К ним направился полисмен, помахивая дубинкой. Душа Блейза ушла в пятки. Вот так все и закончилось, не успев даже начаться. Коп заберет деньги. Может вернуть владельцу, а может оставить себе. Они же вернутся в «XX», возможно, даже в наручниках. Перед его мысленным взором замаячил Воспитательный центр Норт-Уиндэма. И «консервная банка».
– Доброе утро, парни. Что-то вы здесь рановато, а? – Часы на стене показывали 6.22.
– Это точно. – Джон кивнул в сторону забранного решеткой окошка кассы. – Билеты берут там?
– Верно. – Коп чуть улыбнулся. – И куда вы направляетесь?
– В Бостон.
– Да? И где ваши родители?
– Мы – не родственники, – ответил Джон. – Этот парень – умственно отсталый. Его зовут Мартин Гриффин. А еще он глухонемой.
– Правда? – Коп сел, всмотрелся в Блейза. Он не выглядел подозрительным. Судя по выражению лица, он никогда не сталкивался с человеком, которого бы называли глухонемым и умственно отсталым одновременно.
– Его мама умерла на прошлой неделе, – продолжил Джон. – Он живет у нас. Мои родители работают, а поскольку сейчас летние каникулы, они спросили меня, смогу ли я его отвезти, и я ответил, что смогу.
– Большая работа для пацана, – заметил коп.
– Я немного боюсь. – И Блейз мог поклясться, что Джон говорил правду. Сам он тоже боялся. Еще как.
Коп повернулся к Блейзу.
– Он понимает?…
– Что случилось с его матерью? Не так, чтобы очень.
Коп погрустнел.
– Я везу его к тете. Там он пробудет несколько дней. – Джон просиял. – А я, может, попаду на игру «Ред сокс». Для меня это будет как награда… вы понимаете…
– Надеюсь, что попадешь, сынок. Только самый плохой ветер не приносит хоть кому-то пользы.
Они замолчали, осмысливая последнюю фразу копа. Блейз, новоиспеченный немой, тоже молчал.
– Он – крупный парень, – прервал паузу коп. – Ты с ним справишься?
– Он крупный, но послушный. Хотите посмотреть?
– Ну…
– Вот сейчас я заставлю его встать. Смотрите. – Джон пошевелил пальцами перед глазами Блейза. Когда перестал шевелить, Блейз поднялся.
– Слушай, это у тебя здорово получается! – воскликнул коп. – И он всегда тебя слушается? Потому что такой большой парень в автобусе, где полно людей…
– Нет, он всегда слушается. Зла от него не больше, чем от бумажного пакета.
– Ладно. Я тебе верю. – Коп встал. Поправил ремень, положил руку на плечо Блейза, надавил. Блейз вновь опустился на скамью. – Будь осторожен, юноша. Ты знаешь телефон тети, на случай, если возникнут затруднения?
– Да, сэр, конечно, знаю.
– Ладно, счастливого пути, сержант. – Он отдал Джону честь и вразвалочку вышел из автобусной станции.
Стоило ему скрыться за дверью, они переглянулись и едва сдержали смех. Но кассирша наблюдала за ними, поэтому они разом уставились в пол. А Блейз и вовсе прикусил губу, чтобы не засмеяться.
– Тут есть туалет? – спросил Джон кассиршу.
– Вот там, – указала она.
– Пошли, Марта. – Джон потянул Блейза за рукав. Тот едва сдерживал смех. Но уж в сортире они нахохотались, сжимая друг друга в объятиях.
– Здорово у тебя получилось, – отсмеявшись, похвалил друга Блейз. – Где ты взял это имя?
– Когда увидел копа, мог думать только о том, что Закон разберется с нами, когда нас привезут обратно. А Гриффин – это от грифона, мифической птицы… ты знаешь, из рассказа, с которым я помогал тебе…
– Да, – кивнул Блейз, не помня никакого грифона. – Да, конечно.
– Но они узнают, что это были мы, когда услышат о двух парнях, сбежавших из «Хелл-хауза»[35]. – Лицо Джона стало серьезным. – Коп точно нас вспомнит. И будет в бешенстве. Господи, ведь будет?
