Адвокат, прищурясь, поглядел вслед Маурили, вновь приблизившемуся к столу с напитками.
— Что вы думаете обо всей этой истории? — спросил Карризи.
— Все очень просто, — зло процедил сквозь зубы Терразини. — Кроме нас, в курсе дела лишь два человека. Один из них нас предал: или Маурили, или Каттани.
Каттани танцевал с Ольгой. — Ты знала, что меня здесь встретишь? — спросил он.
— Даже не предполагала. А ты знал, что я сюда приду?
— Нет, не знал.
— Ну что ж. Мне нравится вот так встречаться, никогда не уславливаясь заранее о свидании. Все происходит вроде бы случайно. Это очень привлекательный способ поддерживать отношения. Без громких слов, без обязательств. — Она нежно опустила голову на плечо Каттани. — Сегодня мы с тобой впервые открыто показываемся вместе на людях. Мне это нравится, так приятно. Не вижу никаких причин, почему нам надо таиться.
— А как отнесутся к этому окружающие? — шутливо спросил он. — Наверное, будут немало шокированы тем, что такая наполовину мафиозка, как ты, связалась с полицейским.
— Ты полагаешь, это нас сильно скомпрометирует?
— О, да! Особенно тебя.
Музыка смолкла. Ольга задержала руку Каттани в своей, ожидая нового танца.
— Дорогой комиссар, — продолжала она тем жетоном, — уж не думаешь ли ты, что кому-нибудь другому предоставлялась такая блестящая возможность?
— Какая возможность?
— На глазах у всех выступать в роли любовника графини Камастры.
— Благодарю за оказанную честь, госпожа графиня.
Она рассмеялась. Потом, когда вновь грянул оркестр, закрыла глаза и прильнула к Каттани, отдаваясь ритму танца.
Было уже далеко за полночь. Маурили устал жевать тартинки — он непрерывно поглощал их уже больше часа.
К нему подошел развязный молодой человек в галстуке-бабочке, с острым, хищным профилем.
— Адвокат Терразини поручил мне отвезти вас домой, — сказал он. — Если хотите, идемте.
— Угу, — кивнул Маурили с полным ртом. Он проглотил последний бутербродик, облизал пальцы. Обтер бумажной салфеткой рот и бросил ее на пол. — Пошли!
Он пошел за парнем на площадку для машин, сплошь заставленную большими, сверкающими автомобилями. Усаживаясь рядом с ним на переднее сиденье отливающего металлическим блеском «вольво», Маурили заметил, что сзади в машине уже сидят двое.
— Мои друзья, — представил их владелец «вольво». — Я их тоже развезу по домам.
Машина тронулась.
Начали разъезжаться и другие приглашенные. За спиной у Каттани неожиданно вырос подошедший неслышными шагами Терразини.
— Вы играете в покер? — задал неожиданный вопрос адвокат.
— Немножко играю, — ответил удивленный Каттани. — А что?
— Да вот нашему общему другу Карризи хочется перекинуться в картишки.
— Благодарю за предложение, но я собирался пораньше лечь спать.
— Мы задержимся совсем ненадолго, — продолжал настаивать адвокат. — Я пригласил также и графиню Камастру, и она любезно согласилась... Я видел, что сегодня вы ее на весь вечер у нас похитили... Ха-ха!
Не отреагировав на его последние слова, Каттани ответил:
— Еще раз повторяю: хотя завтра и воскресенье, мне надо рано вставать, у меня полно срочных дел.
— Да вы ведь еще молоды, — процедил сквозь зубы Терразини. — Можете и недоспать. — В его взгляде не осталось и следа любезности, один холодный блеск.— Идемте. Для вас от этой партии в карты может очень многое зависеть...
Каттани понял, что выбора у него нет.
Вместо того чтобы ехать по Аппиевой дороге, машина, в которой сидел Маурили, свернула на какой- то проселок. Теперь она неслась меж полей и рощ. Вокруг ни одного огонька.
Маурили ничего не понимал. Он тщетно напрягал зрение, пытаясь как-то ориентироваться. Но из мчащейся машины было ничего не различить.
— Куда мы едем? — тревожно спросил он. — Вы уверены, что эта дорога ведет в город?
Никто ему не ответил.
— Э! В чем дело? — Он резко обернулся, надеясь получить объяснение от сидящих сзади. В полумраке он увидел их непроницаемые лица — один был усатый и широколицый, другой — худенький, с выдающимся кадыком, мерно двигавшимся вверх-вниз — парень жевал резинку.
Вдруг машина затормозила. Свет фар выхватил из темноты неясные очертания старого деревенского дома.
— А, понимаю! — чуточку приободрился Маурили, — У кого-то, верно, схватило живот...
Гости все разъехались. Музыканты сложили свои инструменты. Огни были погашены, освещенной во всей вилле оставалась только гостиная.
За столом играли в покер. Царила такая напряженная тишина, словно с минуты на минуту должно было что-то произойти.
— Открываю, — проговорил американец. — Двести тысяч.
— Согласна, — отозвалась графиня Камастра.
— Двести тысяч? — переспросил Каттани. — Ну что ж, хорошо.
— Я тоже согласен, — последним сказал Терразини. — Сколько вам карт?
Сидящий с краю Сорби нервно наблюдал за игрой. Слыша называемые цифры, он каждый раз облизывал губы.
Молодой человек, сидевший за рулем, приказал Mayрили выйти из машины.
— Вы что, собираетесь меня здесь бросить? — прерывисто дыша, попробовал протестовать журналист.
— Вылезай! — гаркнул тот.
Сидевшие сзади вышли из автомобиля. Один из них распахнул переднюю дверцу и потянул Маурили за руку, вытащил его из машины.
— Эй, вы обалдели? Что вам от меня надо? — скулил Маурили. — Разве я вам что-нибудь сделал? Оставьте меня в покое. Пустите! Помогите-е-е-е!..
Его втащили в полуразрушенный дом. От яркого света фар сюда доходило лишь тусклое мерцанье. Маурили споткнулся и чуть не упал. Усатый поддержал его. Потом, резко дернув за руку, повернул лицом к себе. И изо всех сил ударил кулаком. Маурили со стоном упал навзничь. Второй, схватив за отворот пиджака, поставил его на ноги.
— Кому ты сообщил название типографии? — прошипел он.
— Какой еще типографии? — пролепетал журналист.
Вместо ответа он получил еще один сильный удар в лицо. Стукнулся головой о стену и был оглушен. Из рассеченной скулы сочилась кровь.
— Да вы что, убить меня хотите? — в ужасе закричал Маурили.
— Говори! — приказал парень, не выпускавший изо рта жвачку. — Если все скажешь, мы тебя отпустим.
Маурили, еле держась на ногах, оперся о стену.
— Я ничего не знаю, — простонал он. Усатый вновь ударил его.
