой. – Диана обсуждает кухонные дела, но миссис Мартин покажет ваши комнаты.
Комнаты. Марин вздохнула с облегчением. Джейк с иронией посмотрел на нее. Они прошествовали за пышнотелой экономкой по широкой витой лестнице, свернули в длинную сводчатую галерею, заканчивающуюся лестничным пролетом, ведущим в короткий тупичок.
Миссис Мартин остановилась возле ближайшей двери и распахнула ее:
– Ваша комната, мисс Уэйд. Надеюсь, вам здесь будет удобно. Дверь мистера Рэдли-Смита – следующая. Я пришлю кого-нибудь помочь вам распаковаться.
– Думаю, мы справимся сами, дорогая, – мягко возразил Джейк.
Пожилая женщина подавила улыбку и удалилась.
– Добро пожаловать в Куинс-Бартон, – сказал он, когда они остались одни.
Джейк подошел к двери между их комнатами и широко ее распахнул:
– Все, как я обещал. Ванная в коридоре, и, боюсь, нам придется ее делить. Но полотенца там вдвое больше этого помещения, если это вас утешит. А на двери есть задвижка.
– Спасибо. Теперь я, пожалуй, распакую вещи.
Джейк развеселился:
– Другими словами, мне пора удалиться в свою комнату. Вам не кажется, что лучше оставить дверь открытой, чтобы попрактиковаться в непринужденном общении?
– Мне нужно привести в порядок волосы.
– Тогда увидимся позже.
Оставшись одна, Марин подошла к окну и подняла лицо к теплому солнцу. Она ждала, когда исчезнет холодок неловкости, не оставлявший ее, несмотря на все заверения Джейка.
Обнаружилось, что их окна расположены на задней стороне дома. Осматриваясь, Марин увидела бассейн, сейчас безлюдный. В других обстоятельствах здесь можно было бы прекрасно провести время.
Она взглянула на плотно закрытую дверь в комнату Джейка. Это была старинная, крепкая дверь, Стены тоже толстые. Из соседней комнаты не доносилось никаких звуков, которые напоминали бы о Джейке. И все же ей казалось, что их разделяет тонкая стеклянная перегородка.
Особенно после его мимолетного прикосновения к ее губам.
«Успокойся. Подумай о чем-нибудь другом. Например, о новой работе», – уговаривала себя Марин.
Но вместо этого она вспомнила Джинни Уотсон, готовую пожертвовать самым дорогим ради своего возлюбленного. Потом ее мысли плавно перешли к Линн. Марин припомнила мечтательные глаза сестры, когда та рассуждала о том, как предан ей Майк, каким прекрасным будет их брак и каким хорошим – дом.
«Я никогда не была влюблена, однако сейчас, кажется, влипла. И не знаю, что с этим делать», – вздохнула девушка и прижалась лбом к оконному стеклу.
Наверное, следует поступить как Линн, которая вовремя разглядела опасность и приняла решение отойти в сторону от босса.
Только Марин, возможно, это не удастся. Ей предстоит притворяться, что Джейк ее любовник и она готова на все, лишь бы остаться с ним наедине.
