измельчала его. Он остановился позади грузовика. Вынул из машины большую коробку и знаком показал мусорщикам, что хочет ее выкинуть. Поставил на движущуюся ленту и увидел, как та поползла вверх, а потом вдруг провалилась в чрево уборочной машины.
Каннито без стука вошел в кабинет Каттани.
— Идем, — сказал он, — отвези меня на своей машине на похороны Ферретти. — Начальник отдела «Зет» изображал на лице скорбь.
— Я совершенно разбит, — пожаловался он, усаживаясь рядом с Каттани. — Эта история выбила меня из колеи.
Каттани вел машину молча. Маневрировал меж автомобилей.
— Дорогой Коррадо, — проговорил Каннито, — помимо огорчения из-за ужасной гибели Ферретти, меня, должен тебе признаться, мучает также сознание того, насколько глубоко я ошибался в этом человеке. Да, да. Он стал вести себя довольно подозрительно, уклончиво. В последнее время избегал меня. А ведь кто, как не я, продвигал его по службе, всячески помогал! И чем он мне отплатил? Ах, поверь, это меня глубоко огорчало. Боюсь даже, что его кто-то подкупил.
— Я его недостаточно хорошо знал, — безучастно проговорил Каттани.
— Ах, первоклассный работник. Я готов был за него поручиться головой. И вот на тебе... Иной раз самые безупречные, вне всяких подозрений, на поверку оказываются хуже некуда... — Каннито глубоко вздохнул. — Но теперь он мертв. Что сейчас его судить... Кто знает, эта машина сшибла его случайно или нет... Но как бы то ни было, шума по этому поводу поднимать не следует — вряд ли кому-нибудь оно будет полезно. — Затем, чуть расслабившись, добавил другим тоном: — Ну, ладно, хватит об этом. — И, хлопнув Каттани по колену, спросил: — А ты поддерживаешь контакт с Терразини?
— Почти что нет.
— Тебе надо бы почаще с ним встречаться, — посоветовал начальник. И с саркастической усмешкой добавил: — Странный человек этот адвокат. Вбил себе в голову черт знает что. Не знаю, что они там задумали — он и этот американо-сицилийский буйвол.
— Прекрасно вы это знаете, — едко заметил комиссар.
— Ах, дорогой Коррадо, увы, все в прошлом, — ответил Каннито. — Когда-то я действительно все знал. Но ветер переменился. — И, неожиданно помрачнев, уставился на бегущую перед ним дорогу. — И тот, что дует сейчас, весьма опасен. Он предвещает бурю.
Открытая война
Когда Эльзе увидела Каттани на пороге, у нее упало сердце. Как он смеет время от времени, всегда вот так неожиданно, появляться и бередить старые раны? Поэтому теперь, в своем домике в Эвиане, она старалась держаться с ним отчужденно.
— Я боюсь, Эльзе, — говорил Каттани. — Вспоминается землетрясение в Авеллино. Все вокруг дрожало, стены дали трещины. Мы выскочили из дома, под дождь. Ты взяла меня под руку, и мне стало спокойнее. — Коррадо протянул руку и сжал ей локоть. — Только ты одна можешь помочь мне.
Эльзе не могла скрыть замешательства.
— Но что я могу для тебя сделать?
— Ты единственный человек, которому я безраздельно верю. Только тебе одной я могу все рассказать.
— Право, не знаю, — произнесла Эльзе со вздохом, — мы так часто не понимали друг друга...
В душе ей хотелось согласиться с ним, сказать, что жить вдали друг от друга — нелепо, но боязнь, что ее вновь постигнет разочарование, удерживала Эльзе.
Коррадо откинулся на спинку кресла. Таким удрученным и растерянным она его видела, только когда умерла Паола.
— Я веду безнадежную борьбу, — продолжал он. — В одиночку. Вчера убили единственного оставшегося у меня друга.
Эльзе в тревоге подалась вперед.
— Тебе тоже угрожает опасность?
— Да, — ответил он. — Моя жизнь в опасности. — Он раскрыл чемодан и вытащил из него картонную коробку. — Поэтому я хочу отдать тебе на хранение важные документы. Это материалы, касающиеся Каннито и всей его компании. Копии их у меня есть в Риме. Сними с них еще копии и передай какому-нибудь нотариусу, которому ты доверяешь. — Он положил ей на плечо руку. — Если со мной что-нибудь случится, разошли их по адресам, указанным в этом конверте.
— Боже мой! — Эльзе закрыла лицо руками. — Что происходит, Коррадо?
— Успокойся. Главное, чтобы никто тебя не подозревал. Если кто-нибудь спросит, скажешь, что ты меня не видела после похорон Паолы. Никогда не звони мне по телефону, я сам дам о себе знать. Скажешь еще, что меня ненавидишь, не желаешь видеть, так как знаешь, что у меня другая женщина.
Эльзе положила коробку с документами себе на колени.
— А у тебя действительно есть другая женщина?
— Да разве это имеет какое-нибудь значение? Она тоже участвует в той смертельно опасной игре, в которую я оказался втянут,
— И не более того? — в светлых глазах Эльзе мелькнула тревога.
— Не более того, — со вздохом ответил он.
Встречаться с Терразини снова у себя дома он опасался. Назначил ему свидание в начале автострады на Неаполь.
Терразини уже ждал его там. Каттани остановил свою машину рядом с его и протянул в окно пухлый конверт. Он содержал копии лишь части документов, отданных на хранение жене.
— Хороший товар? — поинтересовался адвокат, расстегивая «молнию» своей сумки и опуская в нее конверт.
Каттани утвердительно кивнул:
— Большой взрывной силы!
— Это хорошо. А о чем там идет речь?
Каттани выключил мотор и подвинулся ближе к окну. Терразини, облокотившись на опущенное стекло окна своей машины, ждал ответа.
— На этот раз указаны имена и фамилии, — сказал комиссар. — Документы тут двоякого рода. Одни из них касаются крупной сделки, заключенной несколько лет назад. Она была осуществлена при покровительстве Каннито. В бумагах имеются доказательства. Эта история не получила огласки. Но все же Каннито, по-видимому, стал жертвой шантажа и лишился своего прежнего места.
— А другие бумаги?
— Они относятся к назначению Каннито шефом отдела «Зет». Документы говорят ясно: он был назначен под давлением Ассоциации Лаудео. — Каттани подозрительно оглянулся вокруг. — Тут еще говорится об одной истории с поставками оружия, — добавил он. — Каннито увяз по уши. Ему перевели «комиссионные» на счет в одном швейцарском банке.
— Черт возьми, вот это да! — воскликнул Терразини. — А как вам удалось завладеть этим сокровищем?
Каттани небрежно взмахнул рукой.
— У меня есть друзья в полиции. И многие ненавидят Каннито.
— Понимаю, — Терразини потер подбородок и спросил: — Ну а вы сами почему это делаете?
— У меня на то свои причины, — ответил Каттани. И, словно оправдываясь, продолжал: — У меня с Каннито отвратительные отношения. А с вами складываются, наоборот, прекрасные.
Терразини сжал губы и вытянул их вперед так, что они стали похожи на утиный клюв.
— Ну что ж, отлично, — проговорил он. — Вы молоды, а я знаю, сколько получает полицейский