– Так, думаешь, нас поймают?
– Нет. – На лице Джона еще отражалась усталость, но разыгранная с копом сценка добавила блеска его глазам. – Добравшись до Бостона, мы ляжем на дно. Не будут они очень уж активно искать двух подростков.
– Это хорошо.
– Но билеты лучше купить мне. А ты до Бостона изображай немого. Так безопаснее.
– Как скажешь.
Джонни купил билеты, они сели в автобус, в котором большую часть мест занимали мужчины в форме и молодые мамаши с маленькими детьми. Пивной живот и откляченный зад водителя не мешали тому ходить в отутюженных, с острыми стрелками, серых форменных брюках. Блейз подумал, что станет водителем автобуса «Грейхаунд», когда вырастет.
Двери с шипением закрылись. Сзади заурчал мощный двигатель. Автобус выкатился из посадочной зоны и выехал на Конгресс-стрит. Они двигались. Куда-то ехали. Блейз смотрел во все глаза.
По мосту они пересекли реку и попали на шоссе № 1. Скорость автобуса увеличилась. Они проезжали мимо нефтяных резервуаров и рекламных щитов, приглашавших остановиться в том или ином мотеле или заглянуть в «ПРОУТИС», лучший лобстерный ресторан штата Мэн. Они проезжали мимо домов, и Блейз увидел мужчину, который поливал лужайку. Мужчина был в бермудских шортах и никуда не ехал. Блейз его пожалел. Они проехали мимо отмелей, появляющихся после отлива, и морских чаек, летающих над ними. «Хелл-хауз», как назвал его Джон, остался позади. На дворе стояло лето, и день прибавлял яркости.
Наконец он повернулся к Джону. Потому что знал, что лопнет, если не скажет кому-то, как ему хорошо. Но Джон спал, положив голову ему на плечо. И во сне выглядел старым и усталым.
Блейз на какое-то мгновение задумался над этим (определенно не понимая, как на это реагировать), а потом повернулся к окну, которое притягивало его, как магнит. Зрелище вновь захватило его, и он забыл про Джона, наблюдая, как мимо проплывает кричащий Сикоуст-Стрип, лежащий между Портлендом и Киттери. В Нью-Хэмпшире они выехали на платную автостраду и попали в Массачусетс. Вскоре после этого миновали большой мост, и Блейз догадался, что они уже в Бостоне.
Он видел перед собой мили неона, тысячи автомобилей и автобусов, дома, высящиеся со всех сторон. И тем не менее автобус продолжал путь. Они проехали мимо оранжевого динозавра, охраняющего автостоянку. Они проехали мимо гигантского парусника. Они проехали стадо пластмассовых коров перед каким-то рестораном. И везде он видел людей. Они пугали Блейза. Он их боялся, но одновременно и любил, потому что никого не знал. Джон спал, чуть похрапывая.
Они поднялись на холм, и Блейз увидел мост, побольше первого, а за ним – дома, побольше тех, мимо которых уже проехали, настоящие небоскребы, выстреливающие в синеву серебряные и золотые стрелы. Блейз отвел от них глаза, как от атомного взрыва.
– Джонни. – Он не говорил – стонал. – Джонни, проснись. Ты должен это увидеть.
– А? Что? – Джон просыпался медленно, протирая глаза. Наконец увидел то, что видел Блейз через большое окно, и глаза его широко распахнулись. – Матерь Божья.
– Ты знал, куда мы едем? – прошептал Блейз.
– Да, думаю, да. Господи, мы переедем через этот мост? Должны переехать, правда?
Они приблизились к реке Мистик и переехали через нее. Поначалу поднялись к самому небу, а потом опустились под землю, будто на гигантской копии аттракциона «Дикая мышь» на ярмарке Топшэма. А когда вновь увидели солнце, оно сверкало меж зданий, таких высоких, что вершины невозможно было разглядеть через окна «Большой собаки»[36].
Выйдя из автобуса на автовокзале на Тремонт-стрит, Блейз и Джонни первым делом поискали глазами
