Эпилог
– Милая, ты помнишь мое свадебное обещание?
Я наконец-то успокоила малышку Иаранну, уложила ее в колыбель и повернулась к дражайшему супругу. Тот валялся на постели в довольно соблазнительной позе, но глядел серьезно. Издевается, зараза раннефеодальная. Определенно, издевается.
– О собственном замке через семь лет?
– Именно.
Ну еще бы, такое не забывается! Только… я судорожно принялась подсчитывать. Это было в первом сезоне… или во втором? А когда Роннена выгнали из столицы? Ему тогда оставались сезон и декада, затем прошла еще декада… или две?
В общем, похоже, сроки поджимают. Благоверный очень серьезно относится к обещаниям.
Утешать, съязвить или честно признаться, что замок мне на фиг не сдался?
Я выбрала нейтральную линию поведения.
– Да, помню.
Максимально ровный голос и спокойствие на лице. Сам завел разговор, красавец, сам и выкручивайся.
После драки с Никадосом прошло уже восемь месяцев. Я благополучно успела родить. Сейчас весь Дойл-Нариж (по крайней мере, его женская часть) обсуждал, хорошенькая ли у меня дочь и рад ли лорд Крим появлению на свет девочки вместо ожидаемого второго сына. Меня подобные вопросы не волновали абсолютно. Иаранна самая красивая из маленьких орущих засранок, это истинная правда, и Роннен считает точно так же. Сакральное знание, которое в доказательствах не нуждается.
Когда благоверный узнал, что я беременна, скандал, конечно, разразился тот еще. Хвала богам, у моей дражайшей половины твердые представления о том, как нужно обращаться с будущими матерями. И отсутствие стрессов в списке этих самых представлений значится где-то в первой пятерке. Так что грозный муж наступил на горло собственной песне, был тих, нежен и ласков, а там гнев могучего лорда потихоньку развеялся. От оперативной работы, конечно, меня отстранили тут же, но честно скажем – отделалась легко.
Впрочем, похороны Дейвина лорд Крим счел событием, не влияющим дурно на беременную супругу. На всякий случай посоветовался с парой десятков лекарей – и на пару с Кеоссием Имаррой перенес меня в тот мир, где раньше был захоронен бесталанный родственник Великого Патрона.
– Мы решили, что гробница должна остаться прежней, – сухо объяснил Черный Палач. Я не стала допытываться, кто такие «мы» и почему решили именно так. У топтунов свои резоны. А Роннена расспрошу позже.
И снова сумасшедший красный мир. Ну хоть по горам топать не пришлось: заклятие перенесло точно в центр воронки, оставшейся от гробницы Дейвина. Никадос поставил двусторонний портал прямо туда. В тот раз нам с Ронненом удалось избежать принудительного гостеприимства лорда Ньекли. Альтима говорила, что мятежник здорово разозлился… А нынче портал сработал с другой стороны. Правильно, чего пропадать добру.
Из гробницы Роннен вынес меня на руках. Ах, романтика! Еще б дражайший супруг не ругался, как сапожник, оступаясь на мелких камнях, – и совсем славно. Но мир не идеален.
Ладно, сойдет и так.
По сравнению с прошлыми похороны были даже многолюдными. И это… многомечными: Айсуо, Илантир, Ваирманг… Разумеется, хозяева мечей тоже присутствовали. Также на краю воронки торчала скорбно-торжественная Альтима Имарра. А за ее спиной переминался с ноги на ногу Болеслав.
Не пойму. Никогда. И не надо.
Тело Дейвина Илантир с Айсуо поместили точно в центре бывшей гробницы. Затем Роннен попросил меня заткнуть уши. Я послушалась, тем более что все остальные сделали это даже раньше. И недаром: грохот катящихся с ближайшей скалы валунов заставил дрожать землю под ногами. Вскоре тело было погребено под огроменной кучей камней. Кеоссий Имарра подошел к ней. Поклонился. Молнией среди бела дня выблеснул Ваирманг, вонзившийся в основание импровизированной пирамиды.
