Белая сирень

Словно прислушиваясь к этой музыке, Шаляпин откинулся на сиденье, задумчиво устремив взор на необозримые поля…

123. (Натурная съемка.) ТОПОЛИНАЯ АЛЛЕЯ. ВРЕМЯ ТО ЖЕ.

Автомобиль несется по тополиной аллее, а за стволами виднеются уже конюшни, скотный двор, риги…

124. (Натурная съемка.) ЛИПОВАЯ АЛЛЕЯ, ВЕДУЩАЯ К УСАДЬБЕ. ВРЕМЯ — К ЗАКАТУ.

Литургический хор выходит на финальную коду. Машина идет меж рядами старых лип по широкой укатанной дороге. Впереди приютно белеют в густой зелени господский дом и флигеля. Музыка окончилась.

ДЕТАЛЬ.

Рука Рахманинова пишет на нотном листе: «Сегодня закончил литургию, и слава Богу!»

125. (Съемка в помещении.) КАБИНЕТ. ЗА ОКНАМИ — ВЕЧЕР.

Рахманинов закрывает нотную папку. Откидывается, закрывает глаза.

126. (Натурная съемка.) БЕРЕГ РЕКИ. НОЧЬ В БЛИЗОСТИ РАССВЕТА.

На берегу реки горит костер. У костра орудуют три мужика. Герасим — в ватном костюме и высоких охотничьих сапогах — чистит ружье. Василий Белов ладит удилища: привязывает поплавки, грузила. Иван наименее деятелен, он просто лежит у костра, покуривая самокрутку да изредка подбрасывая в огонь сухие ветки. Тогда пламя чуть притухает, а затем вспыхивает ярче, высвечивая его костистое, хищное лицо.

Белов. Господа сейчас приедут, а мы и чая не вскипятили. Иван, чем без толку валяться, поставил бы чайник.

Иван (лениво). Чай не водка, много не выпьешь.

Герасим берет медный чайник и идет к воде. Слышится колокольчик.

Белов (вскакивает). Никак едут!

Иван ложится навзничь, закидывает руки за голову. Подъезжает двуколка, из которой выходят Рахманинов и Шаляпин. Белов подбегает к ним и становится «во фрунт».

Белов. Здравия желаю!

Шаляпин (громовым голосом). Вольно!

Его голос раскатывается далеко окрест. Рахманинов отдает Белову вожжи, идет к костру.

Шаляпин. Ну и эхо! (Складывает ладони рупором.) Ого-го-го!..

Голос уходит вдаль, на тот берег, затем возвращается, летит дальше и замирает за краем света.

Шаляпин. Отменное эхо. Я покупаю это место.

Рахманинов. Зачем оно тебе?

Шаляпин. Я собираю эхо. У меня есть утес в Крыму, эхо там — серебряная звень, грот на Кавказе — бочковое эхо, а вот речного нету.

Подходит Герасим с чайником, пристраивает его над костром.

Герасим. Присаживайтесь к костру. Перед рыбалкой надо подкрепиться.

Герасим разворачивает скатерть со снедью. Все выпивают. Шаляпин с аппетитом закусывает.

Шаляпин (Белову). Василий, ну-ка скажи, видел ты русалку, или водяного, или лесного черта?

Белов. Лесовика не видел. А вот русалку тоже не видел, хотя есть. У нас в полку прапорщик был — Усачев. Красив до чего, ловок. Ну, за девками бегал. Они, конечно, с ним то-се. Пошел на пруд купаться. Ну и шабаш — утопили.

Шаляпин. Так, может, он сам утонул?

Белов. Ну, нет. Почто ему топиться? Они утопили. А лесовиков много по ночи. Здесь место такое, что лесовики заходят. Вот Феоктист, коновал, надысь ночью шел, так огонь за ним бежал. Он от него, а тут ему по морде как вмажут! Насилу до дому добрался.

Иван (своим ленивым голосом). Все врешь. Феоктисту по морде дали в трактире на станции. Он за водку не заплатил.

Белов (огорченно). Ну вот. А мне сказал: лесовик попотчевал. Верь людям!..

Шаляпин (Ивану). Теперь ты чего-нибудь соври.

Иван (глядя на него в упор). Посля тебя, барин.

Шаляпин (смешавшись). Что такое?.. Не понимаю!

Иван… И понимать нечего. (Медленно цедит из своего стакана.)

Шаляпин (с какой-то робкой горячностью). Я разве кого обидел? Я сам мужик и завсегда мужика чувствую. Мы, нижегородские, дюже от помещиков настрадались. А один так был, тройку голыми девками запрягал и ездил на них, кнутом погонял.

Мужики переглядываются.

Герасим (качает головой, усмехаясь). У нас такого не бывало.

Иван. (с неприятным смехом). Неинтересно врешь, барин.

Он встает и вразвалочку направляется к реке.

Рахманинов. Нам пора, Федя. Не то упустим рыбу.

127. (Натурная съемка.) РЕКА. РАССВЕТ.

От темной воды поднимается туман, где-то за рекой тоскливо кричит коростель… Шаляпин и Рахманинов плывут в лодке по течению. Рахманинов регулирует движение лодки шестом. Впереди возникает песчаный обрыв. Рахманинов направляет лодку туда. Он останавливается у берега и привязывает лодку к вбитому колу.

Рахманинов. Здесь и будем ловить. Хорошее место.

Шаляпин. Откуда ты взял этого (он кивает в сторону берега) острожника?

Рахманинов. Ивана-то? В доме вырос. А ты угадал. В девятьсот пятом угодил в тюрьму… Тесть его насилу вытащил.

Шаляпин. Вот не думал, что твой тесть сочувствует бунтовщикам.

Рахманинов. Тут дело романтическое. Он жених нашей горничной Марины. Наташа в ней души не чает.

Шаляпин (подмаргивает). Только ли Наташа?

Рахманинов (разматывает снасти). Глупо, Федя.

Шаляпин. Вовсе нет. Ты ее, случаем, а?..

Рахманинов. Что ты за пошляк? (Показывает Шаляпину на снасти в руке.) Вот, смотри, надеваешь три зернышка на этот маленький крючок. Видишь груз на леске, смотри, как идет поплавок по течению, как только его окунет, ты его тихонько подсекай…

Шаляпин. Нет, брат, этак я никогда не ловил… Я просто сажаю червяка и жду, пока рыба не клюнет.

Рахманинов закидывает свой крючок в воду. Шаляпин, замахиваясь, забрасывает свою удочку. В тишине слышно далекое конское ржание. Шаляпин глядит на поплавок.

Шаляпин (вполголоса).

Вдоль да по речке, вдоль да по Казанке…

Оборачивается к Рахманинову.

Шаляпин. А этот оглоед опасен, смотри, как бы не под пустил тебе красного петуха. Кто раз в остроге побывал, второго не минует.

Рахманинов, не отвечая, глядит на свой поплавок.

Шаляпин (поет).