Уж не знаю, что они делали, но когда закончили, вместо неопрятной кучи высилась славненькая полусфера, гладкая и симпатичная. Ни выступа, ни зазубринки.
– А снова ее не разберут? – шепотом поинтересовалась я у Роннена. Тот пожал плечами.
– Могут. Но толку? Там внутри пепел… возможно, остался.
Ваирманг в роли доменной печи. Очаровательно.
Меч Никадоса Ньекли забрал кто-то из граждан с неприметными, невыразительными и очень блеклыми физиономиями, которые вскоре после наших приключений наводнили город. Что с ним там сделают – я не знаю, краем уха услыхала, будто бы Ваирманг ввязался в дело исключительно из-за этого, и сразу потеряла интерес. Лучше не знать о намерениях Черного Палача, если они не имеют к тебе прямого отношения.
Собственно, где-то через неделю граждане исчезли так же внезапно, как и появились, а вслед за ними отбыли и Кеоссий с Альтимой. Ваирманг на прощание наговорил гадостей, но мне было уже все равно. Уехал – и хвала всем богам.
Юляшка до сих пор носит траур по жениху, но уже стреляет глазками в симпатичных парней. И достанется же кому-то это счастье… Зато неожиданно вышла замуж Таиллия Креж. Ее отец приходил, кланялся чуть ли не в ноги и приглашал на свадьбу. Роннен приглашение принял, отчего я и заподозрила благоверного в сводничестве. Он почти не отпирался, но подробностей рассказывать не захотел. Впрочем, всех подробностей – заплатил лучшей городской свахе да простил одному из бургомистерских стражников карточный долг. Думаю, в браке Тайля будет счастлива. Уж всяко счастливее, чем в семье.
А вот Мурашиху Роннен выдавал замуж чуть ли не самолично, снабдив неплохим приданым. Муж до сих пор чувствует перед ней вину. Я тоже. Мы неправы, и оба об этом знаем. Кеун Мураш нарвался сам. Но нам от этого почему-то не легче.
Юница Лиева сыграет свадьбу этой осенью, а Магря Рошелконь все еще ждет своего счастья: купеческий сын ушел торговать с обозом чуть ли не в соседний мир. Надеюсь, Кейлан Ворон будет к ним милостив.
Муж Нен-Реуса ждал ребенка. Гордые Нен-Квек с Реус-Зеем сбились с ног, доставая какие-то особые пеленки и правильную травку с нужных болот, помогающую новорожденным от колик в животе. Реус жаловался, что проще найти пару десятков боевых артефактов, чем эту болотную фигню. Не удивлюсь, если на оружие они в конце концов все и выменяли.
В общем, жизнь налаживалась, я скоро должна была сплавить дочь очередной няньке и выйти на работу. И тут – нате-здрасьте, добро пожаловать в замок, леди Крим.
– Похоже, мне придется извиниться, – выражение лица Роннена было каким угодно, только не покаянным. Скорее, дражайший супруг изволили забавляться. – Вчера совет городских старшин предложил мне взять этот город под свою руку. Я надеюсь, это станет приемлемой заменой?..
– Ты? Правитель Дойл-Нарижа?
– Ну да. А ты – новый начальник городской стражи. Почему-то мне с некоторых пор кажется, что мысль о собственном замке не вызывает у тебя… хм… должного энтузиазма.
– Вот как… – Я еще не знала, завизжать от восторга или прикинуться огорченной. – Это с каких еще «некоторых» пор?
– Ну, примерно с момента, когда я впервые высказал желание обзавестись замком, – Роннен широко ухмыльнулся и раскрыл объятия, пресекая неправедное желание запустить в него подушкой. Или чем-то потяжелее.
Иаранна во сне причмокнула.
– Но ты хоть бюджет-то страже увеличишь? – нарочито безнадежным тоном поинтересовалась я. Супруг нахмурился:
